Жан Кальвин - Наставление в христианской вере, т.3
Но даже если мы оставим в стороне древность, сам варварский язык постановления говорит за то, что оно не заслуживает внимания. Там предписывается, чтобы каждый человек обоего пола39 не реже одного раза в год исповедовал грехи своему священнику. Откуда следует, что никто, если он не мужчина и женщина одновременно, не обязан исповедоваться. Их преемники обнаружили глупость, ещё более безнадёжную, так и не сумев понять, что означают слова «свой священник»а40. Что бы ни бормо-тали адвокаты и прокуроры папы, а равно всякие ханжи, находящиеся у
*8Синодальный перевод Рим 3:19: «Закон... говорит к состоящим под законом, так что заграждаются всякие уста, и весь мир становится виновен пред Богом».
*9Кальвин имеет в виду IV Латеранский собор 1215 г. — Прим. перев.
■Бонавентура. Комм, к Сентенциям, IV, dist. XVII, pars III, art. 1, qu. 2; Фома Аквинский. Цит. соч., Ill suppl., Q. VIII, art. 4-6.
него на содержании, для нас совершенно ясно, что не Иисус Христос — автор закона, принуждающего людей рассказывать о своих грехах. Ко времени, когда такой закон был введён, прошло тысяча двести лет после воскресения Христа. Эта тирания установилась тогда, когда вместо пастырей стали действовать их призраки, когда угасли подлинное благочестие и истинное учение и пастыри-призраки присвоили себе право делать всё что угодно без всякого стеснения.
Кроме того, есть надёжные свидетельства как исторических трактатов, так и древних писателей, что то было чисто дисциплинарное установление епископов, а не предписание Иисуса Христа или его апостолов. Я приведу только одно из них, которого вполне достаточно, чтобы доказать мою правоту. Созомен, один из авторов церковной истории, рассказывает, что правило исповеди было предписанием епископов, которое строго соблюдалось западными церквами и особенно в Римеа.
Тем самым он удостоверяет, что это не было общим для всех церквей правилом. Далее он показывает, что для исполнения этой задачи существовал особый священник. Этим он полностью опровергает утверждение, что право на принятие исповеди было дано всему сословию священников. Оно не было общим для всех служением, но особой миссией одного, которого на это избирал епископ. И даже сегодня паписты назначают в кафедральных соборах специального «исповедника», которому приносят покаяние в наиболее тяжких преступлениях. Созомен также указывает, что подобный обычай существовал в Константинополе, вплоть до того момента, как некая женщина, якобы желавшая исповедаться, была застигнута при половой близости с дьяконом той церкви. По причине этого злодеяния тамошний епископ Нектарий, человек святой жизни и большой учёности, отменил обязанность исповедоваться1'.
Так пусть эти ослы послушают внимательно. Если тайная исповедь — закон, данный Богом, то как Нектарий осмелился его отменить? Смогут ли они обвинить в ереси и схизме этого святого человека, признаваемого и одобряемого всеми древними учителями? Тем самым они обвинили бы всю константинопольскую Церковь и вообще все восточные церкви, которые презрели непреложный (если они говорят правду) закон, предписанный всем христанам.
Об упомянутой выше отмене не раз говорил Иоанн Златоуст, который тоже был константинопольским епископом; поэтому удивительно, как °ни осмеливаются раскрывать рот для своих возражений. «Если ты хо-
■Кассиодор. Трёхмастная история, IX, XXXV (MPL, LXIX, 1151 а-с). Созомен. Церковная история, VII, 16 (MPG, LXVII, 1459); Кассиодор. Цит. соч.
чешь, чтобы были изглажены твои грехи, говорит Иоанн, исповедуй их. Если ты стыдишься открыть их другому человеку, исповедуй их ежедневно в душе своей. Я не говорю, чтобы ты открывал их кому-либо, кто потом тебя попрекнёт. Исповедуй их на ложе своём, дабы твоя совесть каждодневно сознавала сделанное тобою зло»а. А также: «Необязательно исповедоваться перед свидетелем — сознайся во грехе в сердце своём. Для такого признания нет нужды в свидетеле: довольно того, чтобы один Бог видел тебя и слышал»ь.
Ещё: «Я не зову тебя предстать перед людьми, чтобы открыть им свои грехи. Обнажи и очисти свою совесть перед Богом. Представь свои язвы Господу, их Врачевателю, и моли Его исцелить их. Он есть Тот, кто ни в чём не упрекнёт и заботливо вылечит несчастного больного»0. И ещё: «Я не желаю, чтобы ты исповедовался человеку, который после может тебя упрекнуть или обесчестить, объявив о твоих грехах людям. Но покажи свои язвы Богу — доброму Целителю». Затем Иоанн говорит как бы от лица самого Бога: «Я не принуждаю тебя идти в собрание — исповедуй свои грехи предо Мною, дабы Я исцелил тебя»0141. Скажем ли мы, что св. Иоанн Златоуст, говоря так, был столь дерзок, что вознамерился освободить человеческую совесть от уз, наложенных на неё волей Божьей? Отнюдь нет. Но того, что он не считал установленным по велению Бога, он не осмеливался требовать как нечто обязательное.
9. Чтобы раскрыть этот предмет полнее, мы прежде всего достоверно изложим, какого рода исповедь предписана нам Словом Божьим. Затем мы покажем изобретения папистов, касающиеся исповеди, однако не все (кто способен вычерпать море?), а лишь те, которые отражают существо их доктрины.
■Псевдо-Златоуст. Толк, на псалом 50, гом. II, 5, 6 (МРС IV, 581). ьРБеис1о-Сг1гу8081ото8. Бегто с1е роепйепйа сопТеББЮпе (Псевдо-Златоуст. Проповедь о покаянии и исповеди), IV, р. 512 (издано Эразмом в Базеле в 1530 г.; в МРв отсутствует.) — Прим. франц. изд. сИоанн Златоуст. О непостижимости Божественной природы, против аномеев. Беседа V, 7 (МРО, Х1ЛЛИ, 746). йЕго же. Беседы о Лазаре, IV, 4 (МРО, Х1ЛЛИ, 1012).Мне претит напоминать, что и греческий, и латинский переводчики словом «исповедовать» часто передавали слово со значением «хвалить», «прославлять», ибо это известно даже самым невежественным глупцам. Однако необходимо до конца раскрыть наглость этих негодяев, которые используют слово «исповедь», означающее просто хвалу Богу, для прикрытия своей тирании. Стремясь доказать, что исповедь радует и возрождает души, они приводят слова псалма: «Я войду с голосом радости и исповедания» (Пс 41/42:5)*. Если позволительно так переворачивать всё на свете, то получится пресловутое qui pro quo**. Но поскольку паписты потеряли всякий стыд, то нам полезно понять, что Бог дал им духа отвержения, дабы их дерзость сделалась ещё более презренной. Мы же, держась чистой простоты Писания, не рискуем обмануться этими превращениями. Ибо оно предписывает нам единственный надлежащий способ исповедоваться.
Это Господь прощает, забывает и изглаживает грехи, в которых мы Ему исповедуемся, желая получить милость и прощение. Это Он — Врачеватель, так что покажем Ему свои язвы. Это Он оскорблён и изранен — попросим Его о великодушии и примирении. Это Он знает сердца и читает мысли — откроем Ему сердца. Это Он призывает грешников — станем с Ним рядом.
Давид говорит: «Я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: "исповедую Господу преступления мои", и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс 31/32:5). Вот другая исповедь Давида: «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей» (Пс 50/51:2/1). А вот исповедь Даниила: «Согрешили мы, поступили беззаконно, действовали нечестиво, упорствовали и отступили от заповедей Твоих» (Дан 9:5). В Писании множество подобных примеров, они могут составить целую книгу. «Если исповедуем грехи наши, говорит св. Иоанн, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи» (1 Ин 1:9). Кому же мы их исповедуем? Конечно, Богу — когда со скорбным и смиренным сердцем простираемся перед Ним, когда с совершенной искренностью, обвиняя и осуждая себя перед его ликом, молим об освобождении от грехов по его доброте и милости.
10. Тот, кто с чистым сердцем совершит перед Богом такую исповедь, несомненно, найдёт нужные слова, когда понадобится возвестить о милосердии Божьем среди людей. И не только для того, чтобы одному, однажды, на ухо раскрыть тайны своего сердца, но и чтобы открыто объявить как о своей нищете, так и о славе Божьей многократно, принародно и во всеуслышание. Именно так исповедался в своём грехе и перед Богом, и перед людьми Давид, когда был обличён Нафаном и терзался уколами совести: «согрешил я пред Господом» (2 Цар 12:13). То есть: я не хочу больше оправдываться и вилять, пусть меня считают грешником и пусть то, что я хотел скрыть от Бога, будет открыто людям. Плодом тайной исповеди становится то, что грешник добровольно исповедуется людям всякий
•Синодальный перевод: «Вступал с ними в дом Божий со гласом радости и славословия». "Одно вместо другого (лат.).
раз, когда это необходимо: либо чтобы смириться, либо чтобы воздать хвалу Богу. По этой причине наш Господь в древности повелел в Законе, чтобы весь народ публично исповедовался в храме устами священника (Лев 16:21). Он предвидел, что это будет хорошим средством побудить каждого открыто признать свою вину. И ещё это нужно для того, чтобы, сознавая своё бедственное положение, мы славили между собой и перед всеми людьми милосердие Божье.
