Протоиерей Георгий Ореханов - Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников
13 апреля 1891 г. жена писателя, С. А. Толстая, добилась свидания с императором, который дал разрешение печатать «Крейцерову сонату» только в составе полного собрания сочинений Л. Н. Толстого[1006]. Это свидание вызвало большое сожаление со стороны обер-прокурора Св. Синода, который в письме императору от 1 ноября 1891 г. сетует о том, что не знал о намерении государя принять жену Толстого, и говорит о пагубном влиянии творчества писателя на умы современников. В этом письме обер-прокурор Св. Синода называет писателя «фанатиком своего безумия», который «увлекает и приводит в безумие тысячи легкомысленных людей»[1007].
Свидетельство о «тысячах» не является преувеличением. В 1915 г. К. Н. Нардовым были опубликованы данные о тех тиражах, которыми издавались произведения Л. Н. Толстого в России. Нет никаких оснований не доверять этим цифрам. Итак, к ноябрю 1915 г. на русском языке было издано 4 610 120 экземпляров произведений Л. Н. Толстого, на других языках – 73 600 экземпляров. Таким образом, в среднем на каждых 18 грамотных читателей приходилась одна книга Толстого. По содержанию эти издания распределялись следующим образом: художественные – 2 312 320, религиозно-нравственные – 1 876 200, полное собрание сочинений – 352 600, педагогические – 91 200. По отдельным произведениям первые места занимают такие произведения, как «Живой труп», «Воскресение», «Исповедь»[1008].
В начале 1890-х годов конфликт Церкви и власти с Толстым обостряется, фактически здесь приходится говорить уже о подготовке отлучения писателя от Церкви. В 1890 г. Л. Н. Толстой упомянут в ежегодном отчете обер-прокурора. К марту 1891 г. относится проповедь прот. Е. Буткевича против Толстого в Харькове. К этому же периоду можно отнести и появление проповедей и антитолстовских произведений известных церковных иерархов – архиеп. Амвросия (Ключарева) и архиеп. Никанора (Бровковича).
Однако приходится констатировать, что, несмотря на кажущуюся очевидность, роль обер-прокурора в вопросе об отлучении писателя от Церкви до конца неясна. К. П. Победоносцев прекрасно понимал, насколько труден по соображениям конъюнктуры вопрос о возможных прещениях по адресу Толстого. По случаю публикации писателем упомянутой статьи о голоде он писал в 1892 г. тогдашнему редактору «Московских ведомостей» С. А. Петровскому: «Что делать с Толстым? Ведь это вопрос очень мудреный: ныне нет прежней пружины николаевских времен и надо соображать пропорцию времени»[1009].
То, что обер-прокурор был принципиальным сторонником энергичных мер против писателя, сомнений не вызывает. 26 апреля 1896 г. в письме С. А. Рачинскому К. П. Победоносцев подчеркивает ту пагубную роль, которую играет Толстой в России: он разносит заразу анархии и неверия. Далее Победоносцев указывает: «Есть предложение в Синоде объявить его отлученным от Церкви во избежание всяких сомнений и недоразумений в народе, который видит и слышит, что вся интеллигенция поклоняется Толстому»[1010]. Н. Н. Гусев сообщает (со ссылкой на Н. В. Давыдова), что в конце 1896 г. в Петербурге была образована специальная комиссия под председательством К. П. Победоносцева, «которой было дано поручение рассмотреть сочинения Льва Николаевича и выяснить приносимый ими вред»[1011]. Весь вопрос заключается в том, как далеко был готов идти обер-прокурор в своей борьбе против мятежного писателя.
Как уже указывалось выше, в феврале 1897 г. антиправительственная и антицерковная деятельность В. Г. Черткова и его ближайших сотрудников привела к их высылке. Этот шаг рассматривался в петербургском обществе как акт мести К. П. Победоносцева Л. Н. Толстому, причем интерпретировался он следующим образом: так как прямо преследовать Толстого не было возможности, то мера эта была реализована по отношению к его ближайшим друзьям и сотрудникам. По этому поводу в письме сестре С. А. Толстая указывала: «К радости моей и удивлению все петербургское общество в разных слоях негодует на эти высылки и отлично понимает источник злобы. Ну да Бог с ними, то место в истории, которое займут Толстой и его последователи, насколько завиднее того, которое достанется на долю разных господ в роде Победоносцева и К°»[1012] (письмо от 12 февраля 1897 г.).
Безусловно, одним из важнейших шагов, приблизивших появление синодального акта о Толстом, стало издание романа «Воскресение».
По поводу «Воскресения» следует сделать несколько дополнительных замечаний, связанных с историей и хронологией выхода его из печати. Роман публиковался в России в семейном издании «Нива», издателем которой был Адольф Федорович Маркс (1838–1904). В начале XX в. тиражи «Нивы» были огромными, а Маркса называли «фабрикантом читателей»: «Он умел пробуждать и удерживать читательский интерес к своим изданиям, стремился приобрести право первой публикации и не допускал разглашения редакционной тайны, чтобы сама публикация получилась сенсационной»[1013]. Мало кто ожидал, что Л. Н. Толстой отдаст свой новый роман именно в «Ниву», так как это издание не имело репутации «идейного» литературного органа и было рассчитано на пеструю аудиторию. Естественно, что в «Ниве» роман печатался с большим количеством цензурных изъятий. В «Ниве», в частности, были полностью опущены 39-я и 40-я главы первой части романа, содержащие описание тюремного богослужения.
В России новый роман Л. Н. Толстого стал печататься с 11-го номера журнала «Нива», датируемого 13 марта 1899 г. Издание второй части романа было закончено номером 37 (11 сентября 1899 г.), а последние главы романа были напечатаны в декабре 1899 г. Характерно, что вскоре после начала печатания романа А. Ф. Маркс обратился к Л. Н. Толстому с жалобой на то, что главы нового романа перепечатываются многочисленными русскими газетами сразу после их выхода в «Ниве» (см.: ПСС. Т. 33. С. 396). Кроме того, в течение 1900 г. в издательстве A. Ф. Маркса вышли два отдельных тождественных издания романа.
Одновременно с изданием Маркса роман готовился к печати B. Г. Чертковым в Англии, в «Свободном слове», и переводился на иностранные языки, что позволило так оперативно (впервые в жизни Л. Н. Толстого) познакомить с новым романом писателя весь цивилизованный мир. В течение 1899–1900 гг. издательство «Свободное слово» подготовило пять изданий романа «Воскресение», причем огромным тиражом, который полностью разошелся в России. Как установили исследователи, готовившие текст романа «Воскресение» к изданию в Полном собрании сочинений Л. Н. Толстого (так называемом юбилейном), по различным причинам в английское издание романа также попали те или иные цензурные искажения, как правило незначительные (см.: ПСС. Т. 32. С. 521).
После публикации в «Ниве» роман был перепечатан во многих русских издательствах, причем за короткое время в России появилось около 40 изданий «Воскресения», во Франции только за один 1900 год вышли 15 изданий романа, в Германии за два года «Воскресение» было издано 12 раз. Та же ситуация имела место и в других странах[1014].
Во всех других странах, кроме России, самые скандальные сцены романа обычно в первое издание не попадали – так случилось в Германии и США. Так же было и во Франции, так как первоначально текст романа печатался в консервативной газете «Echo de Paris».
Итог такой организации издания романа подвела в начале января 1900 г. газета «Россия», которая сообщала о том, что «роман Л. Н. Толстого читали разом, вместо десятков тысяч, сотни тысяч людей. Он проникал в массы небогатых читателей, до которых нередко вести о выдающихся явлениях литературы доходят из вторых рук»[1015].
Тиражи романа были так велики, что с марта 1899 г., когда роман был впервые (с большими купюрами) издан, до января 1900 г. этот роман прочитали действительно сотни тысяч людей во всем мире[1016]. Россия действительно была потрясена небывалым глумлением над православной верой (гл. 39, 40 первой части) и действительно узнала в Топорове Победоносцева.
Отклики на это произведение писателя показывают, что зарубежным читателям романа в первую очередь был близок его антигосударственный пафос, стремление показать тяжелую жизнь тех, кто вынужден своим трудом зарабатывать на хлеб. Но интересно, что резкая антицерковная направленность произведения оказалась неприемлемой даже для лиц, которые считали себя единомышленниками Л. Н. Толстого и не имели никаких симпатий по отношению к православию: здесь можно назвать французского литератора и ученого Ш. Саломона, английского квакера Джона Беллоуза и других[1017].
Показательно, что наибольшее сопротивление идеи Л. Н. Толстого нашли в Германии, где дело дошло даже до судебного разбирательства: в начале XX в. публицистические и религиозно-философские работы Толстого неоднократно запрещались, а в 1902 г. в лейпцигском суде разбиралось дело переводчика произведений Толстого на немецкий язык Р. Левенфельда и книгоиздателя Дидерикса, издание которыми в Германии сборника «Смысл жизни» рассматривалось как оскорбление Протестантской и Католической Церкви. Сборник был запрещен, «а издатели были привлечены к ответственности «за богохульство»[1018].
