KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Психотерапия » Валерий Гиндин - Психиатрия: мифы и реальность

Валерий Гиндин - Психиатрия: мифы и реальность

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Валерий Гиндин - Психиатрия: мифы и реальность". Жанр: Психотерапия издательство -, год -.
Перейти на страницу:

К своим обязанностям военпреда К. К. относился добросовестно. Но в коллективе большой симпатией не пользовался из-за своего высокомерия и нескрываемого снисхождения к окружающим.

К. К., не стесняясь, рассказывал о своих заслугах, лауреатстве, чем вызывал потаенные насмешки. Открыто никто не ставил под сомнение его утверждения, боясь гнева К. К.: его язвительный тон, уничтожавший сомневающегося, был пострашнее вспышек гнева с оскорблениями и руганью. Все уже было привыкли к этим странностям и чудачествам «барина», как за глаза звали К. К., как однажды вызывает его в кабинет начальник I отдела завода (КГБ в миниатюре).

В кабинете сидел еще один человек, назвавший себя полковником КГБ.

К. К. понял, почему КГБ не оставляет его в покое.

Дело в том, что неделю назад каперанг направил в ООН и Комитет по Нобелевским премиям письма, где заявлял о своем изобретении и обвинял Советскую власть в том, что этому изобретению не дают хода, потому что оно было украдено упоминавшемся выше Манишером Б. Н. Беседа с К. К. была длительной, и невдомек было ему, что в соседней комнате сидел и все слышал мой коллега психиатр.

После окончания беседы полковник КГБ сказал, что его сейчас повезут на консультацию в психиатрическую больницу. К. К. оказал яростное сопротивление, но был связан и помещен в надзорную палату.

Первые несколько дней К. К. не держался места, кричал, что все поплатятся за совершенное над ним насилие. Требовал прокурора. Но после проведения терапии нейролептиками стал безынициативным, вялым. На свидании с женой тайком пытался передать с ней письмо в Европейскую комиссию по правам человека.

К. К. был поставлен диагноз: психопатия паранойяльно-кверулянсткого круга, а на его медицинской карте стояло обозначение С.О. (социально опасен).

С таким диагнозом на оборонном заводе было работать нельзя, и московское начальство, учитывая пенсионный возраст и выслугу лет, отправило каперанга на пенсию.

Выйдя на пенсию, К. К. не оставлял своей «писанины», на нее никто не обращал внимания до той поры, пока он не написал письмо в КГБ о том, что находится под наблюдением ЦРУ. В КГБ он рассказал, что последний месяц видит за собой слежку, ночью раздаются непонятные телефонные звонки, однажды даже услышал голос: «Он дома, начинаем».

Все это неприятно действовало на нервы. Но не такой был К. К. человек, чтобы не постоять за себя. Он стал носить с собой «наган», подаренный его батюшке военным министром еще в 1900 году, но в отличном состоянии. Однажды, возвращаясь с прогулки, увидел за собой мелькнувшую тень. Резко обернувшись, он заметил какого-то человека, спрятавшегося за углом дома. К. К. выхватил револьвер и, забежав за угол дома, выстрелил в убегавшую фигуру.

Следствие и суд, усматривая заслуги К. К., квалифицировали преступление К. К. как убийство по неосторожности («агент ЦРУ» оказался обычным бродягой), признал его невменяемым и определил меры медицинского характера – принудительное лечение в психиатрической больнице общего типа.

Вот таким Кирилл Константинович и предстал передо мной.

На лекции он охотно рассказал студентам о своих злоключениях, заявлял, что он изобретатель мирового значения, и что его можно поставить в один ряд с капитаном Немо с его «Наутилусом».

Сейчас он занят разработкой глубинного батискафа, в котором собирается опуститься на дно океана и найти Атлантиду. Эти нелепости вызвали замешательство моего учителя, и он после лекции меня спросил, а вы заметили у К. К. симптом Арджиль-Робертсона (патогномоничный для сифилиса) и анизокорию (разная величина зрачков). А какова у него реакция Вассермана (на сифилис)?

– Реакция Вассермана-то отрицательная, – ответил я, – но действительно это клиника: бредовые идеи величия, изобретательства, неустойчивый аффект, отдельные галлюцинации, бред преследования – все это не укладывается в рамки паранойяльной психопатии, хотя с этого вся психопатология и началась.

Может быть это «немой» прогрессивный паралич в его экспансивном варианте?

– Но ведь нет заметного интеллектуально-мнестического снижения.

С тех пор К. К. часто выступал и перед студентами, и на обществе психиатров. Через год он скоропостижно скончался в больнице.

Патологоанатомическое заключение гласило, что смерть наступила в результате обширного кровоизлияния в вещество мозга.

Через два года после смерти Кирилла Константиновича на кафедру пришел сын покойного и принес оттиск из журнала «Морской сборник» за 1971 год, где были опубликованы рассекреченные документы. В них в частности говорилось: «Сталинской премией II степени в 1948 году награжден коллектив ЦКБ-18 за изобретение подводной лодки с принципиально новым механизмом действия, в том числе А. К. Назаров, К. В. Трофимов, Б. С. Манишер, К. К. Ромодановский и др.».

Профессор из Берлина

20 июня 1941 Галя Ярош танцевала на выпускном балу. Позади оставались светлые годы учебы в школе. Галя была отличницей, особенно давалась ей русская литература. Она любила стихи и сама писала, удостоясь похвалы Клавдии Григорьевны, литераторши. В пределах школьной программы хорошо знала немецкий язык (во всех советских школах того времени предпочтение отдавалось именно языку Шиллера и Гете) и даже могла объясниться на нем. Как и большинство советских детей, она воспитывалась в духе преданности Родине, Партии и лично товарищу Сталину. Галя уже два года была в Комсомоле и состояла в школьном комитете.

Война грянула неожиданно. Уже в октябре 1941 года немцы вошли в Харьков. Как только мать и бабушка ни прятали Галю от немцев (отец был на фронте), соседка донесла, и Галю вместе с тысячами молодых женщин и девушек отправили на принудительные работы в Германию.

На германской бирже труда женщин распределяли не только на промышленные предприятия, но и в крестьянские хозяйства.

Так Галя попала в поместье графа Шулленбурга, что находилось невдалеке от красивейшего городка Пассау в устье речек, впадающих в Дунай на самой границе с Австрией. Граф в своем поместье бывал редко, но жена и дочка Амалия, ровесница Гали, жили там постоянно.

Поместьем управлял крепко сбитый мужчина, в прошлом служивший в Кайзеровской армии и списанный оттуда по ранению.

Поместье было огромным. Работало там около десятка поденных рабочих. Женская половина работниц состояла из пригнанных на работу в Германию жительниц Восточной Европы и Советского Союза.

Галю определили на скотный двор, где она помогала убирать коровник и овчарню. Доение коров ей не доверяли. Жила Галя при теплом коровнике, отделанном кафелем и фаянсом, в маленькой каморке, где стояла кровать и тумбочка.

Галя познакомилась с черноволосой красавицей-смуглянкой сербкой Миленой, убиравшей в доме Доната. Управляющий был человеком не злым, хотя и заставлял работать с раннего утра и до позднего вечера. В воскресенье у работников был выходной день, но работать все же приходилось, хотя и меньше. Режим был нестрогий. Девушкам даже разрешалось ходить в Пассау в кино.

Галя особенно любила фильмы с участием немецкого актера Конрада Вейдта. Этот горбоносый красавец поразил воображение подружек, особенно в фильмах «Багдадский вор» и «Индийская гробница».

Галя очень тосковала по Родине, Харькову, маме.

Однажды вечером, когда Галя в очередной раз, тоскуя, заливалась слезами, в каморку к ней вошел Донат. Увидев плачущую Галю, он начал ее утешать, гладил по голове, прижимал к себе по-отцовски. И случилось то, что должно было случиться между господином и рабыней. Жена Доната фрау Гертруда, видимо, догадывалась об отношениях мужа и работницы, но не могла перечить, боясь его крутого нрава. Галю же при случае то больно щипала, то шипела вслед: «Schnalle!» (шлюха) и однажды сильно ударила по лицу… Так прошло почти четыре года. Гале выдали трудовую книжку с твердыми зелеными корочками, со свастикой на лицевой стороне. Внутри книжки были внесены паспортные сведения Гали с фотографией, указанием места работы и отпечатки ее пальцев. Эта книжка помогла Гале реабилитироваться перед советской стороной в своей благонадежности.

В мае 1945 года в поместье графа вошли американские войска, а всем работникам было велено отправляться домой.

Донат заплакал, просил Галю остаться на правах обычной работницы в доме, но девушка, несмотря на то, что испытывала к нему некоторую привязанность, твердо настояла на возвращении домой.

Почти неделю Галя и Милена бродили по военным дорогам, пока американцы не отправили их в лагерь для перемещенных лиц Шляйсхальм, что находился в Австрии, в американской зоне оккупации.

Лагерь располагался в бывших военных казармах и был поделен на мужскую и женскую половину. Условия содержания ДР (displaced persons – перемещенные лица) были относительно свободными.

Мужская и женская половины разделялись одним рядом колючей проволоки. Каждый вечер вдоль «колючки» и с той, и другой стороны двигались навстречу друг другу мужчины и женщины из разных стран, разных национальностей и вероисповеданий. Они обменивались шутками, флиртовали, назначали свидания.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*