Юлия Некрасова - Лечение творчеством
Фрагмент групповой работы по анализам сказки Г. – Х. Андерсена «Гадкий утенок»
Психотерапевт зачитывает анализ сказки Г. – Х. Андерсена «Гадкий утенок», сделанный пациенткой Ж.С., 32 года:
«Сказку Г. – Х. Андерсена “Гадкий утенок” я по просьбе своей дочери читала вслух. С самого начала чтения настроение хорошее, бодрое: лето, зеленый луг, глубокие озера, солнышко, радость материнства. Затем – появление уродливого утенка. Когда охотники и собаки окружили озеро, и перед утенком очутилась собака со сверкающими злыми глазами и, оскалив зубы, побежала дальше, утенок подумал: “Уж видно такой я безобразный, что даже собаке противно укусить меня!” Однако, когда всем он был неприятен, мама-утка говорила: “Нет, мой он, родненький. Да он вовсе не дурен, как посмотришь на него хорошенько”. И дальше: “Он некрасив, но у него доброе сердце”.
Дойдя до слов: “Полечу-ка я к ним, к этим величавым птицам”, – читать вслух уже не могла, комок подступил к горлу. Конец сказки мы с дочерью дочитали порознь, так я еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
А когда уже чудесное превращение произошло, и гадкий утенок сам узнал об этом, из груди его вырвался ликующий крик: “Нет, о таком счастье я не мечтал!” И опять природа одарила его своей щедростью: “Сирень склонила к нему в воду свои душистые ветви, солнышко светило так тепло, так ярко”».
Далее предлагается высказаться всем присутствующим.
Пациент П.В., тяжело переживающий трудности в речи, идентифицируясь с героем сказки, говорит: «Гадкий утенок — это я…».
Р.Л., поднимая тему «инакости», излагает свое понимание заикания: «Обидно, что у других недостатки завуалированы, а у заикающихся — на виду… а большинство заикающихся как раз добрее, сердечнее других…» Здесь она невольно выдает свою обиду за допущенную к ней несправедливость. Заикание не позволяет реализоваться ей как личности, из чего следует, что причины коммуникативных неудач Р.Л. лежат намного глубже, чем речь.
Пациентка И.С. после слов: «…уродство Утенка не замечала только его мать, она знала, какой он внутренне красивый!» – заплакала (затронута глубоко волнующая ее тема и поэтому произошло эмоциональное отреагирование).
Н.А., напротив, акцентируя внимание на терпении Утенка, ведет себя как «истинный интроверт», для которого важно переждать, перетерпеть сложный жизненный период, дождаться своего часа.
Таким образом, каждому пациенту дается возможность свободно высказаться (без направления пока на выявление черт характера определенного человека), и эта возможность, как видно из приведенных высказываний, реализуется полностью. Это и есть цель начального этапа групповой работы.
Фрагмент групповой работы по анализам рассказа А.П. Чехова «Шуточка»
Рассказ «Шуточка» интересен тем, что автор ведет повествование от первого лица. Его отношение к «пошутившему» герою не вполне ясно и поэтому толкование событий неоднозначно. Это пример более сложной групповой работы. Вот почему анализ рассказа, поданный также в анонимной форме, зачитывает не психотерапевт, а один из членов группы, Т.С. В этом – «путь» постепенной передачи инициативы от психотерапевта – группе.
«В рассказе “Шуточка” А.П. Чехова мастерски обнажены человеческие чувства, переживания. Автор задается вопросом: зачем и для чего человек совершает те или иные поступки. Писатель раскрывает образ Наденьки. Это очень миленькая, совсем еще юная девушка, у которой все впереди: и любовь, и переживания, и разочарования. Однако душа ее уже томится, ждет чего-то нового, еще неизведанного. Она, вероятно, уже не раз представляла себе, как какой-нибудь приятный молодой человек скажет ей слова признания.
И вот эти слова: “Я люблю Вас, Надя”, – звучат в такой момент, когда Наденька не знает, слышит ли она их на самом деле или ей только кажется. Бедная девушка мучается, терзается, ведь для нее “это вопрос самолюбия, чести, жизни, счастья, вопрос очень важный, самый важный на свете”. Так что шутка, по-моему, не совсем удачная и безобидная.
Наденька еще и еще раз решается пережить ужас, чтобы выяснить, кому принадлежат эти четыре слова. Ей мучительно хочется, чтобы эти слова принадлежали ее попутчику. Но загадка, по-прежнему, остается загадкой. Далее автор словно пытается оправдаться, говоря, что “…ей, по-видимому, уже все равно, из какого сосуда напиться, лишь бы быть пьяной”. Но это все же не так. Бедная девочка решается одна проехать с горы, чтобы выяснить, наконец, истину, но страх снова парализует ее.
Прошло время. Те события для нее теперь самое счастливое, самое трогательное и прекрасное воспоминание в жизни. Почему? Почему так устроен человек, что вроде бы незначительное событие оставляет глубокий след в памяти? Может быть, потому, что это юность, душа еще не покрыта коростой страха, недоверия, и все воспринимается очень ярко и эмоционально. Или есть какие-то другие причины? Да и вообще, объяснимо ли это и нужно ли объяснять? Главное, что Наденька была счастлива. Страдала, мучилась, переживала, но была счастлива, и это главное».
Далее начинается групповой анализ. Пациентка И.С. затронутую тему воспринимает с большим чувством, очень взволнованно. То, что произошло с героиней рассказа, Наденькой, кажется ей очень серьезным, жизненно значимым. Она считает, что «шутка13» оставила неизгладимый след в жизни героини: поступок героя категорически осуждает – он безответственен и даже жесток. «Нельзя так шутить!» – заявляет И.С., и при этом состояние ее близко к аффективному. «Слова много значат для человека, поэтому нельзя их бросать на ветер», – такой вывод делает И.С., и в этом ее поддерживает О.И.: «Плохо, что такие важные для человека слова — “Я люблю Вас, Наденька”, — говорятся в шутку».
Другой пациент, В.П., начавшуюся работу над характером, личностью воспринял как нечто лишнее и к делу не относящееся. Для купирования заикания одной техники речи ему казалось достаточно. Полемизируя с И.С., он заявляет, что история с девушкой – самая обычная, в ней нет ничего предосудительного: «Все мы в молодости шутили, и это не преступление…»
И здесь, очень далеко отступив от темы, В.П. начинает рассуждать о положительной роли слов, о том, что Слово «может спасти человека или погубить…». Он расширяет тему рассказа до огромных масштабов – мужества, героического противостояния трудностям, преодоления себя во имя высокой цели (на примере Наденьки, «готовой пожертвовать жизнью под действием слов главного героя»). Этот же пациент во время пропедевтического этапа лечения писал, что за избавление от заикания он готов «броситься с головой в глубокую пропасть», «пройти огонь и ад» и «отдать 20 лет жизни». Психотерапевт, неожиданно вступая в беседу, напоминает В.П. его прежние «обещания». В.П. растерян – он явно уличен. Подмеченное психотерапевтом совпадение глубоко затронуло его… Здесь-то и начинается собственно групповая психотерапия.
В ходе обсуждения анализов литературного произведения пациенты зачастую не только осознают свои проблемы, но и делают для себя важные выводы. Углубление же понимания себя пациентом, начатое еще на пропедевтическом этапе, необходимо для процесса лечения. Способность признаться в своих недостатках, прислушаться к себе и к своему новому состоянию позволяет начать корректировать свое поведение. Психотерапевт, подхватывая этот процесс, старается создать условия для его закрепления.
Итак, на первых порах при групповом разборе анализов текстов пациенты «вычерпывают» из них «то» и «так», что характерно для сложившейся структуры личности каждого. Но уже в ходе группового обсуждения они постепенно продвигаются к тому, чтобы в будущем стать психотерапевтическим коллективом, в котором каждый из членов сможет оказать психотерапевтическую помощь своим товарищам. Доказательством этому служит желание пациентов внимательно выслушивать друг друга, проявляться эмоционально, быть открытым. У пациентов формируется «направленность на другого», что и является основой для участия в процедуре «Разбор характера Мистера Х», которым станет каждый из них.
III. 5. Метод разбора характера «Мистера Х»
«Бойся слов без выступов и углов…»
Суть метода состоит в том, что в ходе коллективного анализа характера одного из членов группы на основе материалов пропедевтического этапа «реконструируется» личность самого «автора». Необходимо особо подчеркнуть, что «канва» разбора для каждого конкретного пациента заранее тщательно выстраивается психотерапевтом. В результате анонимный субъект коллективной «проработки» получает опыт разносторонней и беспристрастной обратной связи, а также информацию о возможных средствах по преодолению тех или иных черт своего характера, тормозящих развитие личности в целом на пути к выздоровлению.
