Ирина Черепанова - Дом колдуньи. Язык творческого бессознательного
Он — доктор-воин. В тридцать три года ему было знамение. Жизненный путь привел на Смоленскую землю. Подобно древним Рюриковичам он выковал заветный ключ к умам и сердцам смолян. И город принял его».
Обратим внимание, что «золотое сечение» падает на слово «поднимался»: профессиональный путь Победителя, действительно, повел его на вершину — спустя несколько месяцев он оказался в Москве.
Сравнение текстов двух первых мифов на фоносемантическом уровне показывает, что по основным фоносемантическим признакам оба текста чрезвычайно близки к универсальным суггестивным текстам: правда, менее осознанный как миф, создаваемый без определенной методики первый текст отличается более «жесткими» и амбивалентными характеристиками (в порядке убывания: «суровый», «возвышенный», «сильный», «зловещий», «угрюмый», «бодрый», «прекрасный», «яркий»), тогда как осознанный как миф текст «Доктор-воин» более последователен в этом смысле («яркий», «возвышенный», «сильный», «прекрасный», «радостный», «суровый» — вот он «лик личности»). Средняя длина слова в слогах ближе к аналогичному показателю универсальных текстов также в мифе «Доктор-воин».
Состав определяющих фонетическое значение текстов «звукобукв» показывает, что во всех трех колонках норму превышает количество звукобукв В, 3, О, Ю, И (преобладающие цветовые характеристики текстов обоих мифов: белый, голубой, как будет показано ниже, это вообще характерно для мифологического сознания).
Индекс итерации (Ii) приблизительно одинаков во всех трех колонках, наиболее близки к показателям универсальных суггестивных текстов показатели осознанного мифа, за исключением, пожалуй. Ig — индекса плотности текста, указывающего на однородность тематики: чем однороднее в тематическом отношении текст, тем этот показатель ниже (в данном случае наиболее однородным выступает «Доктор-воин»), и показателя If— средняя длина интервала. Этот повышенный показатель является положительным моментом там, где имеет значение не форма, а содержание высказывания: в тексте «Доктор-воин» на уровне смысловых значений и повторов маркируются определенные идеи — воин, доктор, спецназ, Юрий — отсюда логичное повышение данного показателя. В целом же тексты мифов более предсказуемы по сравнению с универсальными суггестивными текстами.
Таблица 26, в которой приведены данные анализа грамматического состава универсальных суггестивных текстов и мифов, а также ряд показателей синтаксических и используемых при проведении контент-анализа, показывает повышенное содержание в мифах существительных (по сравнению с универсальными текстами), а также местоимений, предлогов, союзов; пониженное — глаголов, наречий, частиц.
Наиболее частотное слово в тексте «Доктор-воин», написанном по определенным канонам — «он» — позволяет объекту мифа в наибольшей степени абстрагироваться от своей самости и посмотреть на себя со стороны, более объективно. Текст второго мифа приблизительно в 4 раза меньше по объему, соответственно и предложения в нем короче.
Коэффициент логической связности, который для универсальных суггестивных текстов не рассчитывался, в мифах одинаков — 0.05.
Коэффициент глагольности выше в тексте «Трансолог Старостенко», что свидетельствует о большей эмоциональной напряженности этого текста, но может выражать также и повышенную готовность к действию.
19% прилагательных и наречий в тексте «Доктор-воин» по сравнению с 11.7% в тексте трансолога говорит о большей выразительности первого текста.
Остановимся далее на особенностях ВМЛ как лингвистического метода, на деле реализующего принцип: человек — это язык (текст).
Теоретические основы метода вербальной мифологизации личности (ВМЛ)При анализе трактовок мифа философами и психологами, были отмечены непременная вербальность мифа, эмоциональность, реальность для мифологического сознания, личностность — способность выделить человека из толпы (МС), элемент чуда («чудесности» по А. Ф. Лосеву).
Метод ВМЛ позволяет создать такой объективно-субъективный миф в условиях терапевтической группы (иными словами, словесно закрепить результаты работы психотерапевта и группы при помощи «якорного» аутосуггестивного текста с интериоризованными положительными коннотациями). Суть ВМЛ в том, что во время работы группы на основании добровольно выданной пациентом (клиентом, членом группы) положительной информации о собственной уникальности и творчески переработанной совместными усилиями членов группы, создается «личный миф» пациента, который помогает закрепить благотворное состояние творческого транса и периодически (по мере необходимости) в него возвращаться.
Если проводить аналогии, то какие тексты сродни защитным молитвам, заговорам, мантрам с одной стороны, а сам метод близок «ключу саморегуляции» (возможностью погружаться в трансовое состояние по мере необходимости и желания), но и от первого и от второго личные мифы отличаются тем, что они уникальны, осознанны и являются той самой «в словах данной чудесной личностной историей», о которой писал А. Ф. Лосев, рассматривая диалектику мифа. Это некая точка отсчета, вступление в гармоничные взаимоотношения с обществом (в лице членов группы), получение положительных социально-психологических «поглаживаний», момент самоутверждения и просветления, выделения собственной личности из «коллективного бессознательного».
Говоря о мифах, исследователи чаще всего имеют в виду «общие» мифы, те самые мифологические закономерности, которые К. Г. Юнг назвал «архетипами»: «В психике архетипы проявляются: через универсальные символы подсознательного: пробиваются сновидениях, отражаются в мифах, религиозных, мистических философских теориях. Из-за их тесной связи с инстинктами — с одной стороны, и индивидуальными подсознательными очагами — другой, архетипы обладают особой, иногда совершенно неодолимой силой. Эмоциональное воздействие архетипа необычайно велико — это голос более громкий, чем голос самого человека, зов вечности. В экстремальных ситуациях архетипы, всплывая из глубин, приносят древние способы решения, пробуждают спасительные силы и тем самым помогают избавиться от опасности. По общему закону развития, каждая психическая структура несет в себе метки пройденных ступеней эволюции. Поэтому при сильных переживаниях, затруднениях и бедствиях во множестве появляются интеллектуальные продукты, похожие на фрагменты древних учений». А насколько усиливается это воздействие, когда древние архетипы воплощены в личном, моем мифе!
Другой положительный момент метода: он позволяет человеку выговориться (рассказать хорошее, плохое — все, что пожелает) и получить при этом положительную социальную реакцию. Наблюдая «становление» личности в мифе начинаешь понимать, что все люди, в общем, хорошие, просто нам не хватает зоркости сердца, чтобы разглядеть, понять и принять их уникальность (таким образом, ВМЛ — это еще и универсальная модель бесконфликтной коммуникации).
К достоинствам метода можно отнести и получаемую личностью возможность разобраться (публично!) в смысле своей собственной жизни. Очень часто рассказ начинается со слов: «А мне ничего не надо», т. е. смысл как таковой настолько замаскирован и от самой личности, что его поисками нужно специально заниматься. А между тем, по мнению психологов, «на высшем уровне иерархии ценностей находится смысл жизни. Жизнь становится непереносимой для тех, кто не имеет цели, для которой стоило бы жить, которой стоило бы добиваться. Утрата смысла жизни порой равносильна смерти. Если человек плохо понимает, для чего он живет, то он не способен устоять в жизненной борьбе, оценить свои возможности. Изучая пациентов, предпринявших суицидальные попытки, психологи обнаружили, что к решению покончить с жизнью их привела негативная оценка перспектив и потеря способности управлять своими делами».
В. Франкл в книге «Человек в поисках смысла» предполагает средством нахождения смысла логотерапию, которая имеет специфическую и неспецифическую сферы применения: «Специфической сферой являются ноогенные неврозы, порожденные утратой смысла жизни. В этих случаях используется методика сократического диалога, позволяющая подтолкнуть пациента к открытию им для себя адекватного смысла. Большую роль играет при этом личность самого психотерапевта, хотя навязывание им своих смыслов недопустимо. Неспецифическая сфера применения логотерапии — это психотерапия разного рода заболеваний с помощью методов, построенных на соответствующем подходе к человеку. В работе „Теория и терапия неврозов“... неспецифическое применение логотерапии иллюстрируется примерами использования техник парадоксальной интенции и дерефлексии при лечении соответственно фобий и навязчивых состояний, с одной стороны, и сексуальных неврозов — с другой. Механизм действия этих техник основывается на двух... фундаментальных онтологических характеристиках человека: способности к самоотстранению и к самотрансценденции». Однако по нашему мнению, эффективнее здесь работа в группе, которая предполагает не только нахождение смысла, но и оценку его реальности частью общества, представленной членами группы.
