Дейл Карнеги - Как выработать уверенность в себе и влиять на людей, выступая публично
В ответ я рассказал ему историю, которая всплыла у меня в памяти под влиянием его рассказа. Это была история об одном владельце ранчо в Калифорнии в 1847 году. Он прочел в газетах, что в Южной Калифорнии обнаружено золото, поэтому продал свое ранчо полковнику Саттеру и отправился на поиски золота. Полковник Саттер заложил на берегу речушки, протекавшей через территорию ранчо, мельницу. Как-то раз его маленькая дочка принесла домой пригоршню сырого песку с берега и положила его к камину просушить. Когда она пересыпала сухой песок между пальчиками, один из гостей полковника заметил в свете огня блестящие искорки. Это и было то самое золото, на поиски которого отправился прежний владелец ранчо. Спустя два года я упомянул об этой истории в одной из своих лекций, которую как раз читал в городке, находившемся неподалеку от того ранчо, и слушатели рассказали мне, что шахта все еще дает золото и ее владелец на протяжении всех этих последних лет получает доход в размере двадцати долларов в минуту. Что ж, ему можно только позавидовать.
Но самую лучшую иллюстрацию этой мысли мне удалось отыскать в Пенсильвании. Там жил один фермер, который поступил со своей фермой точно так же, как сделал бы и я, если бы у меня была ферма в Пенсильвании, – он ее продал. Но перед продажей позаботился о том, чтобы обеспечить себе надежное место работы, и решил обратиться к своему кузену в Канаде, который нашел там первое месторождение нефти. Как видите, этот фермер был неглупым человеком. Он не стал продавать ферму, пока не подыскал себе другого занятия. Ведь трудно найти большего глупца, чем человек, который увольняется с одной работы, прежде чем подыщет себе другую. Позволю себе заметить, что в данном случае я говорю только о смене рода деятельности, а не жен. Итак, этот человек не хотел расставаться со своей фермой, пока не найдет себе другого занятия. Он написал кузену в Канаду, но тот ответил, что не может нанимать на работу человека, который ничего не смыслит в нефтяном бизнесе. «Ну что ж, я разберусь и с этим», – решил наш фермер и засел за учебники. Он начал чуть ли не с сотворения мира, изучая древние растения, остатки которых впоследствии превратились в нефть. В конечном итоге он узнал о нефти все. После этого он вновь написал кузену письмо: «Теперь я разбираюсь в нефтяном бизнесе». «Ну тогда приезжай», – ответил кузен.
Согласно официальным записям, этот человек продал свою ферму ровным счетом за восемьсот тридцать три доллара. Он вряд ли успел далеко отъехать от своей фермы, когда ее новый владелец задался вопросом, как организовать водопой для скота. Осматривая свои новые владения, он обнаружил, что прежний хозяин с головой подошел к этому делу. Через земли фермы протекал ручеек, сбегавший с окрестных холмов, и прежний владелец установил доску под углом к потоку, чтобы она опускалась на несколько сантиметров ниже уровня воды и отводила к противоположному берегу противную на вид и дурно пахнущую черную пену, мешавшую скоту пить. Таким образом, фермер, отправившийся в Канаду, на протяжении двадцати трех лет боролся с потоком нефти, стоимость которой геологи штата Пенсильвания оценили в 1870 году в сто миллионов долларов. Теперь на месте той фермы стоит город Тайтесвилл, а фермер, от корки до корки выучивший все про нефть, продал ее за восемьсот тридцать три доллара. Какая нелепость!
А вот еще один пример, обнаруженный, к моему величайшему сожалению, в Массачусетсе, моем родном штате. Молодой человек, о котором пойдет речь, отправился на учебу и поступил в Йельский университет, где изучал горное дело. На последнем курсе ему платили по пятнадцать долларов в неделю за то, что он в свободное от учебы время подтягивал отстающих студентов. Когда он окончил университет, ему предложили остаться там в качестве преподавателя и повысили оплату с пятнадцати до сорока пяти долларов. Однако он отправился прямиком домой и сказал матери:
– Мама, я не собираюсь работать за сорок пять долларов в неделю. Что такое сорок пять долларов для человека с такими мозгами, как мои? Давай поедем в Калифорнию, застолбим себе золотоносный участок и разбогатеем.
– Нет, – ответила мать. – Быть счастливым ничуть не хуже, чем быть богатым.
Но поскольку он был у нее единственным сыном – а такие всегда добиваются, чего хотят, – они распродали весь свой скарб в Массачусетсе и переехали в Висконсин, где он поступил на работу в крупную горнодобывающую компанию все за те же самые пятнадцать долларов в неделю и вскоре совсем потерялся из виду в толпе других служащих. Поговаривали, что ему была обещана доля от прибылей за каждое месторождение, которое он откроет для компании. Но не думаю, что ему что-то удалось открыть. Во всяком случае, я об этом ничего не слышал. Я знаю лишь одно: едва только он отъехал от своего дома, как новый владелец фермы пошел на участок копать картошку. А поскольку он захватил с собой для этого большую корзину, то обнаружил, что она с трудом проходит через проход в каменной стене, огораживавшей участок. Он попытался поставить корзину на землю и протащить ее внизу, где проход был чуть шире. Надо вам сказать, что фермы в Массачусетсе обычно огораживаются стенками из камней, собранных на полях, и проходы в них делаются как можно уже, потому что в противном случае некуда было бы складывать лишние камни. Протискивая корзину в узкий лаз, фермер заметил в одном из камней, лежавших рядом с проходом, самородок серебра размером примерно восемь на восемь дюймов. Именно на этом камне сидел, подписывая сделку о продаже фермы, неудавшийся профессор минералогии, который не хотел работать за сорок пять долларов в неделю. Он здесь родился и вырос, он проходил мимо этого куска серебра каждый день, и тот, казалось, кричал ему: «Да подойди же, здесь лежат сто тысяч долларов. Наклонись и возьми их!» Но он их так и не взял. Он был уверен, что в этих краях серебра быть не может. Где угодно, но только не здесь – ведь он же был знаток минералогии.
Я мог бы весь вечер рассказывать вам о подобных конфузах, которые случаются даже с профессорами. Но я очень живо представляю себе того человека в Висконсине, как он сидит у огня и говорит своим друзьям:
– А вы слышали про этого Конуэлла, который живет в Филадельфии?
– Да, слышали.
– А знаете Джонса, который живет в этом городе?
– И его тоже знаем.
И тут он сквозь душащий его смех говорит:
– А ведь они тоже в точности такие же лопухи, как и я.
И это уже не смешно, потому что он прав. Все мы допускаем подобные ошибки.
Девяносто из каждых ста человек, сидящих в этом зале, сегодня допустили такую же ошибку. Я утверждаю, что человек должен быть богатым. Он не имеет права на бедность. Жить в Филадельфии и не разбогатеть – это верх невезения. Филадельфия предоставляет нам богатейшие возможности. Вы обязаны быть богатыми. Однако люди с определенными религиозными предрассудками спрашивают меня: «Как же вы можете тратить свое время, убеждая молодых людей, что они должны идти на поводу у духа коммерции и зарабатывать себе эти доллары и центы?»
Должен вам заявить: да, вы должны богатеть. Разумеется, и вы, и я знаем, что есть вещи более ценные, чем деньги. Стоя в невыразимой тоске у могилы, на которую падают осенние листья, я прекрасно знаю, что есть в мире вещи более возвышенные и достойные, чем деньги. Любой человек, прошедший через страдания, знает, что есть нечто более святое и праведное, чем золото. И все же каждый, имеющий здравый смысл, понимает, что любая из этих вещей посредством денег становится еще более величественной и возвышенной. Деньги – это сила. Нет ничего выше любви в этом Божьем мире, но блажен тот любящий, у которого достаточно денег. Деньги – это великая сила. Если человек говорит: «Мне не нужны деньги», то это равносильно утверждению: «Я не желаю добра своим ближним». Такие высказывания попросту абсурдны. Жизнь прекрасна, и вы должны посвящать время тому, чтобы зарабатывать деньги ради той силы, которая заключена в них. И все же религиозные предрассудки настолько сильны, что кое-кто полагает, будто бедность – это доблесть. Я смотрю в лица людей, придерживающихся подобных взглядов, и слышу, как какой-то мужчина говорит на молитвенном собрании, что он благодарен Богу за свою бедность. Но я тут же представляю себе, что ответила бы на такое высказывание его жена, которой приходится брать стирку на дом, чтобы кормить этого мужчину, сидящего и покуривающего трубку в тишине своей веранды. Я не желаю знать этих бедных святош. Если человек имеет все возможности, чтобы быть богатым, но прозябает в нищете, то это значит, что он что-то делает неправильно. Проявляя безразличие к ближним, он предает сам себя. Мы обязаны богатеть всеми возможными достойными христианскими способами. А эти способы – единственные, которые могут быстро привести нас к богатству.
Я помню, как несколько лет назад ко мне в кабинет вошел один молодой студент-богослов и заявил, что чувствует потребность «наставить меня на путь истинный». Я поинтересовался, что же стряслось, и он ответил мне: «Я ощущаю свой долг в том, чтобы сказать вам, сэр, что Священное Писание объявляет деньги корнем всех зол». Я спросил, откуда он это взял, и он ответил, что нашел это в Библии. У меня возникло подозрение, что он, вероятно, написал какую-то новую Библию, но студент уверенно заявлял, что эти слова содержатся в старой Библии.
