Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию - Уайт Майкл
М.: А как вам кажется, почему её так привлекло бы знание о действиях Питера, о том, что он стал уходить, в хорошем смысле, от проблемы?
Труди: Это потому, что она сама тоже боролась, чтобы освободить свою жизнь. У неё было мало шансов управлять своей жизнью и не было власти, но она продолжала пытаться, продолжала создавать пространство для своей собственной жизни. И в конце концов именно эти воспоминания о ней и о том, что она сделала, имеют значение.
М.: Давайте представим, что Лиллиан здесь, с нами сегодня и слушает наш разговор о том, куда продвигается жизнь Питера и ваша жизнь. Как вам кажется, если бы она услышала эти истории, что бы она думала, что бы чувствовала, что поняла бы?
Труди: Ну, она бы поняла, что победила, отстояла то, что для неё было важно, что ей удалось преодолеть все, несмотря на активные попытки контролировать её жизнь. Она поняла бы, что именно это наследие передалось её правнуку, и для неё бы это очень много значило.
М.: То есть это значило бы, что все её усилия, вся её борьба были...
Труди: Они того стоили. Да. Все эти маленькие шаги, которые она совершала, чтобы поддерживать надежду, чтобы делать то, что она намеревалась делать в своей жизни, — это всё чего-то стоило. Мне кажется, что она испытала бы огромное облегчение.
М.: То есть, несмотря на все...
Труди: Несмотря на всё давление, на унижения, на крики и скандалы, она достигла гораздо большего, чем все те, у кого была власть. Я думаю, что она очень гордилась бы Питером.
М.: Она бы очень гордилась Питером?
Труди: Да. И я вот ещё о чем подумала: она же тоже боролась с чувством вины, и если бы она здесь была и всё это слышала, это сняло бы груз вины и с её плеч тоже. Я знаю, что так бы всё и было.
М.: Питер, каково тебе всё это слушать, интересно или нет?
Питер: Конечно, интересно.
М.: А что именно тебя больше всего интересует?
Питер: Как тяжело в жизни приходилось моей прабабушке, и как она не позволяла сбить её с пути, и как она гордилась бы мной.
М.: А что для тебя значит, что твоя прабабушка гордилась бы тобой?
Питер: Это для меня многое значит.
М.: Ты можешь сказать об этом подробнее?
Питер: Ну, я теперь знаю, что она была бы рада, она была бы счастлива, потому что мы похожи. У меня тоже были в жизни сложности, у меня не было пространства, которое мне было необходимо, но я не сдавался, продолжал двигаться дальше, и сейчас есть кое-какие продвижения. Мне ещё долго идти, путь длинный впереди, но я понимаю, что я приближаюсь к тому месту, где хотел бы находиться.
Как показывает эта расшифровка, за время терапевтических бесед может быть пройдено огромное расстояние. К концу беседы мы далеко ушли от начальной точки — ухода Питера из комнаты, где что-то разозлило его. К концу беседы этот поступок обрёл дополнительную значимость: он стал символизировать темы борьбы и права управлять собственной жизнью. Этими темами жизнь Питера соприкасалась с жизнью его матери и прабабушки. Подобное соприкосновение общими значимыми темами способствует развитию полнокровной, насыщенной истории. В ходе этого развития расширяется интенциональное понимание, происходит осознание того, чему люди придают в жизни ценность. В результате, насыщаясь, истории превращаются в глобальные темы жизни и идентичности, всё более видимыми и доступными становятся различные варианты действий. Это обеспечивает людям фундамент, почву под ногами, даёт им возможность более уверенно предпринимать какие-то действия в собственной жизни.
Приведённый отрывок иллюстрирует также непредсказуемый характер бесед. В начале нашего разговора я не мог предвидеть подобного исхода. Я не мог предположить, что Питер обнаружит, что его жизнь связана с жизнью матери и прабабушки именно этими темами. Я никак не мог предсказать, что Питер столь глубоко почувствует правильность своего поступка и его глубинные основания. Я не мог знать, что вопрос о том, как отнеслась бы прабабушка к его достижению, приведёт к осознанию, что его поступки принесли бы ей огромное облегчение и она поняла бы, что её борьба не была напрасной и гордилась Питером. Признание вклада Питера в сохранение столь важного наследия, прабабушки оказалось очень мощным фактором.
И наконец, эта беседа иллюстрирует размывание границ карт нарративной практики. Как я уже отмечал, в этом отрывке присутствуют элементы пересочинения, восстановления участия и работы с внешними свидетелями. Например, когда речь зашла о восстановлении участия, был подробно и живо описан вклад Лиллиан в жизнь Труди, а также то, что она ценила во внучке. По мере того как разворачивался разговор, были сформулированы заключения о том, что изменения, происходящие в жизни Труди и Питера, могли бы внести в жизнь Лиллиан и в то, каким образом она ощущала смысл своей жизни. Кроме всего прочего, мы выяснили, что вклад Труди и Питера поддерживал бы борьбу Лиллиан за высвобождение собственной жизни из под гнёта злоупотреблений властью, её намерение создать своё жизненное пространство. Отдельные аспекты беседы восстановления участия разрабатывались с помощью вопросов из церемонии признания самоопределения, а Лиллиан выполняла роль внешнего свидетеля.
Питер ни разу больше не «слетал с катушек» и заработал досрочное освобождение из колонии. Большая часть конфликтов во взаимоотношениях Питера и Труди исчезла без следа. Труди решила участвовать в группе взаимной поддержки женщин, переживших травму. Питер присоединился к соответствующей группе для подростков и спустя несколько месяцев стал в ней лидером. Когда я говорю об этих результатах, я не пытаюсь сделать какие-то грандиозные заявления об эффективности моей единственной терапевтической беседы с Питером и Труди. Питер встречался и продолжает работать с талантливым и грамотным терапевтом — Мелани. Есть и другие люди, которые продолжают обеспечивать ему поддержку и одобрение. Однако я действительно верю, что нарративные беседы типа той, которая состоялась у меня с Питером и Труди, могут сыграть большую роль в достижении результатов, даже при однократной встрече.
Заключение
Когда я писал эту главу, я не намеревался включить в неё все, что можно сказать об уникальном эпизоде и работе с ним. Существует много других источников, к которым можно обратиться, чтобы узнать об этом больше. Скорее, я стремился представить обзор развития нарративных бесед под влиянием и на основе второй карты определения позиции. Эта карта ориентирует на вопросы, обладающие потенциалом разработки тех или иных достижений в качестве уникального эпизода и точек входа в насыщенное развитие истории.
Иногда считается, что сосредоточение на уникальных эпизодах приводит к «героизации» жизни человека, к созданию представления об автономной, независимой личности и скрывает значимость социальной ткани жизни, истории взаимоотношений людей. Однако это предположение не соответствует тому, что я наблюдаю. Напротив, по моему опыту, беседы, выделяющие уникальные эпизоды, открывают людям возможность пересмотреть свои взаимоотношения друг с другом, признав вклад разных людей в развитие чувства идентичности каждого. То есть поддерживается гораздо более «отношенческое» переживание идентичности. Это совершенно очевидно из моей беседы с Питером и Труди.
Карта, которую я продемонстрировал в этой главе, подобно другим картам, представленным в книге, — всего лишь конструкция, основанная на моих исследованиях. Она не является обязательным условием проведения терапевтических бесед, способствующих открытию новых возможностей в жизни людей. Однако если вы, читатель, решите использовать её в собственной практике, надеюсь, она принесёт вам столько же радости и удовольствия в работе, сколько она доставляет мне.
Глава 6. Беседы, способствующие простраиванию опор (работа в зоне ближайшего развития)
Люди обращаются к терапевтам, когда жить становится нелегко. В подобных обстоятельствах они, как правило, пытаются преодолеть возникшие сложности знакомыми способами, их поступки продолжают соответствовать привычным представлениям о людях и отношениях. Они остаются в рамках устоявшихся знаний о жизни. Разрыв между тем, что людям знакомо и привычно, и тем, что они могли бы знать о своей жизни, можно назвать «зоной ближайшего развития».
