Клод Штайнер - Сценарии жизни людей. Школа Эрика Берна
Я считаю, что это миф. На мой взгляд, грамотно проводимая групповая психотерапия даже более эффективна, чем индивидуальная (кроме случаев, когда человек настолько тревожен или подавлен, что временно не способен ни к какому контакту), по следующим причинам.
Во-первых, индивидуальные встречи пациента с терапевтом не позволяют с достоверностью выявить, как пациент ведет себя с другими людьми. Вместо этого индивидуальная терапия фокусируется на внутреннем мире пациента, вследствие чего возникает искушение приписать проблемы клиента не влиянию среды, а особенностям его характера. Конечно, некоторые терапевты и в процессе индивидуальной работы могут исследовать особенности отношений человека и выявить внешние причины его несчастий. Дело в том, что индивидуальная терапия по своей сути склоняется к психоаналитической трактовке жизни пациента, а групповая — к социально-аналитической.
Во-вторых, при индивидуальной терапии отношения с терапевтом часто становятся для пациента самыми важными в жизни. Более того, они становятся моделью «идеальных отношений», которые он позднее будет искать в своей жизни; нередко пациенты относятся к терапевту с такими же чувствами, как к лучшему другу или возлюбленному. Я нахожу такое положение дел тем печальнее, чем выше плата за час работы терапевта. Отношения с терапевтом не могут быть моделью настоящих близких отношений, так как имеют особенность немедленно прекращаться, когда у клиента кончаются деньги, что при наличии настоящей дружбы было бы невозможно.
И последнее: индивидуальная терапия усиливает и без того мощную тенденцию большинства людей хранить в тайне свои жизненные затруднения или доверять их только отдельным, специально обученным людям (врачам или священникам) в уединении кабинета или исповедальни. Эта тенденция — результат влияния Большого Свина, который хочет заставить человека стыдиться себя («Я не в порядке») и подозревать других в неприязни и держаться от них подальше («Они не в порядке»). Уклонение от групповой терапии не дает нам увидеть, что мы не одиноки, что у других людей похожие проблемы и что стыдиться себя не надо, потому что мы все в какой-то степени затрудняемся принимать или дарить любовь, мыслить и наслаждаться жизнью.
С другой стороны, ситуация групповой психотерапии дает человеку возможность пережить и понять свои отношения с равными ему людьми. В хорошей групповой терапии акцент ставится на отношениях между членами группы, а не на отношениях между членами группы и ведущим, который скорее является независимым советчиком, оставаясь за пределами взаимодействия.
Свободная дискуссия с восемью другими людьми усиливает открытость и ослабляет чувства вины и стыда относительно своих проблем и слабостей. Кроме того, качественная групповая терапия дешевле индивидуальной, что делает ее доступной и небогатым людям. При этом эффективнее используется и время терапевта — за тот же отрезок времени он успевает помочь не одному человеку, а нескольким.
Конечно, это не значит, что индивидуальная терапия не нужна и даже вредна. Вышеназванные аргументы относятся к длительной (порядка месяцев и лет) и интенсивной (раз в неделю или чаще) индивидуальной терапии.
Миф о бесполезности здравого смысла
Другой миф, распространенный среди психотерапевтов, гласит, что применение здравого смысла для решения эмоциональных затруднений недопустимо, так как бесполезно и даже может привести к результату, противоположному ожидаемому. Принято считать, что человек не может полагаться на свой разум и чувства в вопросе решения душевных проблем, что здравый смысл заставляет человека принять точку зрения, прямо противоположную истинной, и совершать действия, по смыслу противоположные необходимым. Когда терапевт спрашивает клиента, что тот считает причиной своих затруднений, и получает ответ: «Я ненавижу свою работу и хочу сменить жилье», — терапевт, как правило, явно или неявно игнорирует то, что ему сказали. Даже не рассмотрев возможность наличия хотя бы доли истины в словах клиента, терапевт, скорее всего, заключит, что причина проблем клиента — в пассивно-агрессивном нарушении характера и защитных стратегиях замещения и проекции которые искажают его восприятие реальности.
Кроме того, в противоположность тому, что подсказывает здравый смысл, большинство психотерапевтов считают себя не вправе указывать клиентам возможные стратегии поведения (это называется манипуляцией). Далее в этой главе я расскажу о ключевом ходе транзактной терапии, который называется разрешением, — о рекомендации или даже настоянии на определенных действиях со стороны клиента. Традиционная терапия с подозрением относится к подобной стратегии, так как она считается «манипулятивной» и может привести к парадоксальной реакции.
О наличии парадоксальной реакции говорят тогда, когда человека просят сделать нечто, а он делает прямо противоположное. Доказано, что нежелательно требовать от алкоголика бросить пить, так как, во-первых, в результате этого требования он станет пить еще больше, а во-вторых, он и так знает, что ему надо бросить пить.
Рассматривая данную ситуацию с точки зрения транзактного анализа, замечу, что возникновение парадоксальной реакции возможно лишь в контексте треугольника спасения, где терапевт играет роль Спасителя или Преследователя. В контексте же договорных терапевтических отношений, где обе стороны отказываются от ролей Спасителя, Преследователя или Жертвы, мне никогда не доводилось наблюдать, чтобы алкоголик в ответ на требование прекратить пить начал пить еще больше. В моем опыте клиент или прекращает пить, или продолжает, так как терапевт, не являясь ни Спасителем, ни Преследователем, просто сообщает клиенту о необходимости совершить некое действие с целью преодолеть его сценарий.
Здравый смысл подсказывает, что психотерапевт, будучи экспертом в вопросе человеческих отношений, обязан дать клиенту рекомендации, тем не менее многие люди, как клиенты, так и психотерапевты, поддерживают миф об эффективности недирективной терапии.
Сейчас большинство специалистов в психотерапии понимают, что терапевт не может не навязывать свою систему ценностей пациенту, вопрос лишь в том, осознают ли это он сам и его пациент. В транзактном анализе терапевтический договор фиксирует тот факт, что клиент разрешает терапевту использовать приемы, которые он считает необходимыми, для разрешения трудности клиента, и этот договор позволяет терапевту, в частности, выдвигать по отношению к клиенту требования, основанные на его системе ценностей. С другой стороны, в соответствии с договором клиент вправе ожидать, что терапевт ограничит свое вмешательство той областью его жизни, которая оговорена в контракте.
Я должен упомянуть еще один важный пункт, касающийся манипуляций со стороны терапевта. Так как цель терапевта — помочь клиенту изменить свое поведение, а также в связи с возрастающей мощностью техник воздействия на поведение, становится необходимым точное указание в договоре тех видов поведения, от которых клиент хочет избавиться (см. гл. 22). Ни одно человеческое существо, даже если оно находится в положении терапевта, не имеет права принимать решения за другое человеческое существо, даже если это клиент, относительно того, что ему нужно поменять в своей жизни. В противном случае терапия превращается в промывание мозгов. Чтобы избежать этого, терапевт обязан заботиться о том, чтобы в своей работе не перейти границы, указанные в контракте.
Тесно связан с проблемой здравого смысла и манипуляций вопрос о так называемом самооткрытии. По неизвестным причинам традиционная психотерапия считает действительно ценными лишь те открытия относительно личности и поведения пациента, которые сделал он сам. Возможно, эта традиция основана на наблюдении бесполезности родительского подхода в психотерапии, но со временем она распространилась на любую форму передачи информации от терапевта к клиенту (снова противореча здравому смыслу).
Я бы сравнил это положение вещей с такой ситуацией: у человека сломалась машина, он толкает ее перед собой и наконец прибывает на заправку, где его встречает механик, убежденный в ценности самооткрытия. Механик настаивает на том, чтобы владелец машины сам нашел причину поломки и провел ремонт. Возможно, под руководством хорошего механика владелец и сможет поставить правильный диагноз, а затем исправить поломку, но вряд ли ценность самооткрытия возместит ему потраченное время и энергию, которые могли бы быть использованы с большей эффективностью.
Здравый смысл говорит, что терапевт должен высказывать свое мнение, учить клиента уму-разуму, передавать ему свои знания и ценности, то есть предпринимать активные действия по осуществлению условий контракта, и я полностью согласен с этим мнением.
