Галина Тимошенко - Как общаться с ребенком, чтобы он рос счастливым, и как оставаться счастливым, общаясь с ним
И еще одно жизненно важное умение из тех, которые ребенок осваивает в 4 – 10-летнем возрасте, – это умение проигрывать. Понятно, что это весьма ценное умение напрямую связано с предыдущим, и человек, не обладающий им, обречен на мучительное существование. Он в принципе не способен справиться с ситуацией, в которой у него нет возможности оказаться самым первым или лучшим, и это рождает у него массу самых что ни на есть неприятных переживаний. Эти переживания в течение жизни постоянно накапливаются, и страшно даже подумать, что происходит, когда они превышают какую-то критическую массу. Ведь совершенно очевидно, что ни один человек не способен выигрывать всегда и везде…
Как родители могут ребенку помешать
Третий этап по сравнению с двумя предыдущими для ребенка можно считать почти праздником. Дело в том, что к этому этапу родительский запрет вообще перестает быть для ребенка серьезной психотравмой, а становится всего лишь досадным внешним фактором, нарушающим естественный ход его жизни. Происходит это в первую очередь потому, что энергия расширения жизненного пространства перестает быть такой сокрушительной и жестко определяющей все действия ребенка. Кроме того, к этому времени ребенок уже обычно вырабатывает свои собственные способы справляться со всем тем, что вытворяют с ним родители, и как-то адаптируется к своим сложным условиям существования. Проще говоря, если ребенку удалось приспособиться к жизни на первых двух этапах своего существования, то со всеми последующими родительскими посягательствами на естественный процесс его развития он тоже как-нибудь сумеет справиться.
В результате к третьему этапу развития ребенка спектр возможных разрушительных родительских воздействий серьезно сужается, а сами эти воздействия утрачивают изрядную часть своего влияния. Вспомните: чем дальше от момента рождения, тем сильнее снижается энергия расширения жизненного пространства. Получается, энергия столкновения «я хочу» с запретом на осуществление этого «хочу» оказывается существенно меньше.
Очень важно понимать, что в этом возрасте внешний запрет для ребенка уже не приводит к невозможности хотеть. Запрет не приводит даже к невозможности предпринимать какие-то действия для достижения желаемого. Ребенок уже прекрасно понимает, что желать запрещенного – можно. Можно даже делать что-то для этого – разумеется, в том случае, если родители этого не заметят. Иначе говоря, из нашего воображаемого непрерывно расширяющегося «шара» возможностей ребенка исключаются не сами предметы потребностей и не возможности их достижения, а лишь право ребенка на удовлетворение собственных желаний. Ребенок чего-то хочет, знает, что он в принципе способен это получить, а мешает этому только факт родительского запрета. Как только родительский контроль по каким-то причинам ослабевает, ребенок, до того момента протестовавший против подобного ограничения, совершает желаемое действие. При этом он прекрасно знает, что совершает то, на что права не имеет, что запрещено, – но хотеть-то уже можно! Все его естество протестует против того, что хотеть можно, а получить нельзя. Вот он и хочет!
В сущности, основных способов формирования запретных нарушений на этапе произвольности всего три.
Один из них связан с тем, что функцию удержания ребенка от совершения каких-либо нежелательных действий берут на себя родители. На самом деле получается, что они берут на себя саму работу по планированию и организации деятельности ребенка. В итоге его способность к самостоятельному контролю не получает возможностей для развития и в строгом соответствии все с тем же законом Ж.-Б. Ламарка приходит в полную негодность. Конечно, если кто-то берет на себя функцию контроля, зачем ребенку вырабатывать такое умение у себя?! Незачем ему учиться самостоятельно контролировать собственные поступки, и все тут! В результате для ребенка его «я хочу» автоматически начинает означать «я должен это получить, если мне не помешают». Сам себя остановить он оказывается практически не в состоянии – просто не выработал соответствующих навыков.
Второй способ родительских запретительных воздействий на третьем этапе – постоянный жесткий внешний контроль над процессом выполнения какого-либо действия. Ребенок в результате опять же теряет возможность научиться осуществлять текущий контроль и оценивать собственные действия. Получается, его способность быстро и гибко реагировать на изменение внешних условий и собственных потребностей серьезно страдает. Да и здравое представление о собственных возможностях у ребенка в этом случае сформироваться никак не может. И то правда – если ребенка всегда через скользкие места проносить на руках, то каким образом, скажите на милость, он должен научиться удерживать равновесие на льду?
И наконец, третий способ формирования запретных нарушений – это запрет на саму произвольность: «ты без меня ничего не способен сделать, как полагается» и т. п. Иными словами, запрет накладывается не на совершение какого-то действия и даже не на конкретный способ, а вообще на возможность самостоятельности.
Возможно, у вас сложилось подозрение, что мы считаем всех родителей злокозненными субъектами, которые спят и видят, как бы навредить собственному ребенку. Конечно же, мы нисколько не сомневаемся, что делается все это исключительно из наилучших побуждений – уберечь дитятко от его собственных ошибок, не дать ему повторить ошибки родительские, воспитать достойным членом общества, заранее приучить к жестокости и несправедливости жизни и т. д. и т. п. Иногда это происходит по причине собственной глубокой несчастливости родителей – ну, сложилась их жизнь таким образом, что других взаимоотношений с родным ребенком они просто себе не представляют, что ж тут поделаешь? А иногда – просто оттого, что они не дают себе труда хоть сколько-нибудь серьезно задуматься о возможных последствиях своих воспитательных действий. В принципе родители и первого, и второго, и третьего вида вполне способны что-то изменить в своей педагогической стратегии – но для этого нужно хотя бы разобраться, что они делают сейчас! Вот именно этим и объясняется наше ехидство по поводу самых распространенных родительских ошибок – авось, увидев себя со стороны, кто-то ненароком ужаснется и надумает что-то менять…
Итак, какие конкретные формы могут принимать родительские запретительные воздействия на процесс освоения ребенком умения самостоятельно себя контролировать?
Достаточно часто родители считают необходимым давать ребенку предельно четкие и подробные инструкции по поводу выполнения им практически каждого действия.
То есть ребенку не просто сообщается, что ему нужно сделать, но и точно описывается каждый шаг, который следует предпринять. В этом случае у него вообще не возникает необходимости самому озаботиться планированием собственной деятельности и отслеживанием того, насколько правильно она протекает. Он и сами действия не учится толком выполнять (а зачем? Ведь родители лучше знают), и организовать самого себя даже не пытается, поскольку и здесь срабатывает принцип «Жираф большой, ему видней». Например, многие дети одеваются намного медленнее, чем того хотелось бы их родителям. И это совсем необязательно происходит потому, что ребенок одеваться не умеет или не умеет это делать быстро, – ему просто страшно интересно одновременно с процессом одевания пообщаться со своими игрушками, досмотреть мультфильм или рассказать что-то маме. И тогда раздраженные родители начинают в режиме телеподсказчика описывать ребенку каждое действие, которое ему нужно совершить: «Возьми правый ботинок, сядь, вставь шнурок вон в то отверстие и т. д.». И то же происходит с любым действием ребенка, которое он совершает не так или не совсем так, как это себе представляют его родители. И можете не сомневаться, такие родители абсолютно точно знают, как нужно делать решительно все! Страшно даже подумать, что произойдет, если ребенок, например, сначала решит надеть шапку, а не ботинки!
Иногда такое происходит каждый раз, когда ребенок совершает одно и то же действие.
Родители, получается, совершенно не учитывают саму возможность ребенка научиться что-либо делать. Подумайте, какой смысл может иметь, например, подобное родительское сообщение: «Сядь за стол, открой тетрадку, возьми ручку…» Ведь кому угодно понятно, что, для того чтобы сделать уроки, все это проделать необходимо! В итоге, даже выполнив пару раз какое-то действие правильно, ребенок и не пробует перевести этот опыт собственно в навык – он продолжает ждать ценных родительских указаний.
