Екатерина Мурашова - Лечить или любить?
Идем дальше. Из той части пациентов, которая меня услышала, половина не собирается и изначально не собиралась ничего делать. Они сходили к психологу, так сказать, отметились — и все. Помните, как Айболит лечил заболевших зверей? — «И всем по порядку дает шоколадку, и ставит, и ставит им градусники!» Так вот я в этой ситуации, несомненно, градусник. Хотя мои посетители этого сорта обычно по природе добры и любят провозглашать мои усилия «шоколадкой», благодаря на прощание приблизительно такими словами: «Спасибо, доктор, было очень интересно!»
Из тех, кто услышал и настроен действительно хотя бы что-то предпринять, половина поняли меня неправильно и начали делать нечто вызывающее изумление, с трогательной уверенностью, что «так психолог сказал». Причин опять же несколько. Кроме моих недоработок, сюда включаются и всем известные механизмы переноса, замещения, вытеснения и т. д. Плюс прошлый опыт, «поперечность», противодействие, желание сделать наоборот, свойственное русскому характеру, и обыкновенный пофигизм (договорились, что они будут делать нечто каждый день по 10 минут, а они делают раз в неделю и полтора часа — вызывая у ребенка нервное истощение и стойкое отвращение к процессу). Потом приходят и говорят: «Вот, мы все сделали, как вы сказали, получилось то-то…» — а я только за голову хватаюсь: «Когда я такое говорила?!»
И, стало быть, из оставшейся части (всё поняли правильно и приступили к правильным действиям) у половины просто не получается, или они не доводят дело до конца: не хватает ума, настойчивости, терпения, силы воли и т. д. Иногда вмешиваются обстоятельства. Например, с ребенком занималась бабушка, а у нее случился инсульт, или — родился младший ребенок, ушел из семьи отец — изменилась вся архитектоника семьи — стало не до визитов к психологу.
У кого хорошо с арифметикой, тот уже приблизительно прикинул процент. Для прочих скажу — получается совсем немного. Много меньше, чем хотелось бы.
Ну вот. А оставшимся я, конечно, помогла. Если с самого начала или позже, в процессе работы, правильно поняла проблему, подобрала адекватные методики и пошла по правильному пути ее разрешения…
А иногда людям надо, чтобы их просто услышали…
И мне тоже.
Честное слово, я стараюсь…
Глава 44
Еще раз о детской одаренности
Иногда я годами живу спокойно и с этой проблемой вообще не сталкиваюсь. То есть, разумеется, регулярно приходят мамы и даже папы, уверенные если не в гениальности, то, по крайней мере, в глубокой талантливости своего ребенка, и приводят тому всяческие доказательства: а вот он в четыре года нарисовал, а вот она в пять лет уже читает, и воспитательница сказала, и в детской обучалке-развивалке все так удивились, когда он… Хотят получить от меня подтверждение своим надеждам, иногда (нечасто) пройти какой-нибудь тест. Часто спрашивают, как развивать несомненно имеющийся талант еще и еще, чтобы, не дай бог, не упустить время…
Я никого из них не разубеждаю. Все дети талантливы, конечно, кто бы спорил. И ваш — тоже. Честно говорю, что, по моему мнению, любое не медицинское тестирование маленьких детей, в общем-то, фигня, потому что индивидуальный разброс темпов и вариантов нормального развития в первые годы жизни такой, что предсказать по результату тестов что-нибудь наверняка очень трудно, если не невозможно. Даже огурцы на грядке, посаженные в один день, созревают не одновременно, а дети все-таки не огурцы. Но если вы настаиваете, то я, конечно, могу… Обычно родители не настаивают. Но что же такое ранняя одаренность? Существует ли она вообще или это просто результат продуманного воспитания и развития ребенка? Безусловно, существует.
Вот как это видится мне, с моей практической «колокольни». Хотя я вполне готова к тому, что кто-то со мной решительно не согласится. Обсудим.
Раньше всего (фактически на третьем году жизни) проявляет себя художественная одаренность. Рисунки такого ребенка по технике соответствуют возрасту, но эмоционально богаты — за ними стоит «странно взрослое» видение мира, явно опережающее возраст. Иногда художественно одаренные дети используют удивительную палитру красок — фактически «говорят цветом». Еще один признак ранней художественной одаренности — дети стремятся рисовать практически всегда и везде. Это их язык, которым они могут сказать о себе и мире гораздо больше, чем словами.
Чуть позже (четвертый, пятый год жизни) выявляется ранняя музыкальная одаренность. Мне доводилось видеть четырехлетнего ребенка, который с пластинки запомнил и воспроизводил целиком (!) рок-оперу «Юнона» и «Авось». Другой ребенок в пятилетнем возрасте сам выучился подбирать на пианино несложные мелодии песен, которые слышал по телевизору. Здесь та же закономерность — эти дети стремятся петь и музицировать как можно больше, отлучение их от этой возможности — урезание существенной части их мира, против которого они активно протестуют.
Значительно позднее (видимо, уже после завершения процесса формирования межполушарной асимметрии), приблизительно к девяти-десяти годам, становится заметным раннее развитие… даже не знаю, как правильно сказать: может быть, математических способностей, но вернее — повышенной склонности к логическому мышлению и системному постижению мира. В этом смысле несомненно правы те педагоги, которые говорят, что для усиленного изучения математики детей надо отбирать уже после окончания начальной школы.
Вне всякого сомнения, существует еще и общая ранняя одаренность. Причем двух типов.
С одной стороны, это — «Филиппки». Именно они сами выучиваются читать по перевернутым папиным газетам, решают задачи и выполняют задания, решительно не соответствующие их малому возрасту. «Филиппков» иногда надо даже слегка подтормаживать, возвращая им детские радости и способы реагирования на мир. Их явно ускоренное развитие со временем войдет в нормальное русло, а привычка быть «вундеркиндом» может сыграть с ними дурную шутку.
Второй тип общей одаренности — дети, которые с самых ранних лет находят нестандартные решения к стандартным задачам. Есть такой стандартный вопрос в тесте на школьную зрелость (для шестилетних детей): определи сходство и различия (морковка и картошка, мяч и апельсин и т. д.). У меня для развлечения детей есть такая пара: Баба-Яга и самолет. Обычно дети легко находят сходство (оба летают), а вот различия формулируют по-разному, впрочем, почти всегда логически привязываются к теме «живой-неживой». И вот как-то раз шестилетний ребятенок заявляет мне: сходство — оба летают, различие: самолет летает на бензине, а Баба-Яга — на силе человеческой фантазии. Каково? Одаренность этих детей требует бережного в прогностическом смысле отношения — из них вполне могут получиться талантливые взрослые. Их дар очень губит обстановка, в которой на каждый вопрос есть один правильный ответ.
Но откуда берется ранняя одаренность?
Понятно, что ее появление не объясняется каким-нибудь там «ранним развитием» или «особой системой воспитания». Ведь все, чего добились несомненно талантливые создатели всяких систем раннего развития, — они вырастили из своих детей здоровых и нормальных взрослых людей. Согласимся, что это — совсем не мало, но вполне возможно и без применения особых методик. За годы практики я видела десятки (а может быть, и сотни) адептов самых разнообразных и причудливых систем воспитания и развития: от твердых материалистов-диалектиков типа супругов Никитиных до медитативных художников, дети которых к тому же все время ныряли то в прорубь, то в холодную ванну. Результаты несомненно были: пятилетние дети со страшной, недоступной для меня скоростью собирали какие-то головоломки, младенцы лазали по веревкам, трехлетка читал со скоростью третьеклассника, кто-то рисовал диковинные цветы масляными красками на стенах, проплывал под водой двадцатиметровый бассейн, гулял босиком по снегу, по полчаса читал наизусть Хармса и Цветаеву… Хорошо, что человеческие детеныши самой природой запрограммированы на самые причудливые изменения и вариации окружающей среды и умеют все это переносить практически без вреда для себя.
Стоит повторить, что к ранней детской одаренности все вышеописанное не имело никакого отношения. И к одаренности в подросшем состоянии тоже не приводило. Вырастали самые обыкновенные люди, часто — с хроническим отитом, проблемами в социальном функционировании (не пройден какой-то важный этап развития — например, отсутствовали ролевые игры) и неустойчивой самооценкой.
Но если она все-таки есть, то что с этим делать? Десятки и сотни рекомендаций, как развивать, где учить и т. д. Хочется сказать только одну вещь, на которую не очень обращают внимания и которую родители этих детей обычно просто не хотят слышать. Эти дети — повышенно уязвимы. Их ранняя одаренность — это нарушение развития. И опережающее развитие чего-то одного происходит у них всегда за счет чего-то другого (по закону Ломоносова-Лавуазье). Если это «что-то» — здоровье (как, например, у гениального ребенка Блеза Паскаля, который в десять лет исследовал природу звука, а в одиннадцать «переоткрыл» всю геометрию Евклида), то тут вроде бы все ясно — лечить, заниматься профилактикой. В других, менее понятных случаях надо искать и, по возможности, компенсировать.
