Джим Дэвис - Теория притягательности
Самое поразительное – то, насколько схожа наша оценка поэзии с истолкованием религиозных текстов и мифов.
Во многих религиях люди с младых ногтей приучаются слушать проповеди и выполнять обряды. Как пишет Харви Уайтхауз, «осознание того, что ты столько лет носил эту ношу, выполняя все обряды и соблюдая строгую дисциплину, вызывает нежелание отречься от всего этого или терпимо относиться к тем, кто отрекается». Мы продолжаем по инерции верить в то, чему посвятили столько времени и сил; это оправдание усилий в чистом виде.
Но оправдание интеллектуальных усилий тоже помогает объяснить – хотя бы отчасти – такую притягательность религий.
Кто-то возразит, что религиозные тексты следует понимать метафорически, а не буквально. Как пишет мифолог Джозеф Кэмпбелл, читать мифы (религиозные или иные) как прозу, а не как поэзию – большая ошибка.
Метафоры могут нести в себе колоссальную смысловую нагрузку. Например, Макбет называет жизнь «короткой свечой». Метафоры позволяют нам несколькими словами сказать о многом.
Схожим образом можно взглянуть и на религиозные писания. В них есть и буквальный смысл, и метафорический, и в обоих сокрыта истина. Как следует интерпретировать рай: как определенное место или как состояние бытия, которого можно достичь, творя добро на протяжении всей жизни? При буквальной интерпретации текстов – к чему стремятся некоторые фундаменталисты – не нужно вчитываться в текст так тщательно, как при метафорическом подходе. В этом смысле оправдание интеллектуальных усилий должно оказывать более сильное воздействие на метафорическое толкование, нежели на буквальное.
Не будем забывать, что людям лучше запоминаются те идеи, к которым они пришли сами. Когда человек воспринимает какую-то идею, она ассоциируется с другими вещами в памяти и с тем контекстом, в котором она была услышана или прочитана. Эти ассоциации помогают нам извлечь идею из хранилища памяти в будущем. Например, если зеленая собака говорит вам о том, что мороженое отравлено, это поможет вам вспоминать о том, что мороженое отравлено, каждый раз, когда вы думаете о зеленой собаке. Чем больше ассоциаций имеет идея, тем легче она вспоминается, потому что существует больше вариантов ее извлечения. Один из способов создать как можно больше ассоциаций – всестороннее исследование идеи. Вы думаете о ней, о том, как она связана с вашей жизнью и с другими идеями, и тем самым создаете множество связей. И если идея родилась в вашей голове, у нее наверняка больше ассоциаций, чем если ее просто сообщили вам как данность.
Хорошо, самостоятельно генерируемые идеи лучше запоминаются. Но с какой стати мы должны больше доверять таким идеям или выше их ценить? Чтобы это объяснить, надо вернуться к эвристике доступности, обсуждавшейся в главе 3, посвященной паттернам: чем легче идея запоминается, тем более вероятной и общепринятой мы ее считаем. Таким образом, идея, которая лучше запоминается, воспринимается нами (на бессознательном уровне) как истинная.
Неконгруэнтность способствует притягательности религий не только благодаря механизму оправдания интеллектуальных усилий. Философ Дэвид Юм в главе «О чудесах» своего «Трактата о человеческой природе» пишет, что нам свойственно верить в чудеса в силу их удивительной природы. Невероятные вещи порождают в нашей душе приятные чувства удивления и благоговения, и ассоциирование этих ощущений с чудесными объяснениями побуждает нас поверить в последние. Само удивительное событие, неконгруэнтность, побуждает нас искать сверхъестественный смысл.
Если ваша система убеждений содержит положения, которые могут быть опровергнуты, тогда высока вероятность того, что они и будут опровергнуты. Предположим, ваша религия утверждает, что есть боги, живущие в облаках, – в самом буквальном смысле. Из этого утверждения следует, что если вы взлетите выше облаков, то обнаружите богов в видимой, материальной форме. Но как только люди поднимаются на самолетах в небо и не обнаруживают за облаками богов, это утверждение, а вместе с ним и вся религия, утрачивает доверие.
Новые религии возникают постоянно. Каждый день рождаются две-три новые. Некоторое число религиозных идей закрепляется и переходит из одной религии в другую, остальные же постепенно отмирают. А что мы получаем, когда имеем дело с разнообразием, наследственностью и дифференциальным воспроизводством? Отбор и эволюцию. Самый известный пример – эволюция видов.
Идеи эволюционируют не только при передаче от человека к человеку, но и в умах людей. Разные части разума и мозга генерируют идеи, и одни из них запоминаются, другие забываются, а третьи становятся притягательными. Эти идеи постепенно меняются и состязаются с другими. Сознание представляет собой огромный рынок конкурирующих идей. И какие-то из них нравятся вам настолько, что вы пересказываете их другим.
Глядя на те идеи, которые преуспели в этой конкурентной борьбе, мы начинаем понимать, почему им это удалось. С этой точки зрения становится ясно, что если приверженцы религии придерживаются убеждений, которые в принципе не могут быть опровергнуты, они никогда и не будут опровергнуты. Вернемся к нашему примеру и представим версию той религии, где утверждается, что живущие в облаках боги сотканы из какой-то нематериальной субстанции, недоступной для непосредственного восприятия. Такая версия имеет гораздо больше шансов пережить естественный человеческий скептицизм (и последующее непосредственное исследование небес), чем первоначальное утверждение. Еще лучший вариант – истолковывать то же утверждение в метафорическом ключе: ну не то чтобы в облаках… Так или иначе, мы видим, что неопровержимость религиозных догматов идет на пользу религии. На это же указывает философ Дэниел Деннет. Он пишет, что религии с неопровержимыми и метафорически понимаемыми догматами обладают явным преимуществом перед прочими. И действительно, большая часть религиозных текстов предполагает метафорическое истолкование, допуская неоднозначное толкование для таких высказываний, как «Господь – пастырь мой». Эксперименты, проведенные в психологической лаборатории Химаншу Мишры, указывают на то, что любая расплывчатая информация интерпретируется благоприятным образом, то есть люди верят ей, потому что верили с самого начала.
С точки зрения науки опровергаемость теории – хорошее качество. Ведь это означает, что в принципе существует возможность того, что будут найдены факты, доказывающие, что теория была ошибочной. И когда вы изо всех сил пытаетесь подобрать такие факты, но не можете, это поддерживает теорию.
Поскольку научному подходу нет равных с точки зрения проверки теорий и поскольку научно-технический прогресс предоставляет все больше возможностей наблюдения за окружающим миром, скорее всего, по мере развития технологий религиозные убеждения, которые невозможно опровергнуть в принципе, будут иметь все больше преимуществ. Ведь чем больше у нас возможностей, предоставляемых наукой и техникой, тем важнее для религии иметь неопровержимые догматы. Я называю это гипотезой о растущей неопровержимости религий: со временем религии все больше опираются на неопровержимые догматы.
Представьте себе человека, умирающего от голода и жажды на плоту в океане. Он молится о помощи, обращаясь, например, к богу или к духам своих предков. Какой ответ на молитву представляется вам более вероятным: 1) сверхъестественная сила сотворит из воздуха гамбургер, жареную картошку и рутбир; 2) под влиянием сверхъестественной силы рыба из воды запрыгнет на плот?
Даже атеист согласится, что первый вариант выглядит совсем уж глупо и куда более вероятным представляется второй. Для сверхъестественного события, которое в глазах неверующего может выглядеть как нечто вполне естественное, я предлагаю термин «малое чудо». «Большим чудом» мы будем называть событие, очевидным образом нарушающее естественный порядок вещей. Гамбургер и картошка, возникающие из ниоткуда на плоту посреди океана, – это, конечно же, большое чудо.
Когда люди говорят о своих личных столкновениях с чудесами, в подавляющем большинстве случаев речь идет о малых чудесах. В большие чудеса верят многие, но знают они об этих чудесах, как правило, из третьих рук: из книг или от других людей. А поскольку человеку свойственно приукрашивать свои истории и привирать, такие сообщения заслуживают гораздо меньше доверия, чем личный опыт.
Давайте рассмотрим такой феномен, как наблюдение НЛО. Каждый может сказать, что он видел в небе огни, природа которых ему непонятна. Гораздо увлекательнее его история прозвучит, если он скажет, что видел космический корабль. Если никто не может утверждать, что это не так, почему бы немножко не приукрасить? Существует интересное доказательство того, что люди, заявляющие о том, что видели НЛО, действительно привирают: с повсеместным распространением телефонов, оснащенных фотокамерами, количество заявлений о наблюдении НЛО существенно сократилось. Почему же? Ведь если космические корабли пришельцев действительно существуют, должен был бы наблюдаться рост фотографических свидетельств их существования. Но этого не происходит. Теперь у нас есть все основания спросить у людей, которые заявляют, что видели НЛО: «Почему же вы не сняли эту штуку на телефон?» Я объясняю это просто: сообщения об НЛО в подавляющем большинстве приукрашены.
