Екатерина Мурашова - Любить или воспитывать?
Кто будет выбирать, если ты откажешься? Бог? Не знаю, не знаю, не буду врать. Мне никогда не доводилось встречаться не только с хозяином Небесной лавки, но даже с продавцами. Здесь никто не советует, никто не уговаривает. Но вроде бы все устроено именно так, что ты можешь сознательно выбрать…
Хочешь посмотреть, что обычно берут другие? Нет проблем. Когда я была ребенком, еще при СССР, у нас в специальных магазинах продавались такие «продуктовые наборы» – вместе с нужным тебе и дефицитным по тому времени продуктом ты вынужденно приобретал и еще пару съедобных, но тебе не нужных. Здесь такие наборы и сейчас есть – для экономкласса. Вот смотри, какие симпатичные, красиво упакованные наборчики. Видишь, их с утра уже почти все разобрали, осталось несколько штук на дне корзины. И по цене более чем доступно. Что это такое? Так ты название на упаковке прочитай. «Все как у всех». Это понятно?
Однажды ко мне на прием пришел папа-полковник с симпатичной дочкой-десятиклассницей. Девочка всю жизнь провела в гарнизонах, меняла школы, теряла друзей и теперь не могла определиться с выбором профессии и вообще жизненной дороги. Папа был на удивление тихий для военного и в нашу оживленную беседу с дочкой не встревал. Я как-то даже позабыла о его присутствии. Дошло дело и до Небесной лавки. Девочка с широко раскрытыми глазами ходила среди корзин с товаром, присматривалась… Тут из угла неожиданно выдвинулся папа и, явно волнуясь, заговорил:
– Доктор, разрешите обратиться!
– Я не доктор… Да ладно, обращайтесь!
– Скажите, доктор, ограничения по возрасту имеются?
– Простите, не поняла…
– Я имею в виду, могу ли я еще надеяться на посещение этого вашего магазина? Или меня туда уже не пустят?
– Это не мой магазин! – рассмеялась я. – Но ограничений по возрасту нет. Можете идти, выбирать и приобретать тот товар, на который у вас хватит средств.
– Спасибо! Спасибо! – неизвестно за что истово поблагодарил мужчина. – Мне очень этого не хватало. Я чувствовал, что как-то что-то… но я не знал, как можно…
Я мысленно оценила возраст мужика как близкий к «кризису сорокалетия» и, работая в интересах детей (у девочки имелся десятилетний брат), сочла возможным предупредить:
– Только не кидайтесь сразу к той корзине, у которой мужики вашего возраста толпятся, оглядитесь сперва… Там ведь и симпатичные оригинальные вещи имеются…
– Разумеется, разумеется, доктор, – пробормотал полковник, задвинулся обратно в угол и закатил глаза – видимо, не утерпел и сразу «пошел в разведку».
А я продолжила работу с девочкой.
Телепат
Мальчик был для своих пятнадцати лет невысокий, при этом горбился и упорно, не поднимая глаз, смотрел в пол. Однако пришел один и вроде бы по собственной инициативе, родителей не наблюдалось даже в коридоре.
– Я по поводу профориентации, – сразу расставил точки над «ё» мой посетитель. – Десятый класс у меня, а чего дальше делать – не знаю. У вас какие-нибудь тесты есть?
– Есть, – ответила я. – Если захочешь, я тебе дам на них ответить. Но знаешь, как-то я этим тестам не очень доверяю. Может быть, мы лучше сначала просто так поговорим?
– Да, конечно, давайте, – оживился мальчик и впервые взглянул прямо на меня. Глаза на его круглом лице казались значительно старше всего остального – у современных подростков, которые среди развлечений, придуманных для них взрослыми, сохранили способность думать, это часто встречается.
– У тебя есть какие-нибудь увлечения?
– Да, в общем-то, сейчас нет. Раньше в судомодельный кружок ходил, корабли делал. Теперь надоело.
– А предметы в школе, которые тебе нравятся?
– Тоже нет. Все как-то одинаково.
– А как ты учишься? – без всякой надежды спросила я.
– Я почти отличник, – неожиданно ответил мальчик. – У меня по физкультуре четверка и по литературе. Остальные – пятерки.
– Ого! – я была приятно удивлена. – Это очень расширяет спектр наших возможностей. Если ты без всякого интереса к учебе достигаешь таких результатов…
– Да тут никаких моих заслуг нет, – мальчик вздохнул и снова опустил взгляд. – И успехов тоже…
– Как это так? – удивилась я.
– Да я, понимаете, просто мысли читаю. С детства, – буднично сказал мой посетитель. – Поэтому все. Выхожу к доске и сразу у учительницы правильный ответ в голове читаю. И на контрольных тоже – смотрю на наших двух отличниц и делаю как они. С сочинениями только проблема…
– Ну ты даешь! – я приняла его игру. – А домашние задания как же? Задачи по алгебре, физике, химии? Или ты заодно читаешь мысли авторов учебников?
– Нет, что вы! – мне показалось, что в голосе мальчика прозвучал испуг. – Я только у тех, кого глазами вижу. Но ведь для дома ГДЗ есть, вы разве не знаете?
– Знаю, – кивнула я. – Но какие же тогда у тебя проблемы с профориентацией? Тебе, естественно, надо идти на юридический. Будешь великим сыщиком-следователем, будешь раскрывать самые сложные дела: тебе же достаточно только взглянуть на подозреваемого или свидетелей, и ты все о преступлении знаешь. А сколько преступлений сможешь предотвратить!
– Да, – мальчик серьезно кивнул. – Я об этом уже думал. Вроде бы я должен, раз уж так сложилось. Но мне, понимаете, не хочется. Не люблю я ментовки, преступников и все такое прочее…
Играл он, надо признать, прекрасно.
– А ты не думал о театральном институте? – спросила я. – Или еще что-нибудь такое, артистическое, связанное с творчеством, фантазией?
– Нет, что вы! Я в театр даже и ходить-то не могу! – рассмеялся юноша.
– Почему?.. – и тут же догадалась. – А! Ты слышишь мысли, и они не совпадают с ролью?
– Вы знаете, у главных – совпадают, – оживленно начал рассказывать он. – Это даже странно – они в тот момент действительно так и думают, как по роли положено: эту люблю, этого ненавижу, убил бы нафиг, хотя вообще-то это его хороший приятель и они потом вместе пиво пить в кабак пойдут… Но там же еще эти есть, на заднем плане, как их…
– Массовка, кордебалет? – подсказала я.
– Да-да, и вот они-то все и портят! Как начнут про деньги думать, или про гвоздь в туфле, или про свекровь, или про то, что бантик отвалился…
– Слушай, ну я даже не знаю, что тебе с такими твоими уникальными способностями и посоветовать, – посетовала я. – Боюсь, что и тесты не помогут, там же такое не учтено…
– Да чего во мне уникального-то? – небрежно возразил юноша. – Это многие умеют, только глушат потом, потому что все же знают: не бывает такого. Да и неудобно. Я сам по улицам и в школе хожу – глаза в пол, иначе рехнуться можно. Вы же психолог, знаете небось: чего не должно быть, того, считается, как бы и нету. Взрослые детей всегда убедят… Вот у нас в школе одна девочка из третьего класса летать умеет…
– Что-о-о?! – я наконец забеспокоилась. Как-то все это уже не походило ни на розыгрыш, ни на игру.
– Не очень так высоко, конечно, но если побежит или прыгать начнет… Ее к прошлому году уже почти задавили, а я увидел случайно, прочел у нее в башке, мне жалко стало, я и говорю: я тебе верю, ты и вправду летаешь. Давай поедем на поля, там ты мне покажешь и полетаешь вволю. Она, конечно, сразу согласилась. Мы из школы за старые теплицы на автобусе поехали, где Пулковские высоты, знаете? Она так радовалась, бегала, летала, и я за нее радовался. Потом позвонили бабушке, чтоб она не волновалась – и домой. Отец ее уже на автобусной остановке ждал – и сразу мне в морду. Зуб выбил…
– За что?!
– Она во втором классе, я в девятом. Что они подумали? Что она меня на пустырях летать учила? – он усмехнулся. – А она-то, кнопка, подпрыгнула и сверху на папашу и налетела, в волосы ему вцепилась, не дала меня дальше убивать. Потом долго с ними по ментовкам таскались, пытались разобраться. С тех пор я ментов и… А ее они теперь в легкую атлетику отдали, будет с шестом прыгать, еще увидите – в олимпийские чемпионки выйдет… Мне вообще-то с маленькими нравится. У меня сестра, четыре года скоро будет, у нее такие мысли смешные, четкие, округлые, как будто в тетрадке по линеечке написаны. А у взрослых часто бывает просто шум такой, как у нашего кота. Особенно у тех, которые из офисов выходят…
Мне ужасно хотелось спросить его: «Ну и о чем я сейчас думаю?» – но после рассказа о летающей девочке это казалось каким-то уж совсем неуместным. Надо было что-то делать. Вызвать мать? Отправить к психиатру?
– К психиатру я не пойду, – спокойно сказал мальчик. – А мама скажет, что у меня всегда были фантазии и посоветует вам не заморачиваться.
Я вздрогнула, но ничего не ответила на его реплику.
– Если тебе нравится возиться с детьми…
– Что ж мне, на воспитателя детского садика учиться? Там же одни девчонки, и вообще…
– Можно на педагога начального образования, – сказала я. – Кто только что говорил про общепринятое, которое все давит? Если лично тебе это нравится и у тебя получается, то какое тебе дело, кто там еще и кто что скажет. Потом ты сможешь работать не только в школе, но и в дополнительном образовании, организуешь кружок, будешь поддерживать и выращивать необычные детские таланты, чтобы их среда не задавила…
