Екатерина Мурашова - Любить или воспитывать?
– Как дед умер, он изменился, – говорит она. – Это я о муже и его отце. Стал как-то еще суше. Это странно, в общем-то, потому что они не ладили никогда и взрослыми почти не общались. Это понятно, дед-то пил беспробудно, а мой – считайте, что в рот не берет…
– Скажите, покойный дед и ваш муж были похожи внешне?
– Если пьянку и возраст не учитывать, то одно лицо, – вздыхает женщина.
В моей голове нечто вполне оптимистично щелкает. Кажется, психиатр может подождать.
Один отец.
– Какие отношения были у вас с вашим отцом?
– Очень плохие. Он был алкоголиком.
– И?
– Регулярно напивался, во хмелю был буен. Дрался с матерью, учил меня жизни, но ни разу со мной не поиграл, ни разу никуда не сходил. Во всяком случае, я не помню. Прежде он был военным, потом его уволили, он воображал себя каким-то непонятым диссидентом, пострадавшим от режима, но я думаю, что уволили его за пьянку и хамство. Я его, можно сказать, ненавидел.
– Вы строили свои отношения с сыном от противного?
– Можно сказать и так. Но, как видите, не преуспел.
– Почему же? Ваш сын – воспитанный, умный мальчик, хорошо учится…
– Мой отец достиг того же самого своими методами, – горько усмехнулся мужчина. – Я тоже хорошо учился и подражал в манерах Штирлицу и «адъютанту его превосходительства»…
Так вот почему его лицо показалось мне знакомым! – сообразила я. Конечно, он же на Штирлица похож!
– Когда вы в первый раз дали отпор агрессии вашего отца? Помните?
– Конечно, помню! Это было в четырнадцать… – мужчина резко замолчал.
Я не пыталась нарушить это молчание.
Снова мальчишка. Теперь я уже знала, что спрашивать.
– Я ненавидел эти их походы. Двадцать километров с рюкзаком, потом сидеть в дыму и комарах и петь песни. В бане я терял сознание, они меня холодной водой отливали и говорили: «Терпи, казак, атаманом будешь». В бассейне два раза чуть не утонул, теперь могу купаться только там, где дно ногами достаю, хотя плаваю, в общем-то, хорошо. В музеях нужно было слушать экскурсовода, мне хотелось побегать, но отец стоял сзади, как статуя или другой какой экспонат. Мне плохо дается математика. Отец всегда со мной занимался. Часами. Никогда не повысит голос, может двадцать раз объяснить одно и то же. Но – никуда не деться, как паровоз по рельсам. «Еще десять уравнений, и ты у меня усвоишь эту тему». Он сам как будто не живет жизнь, а решает ее, как задачу по алгебре. И хочет, чтобы я – тоже. А я не хочу! И не буду.
– Ты помнишь деда по отцу? Какие у тебя с ним были отношения?
– Конечно, помню! Нормальные отношения. Он всегда пьяненький был, шутил со мной, смеялся, усами щекотал и на коленке качал. Даже когда я уже большой был, почти школьник…
Снова отец.
– Штирлиц шел по улице маленького западногерманского городка. Ничто не выдавало в нем советского разведчика, кроме волочащегося позади парашюта и старенькой буденовки, надетой слегка набекрень…
Мужчина криво и невесело улыбнулся.
– Не вышло из меня Штирлица, да? – спросил он. – Старался, старался – и довел я его, так? Как мой папаша меня? Как же это на вашем, психологическом языке называется?
– Черт его знает, – я пожала плечами.
– А что же делать теперь? Отселиться мне от них, что ли?
– Не говорите ерунды! – воскликнула я и вздохнула, предвидя огромное количество своих проблем. – Сейчас я буду учить вас говорить о чувствах. На нашем психологическом языке это называется «методика неоскорбительной коммуникации». Когда научитесь, сможете общаться с сыном. И ради всего святого: не делайте такое серьезное лицо. Помните: когда люди смеются, они не могут драться.
Скажу сразу: он оказался необучаемым. Обучилась жена. Заодно выяснилось, что все эти годы она играла в семье роль «разводящего», смягчала самые острые углы и не давала мужу и сыну столкнуться напрямую. Теперь с моей подачи завела дома психологический тренинг по «говорению о чувствах». Отец с сыном объединились, совместно крутя пальцем у виска: мать-то у нас того… Но потом незаметно для себя включились.
Парень пришел через год, записался самостоятельно.
– Дед был такой, отец такой, я, наверное, тоже. Что же мне, лучше детей вообще не иметь?
– Ага, – сказала я. – Вы все одинаковые. Радикалы. Хоть об дорогу бей. «Предупрежден – значит, вооружен» – слыхал такую поговорку?
– Слыхал. Стало быть, можно?
– Можно, – усмехаясь, разрешила я. – А как там у вас вообще-то?
– Ничего. Я отцу с матерью на Новый год билеты в театр подарил. Они пошли, вроде понравилось. Потом отец спрашивает: «Как ты догадался?»
– Ага. Вызывает Мюллер Штирлица и спрашивает: «Штирлиц, сколько будет дважды два – четыре?» Голос за кадром: «Конечно, Штирлиц знал, что дважды два – четыре, но он подумал: знает ли об этом Мюллер?»
Засмеялся открыто:
– О, этого у нас еще нет…
– ?!
– А мы теперь с вашей подачи их коллекционируем.
– Что?
– Да анекдоты про Штирлица. Мама уже вторую тетрадку начала…
Посещение Небесной лавки
Все психологи, а уж тем более психотерапевты, иногда шарлатанят. Сфера деятельности такая – на грани между наукой, искусством и шаманством. Те, что говорят: у нас, дескать, все строго по науке – по Фрейду, Юнгу или, там, Перлзу, десятки лет практики, – лицемерят. Цыганские методики влияния на психику куда древнее и отработаннее, на научность между тем не претендуют. Лицемерие простим, ибо намерения у психологов самые добрые – убедить себя и окружающих в собственной легитимности, а в результате людям помочь.
Я как все. За пятнадцать лет практики случалось мне лечить детский энурез большими таблетками витамина С, случалось выдавать за объективную реальность нечто, в природе категорически не существующее, и т. п.
То, что помогает вдруг и только данной конкретной семье и более не воспроизводится, считаю эпизодами удачного шарлатанства. То, что регулярно и с успехом воспроизводится, для простоты называю своими собственными методиками. Нигде в психологическом сообществе их, естественно, не распространяю – неловко как-то, да и не нужно, в общем-то, ибо в стоящей у меня на полке прекрасной «Энциклопедии психотерапии» и так описано более пяти тысяч (!) методик – куда же еще!
Небесную лавку я сама посещала не раз. Разновидность визуализации, не более того. Чистенько, безобидно, без погружения в ужасные глубины бессознательного и разоблачительных толкований. Работаю в основном с подростками, там, где семья предъявляет претензию: «Он (она) сам (сама) не знает, чего хочет, а мы не хотим за него (за нее) решать».
Введение в методику очень простое. Говорю: я не знаю, как на самом деле устроен этот мир, но он явно откликается не только на наши действия, но и на наши мысли. Ибо мысль – тоже действие, это еще наш русский ученый Сеченов больше ста лет назад научно доказал. Так вот, мир, разумеется, не посылает нам то, чего мы хотим (это было бы слишком просто и даже неинтересно), но он обязательно доставляет нам то, на что мы осмелимся.
Теперь идем в Небесную лавку. Никакого введения в транс подросткам обычно не надо, они и так дети визуальной культуры, проваливаются в клип по щелчку пальцев. Обычно видят что-то вроде светлого и полупустого супермаркета, где стоят корзины с товаром. Над каждой корзиной висит ценник. Я говорю: ты уже взрослая (взрослый), что бы там ни говорили родители, и иногда лучше их самих знаешь, что почем. Вот, например, большая и чистая любовь, длиною сравнимая с жизнью. Вроде бы мечта любой девушки пятнадцати лет – и все они должны там толпиться, выхватывая из корзины заветные упаковки. Но почему это там пусто? Взгляни на цену. Ого! А разве ты до этого не знала, чем за такую любовь платят? Конечно, знала. В книгах читала, по телевизору смотрела. Не только длиною, но и ценою такая любовь сравнима с жизнью. Если осмелишься потратиться – бери, и у тебя будет такая любовь, о которой поют песни и рассказывают сказки…
Хочешь сначала приглядеться? Посмотреть, что вообще есть и что берут другие? Конечно, вполне разумная позиция (а родители еще говорят, что ты ни о чем серьезном не задумываешься!). Вилла на Канарах? Путешествия? Чемодан с долларами? Творческая профессия? Окончить модный институт, стать «белым воротничком» и провести свою жизнь в офисе? Никаких проблем, все это в лавке есть. Смотри на цену и решайся. Выбирай. Сколько и чего будет стоить тебе, из твоей нынешней позиции, приобрести виллу на Канарах? Чем придется пожертвовать, что совершить? Догадываешься и так, не глядя на ценник? А вот творческая профессия свободного художника по цене для тебя вроде бы куда доступнее. Ты же любишь рисовать, и все говорят, что не без способностей… Риски понятны? Решишься? Берешь?
Трудно решиться? Я тебя понимаю и сочувствую тебе. Но ведь лучше выбрать и устроить свою жизнь самому – и самому же заплатить по уже известным счетам. А не то без сформированного заказа достанется что придется, просто так, по генератору случайных чисел или вообще не разобранное с распродаж. Видела (видел) людей, которые живут как будто жизнью из коллекции позапрошлого года (позапрошлого века)? Вот и я тоже – сколько раз… Твои родители? Да ладно тебе, ты к ним пристрастна (пристрастен)…
