Питер Богоссян - Евангелие от атеиста
Я понимаю, что мое бездействие в тот момент не соответствует основной идее этой книги, но я не мог отговаривать мать от веры в последние дни ее жизни.
Следующее поколение и переоценка ценностей
Все наши надежды связаны со следующим поколением. Нам нужна целенаправленная, широкая кампания в системе школьного образования, в летних лагерях, в библиотеках, в дискуссиях с верующими на радио и телевидении в присутствии их детей, в чатах, – одним словом, везде, где есть дети. Основная идея нашего послания должна состоять в том, что есть вещи, которые мы не знаем, и что не знать – это нормально, даже если речь идет о смерти. Отсутствие утверждения о якобы присутствующем знании – это не недостаток, а добродетель.
Помощь людям, особенно детям, состоит в том, чтобы они чувствовали себя спокойно, зная, что не все знают. В то же время способствование развитию любопытства и интереса к познанию мира – важная и необходимая задача. Нам нужны новые книги о том, как вырастить детей, которые будут чувствовать себя спокойно, несмотря на то, что не все знают, и о том, как разработать надежные эпистемологии. Эти книги должны быть доступны широкому кругу читателей. Для начала мы должны сформировать понятие ценности: не знать – это нормально, особенно это касается ответов на вечные вопросы. Другими словами, мы должны не просто обесценить нынешнюю систему понятий (веру), но и переоценить ее ценность (основание).
Одним из уроков, которые я извлек из общения с заключенными, было то, что одних книг недостаточно. Мы должны донести свое послание до детей, которые не умеют читать, до тех, кто никогда не откроет книгу, и особенно до тех, кто находится в закрытых религиозных общинах. Это невероятно сложная задача – добраться до того, кто, как правило, недостижим: это дочери пастора, мальчики при алтаре, дети, посещающие воскресную школу (в благоговейном страхе они приписывают архитектурное великолепие церкви Христу, а не искусным мастерам, которые кропотливо трудились над ее возведением), подростки, проходящие программу реабилитации от алкогольной и наркотической зависимости «12 шагов», дети, участвующие в исламских и хасидских молодежных программах, дети из бедных семей, у которых нет доступа к данным и которые посещают плохие школы. Львиная доля наших усилий должна быть направлена на социально незащищенных детей с «промытыми мозгами», к которым тяжело добраться.П7, П8
Вмешательство
Я случайно столкнулся с одним из моих бывших студентов (БС), ожидая своей очереди в популярном японском ресторане. Он посещал два моих курса философии, но я не помнил его, поскольку обычно я собираю от 70 до 130 студентов одновременно. Он был со своей девушкой (Д) двадцати с чем-то лет. Она прекрасно выглядела, но на ногах ее были неуместные здесь ковбойские сапоги. Я писал sms, когда он радостно поприветствовал меня.
БС: Пит! Пит! Что вы здесь делаете? О боже! Пит!
ПБ: Привет, привет!
БС: Вы меня помните?
ПБ: Нет.
БС: Я посещал ваши курсы по критическому мышлению и о науке и псевдонауке.
ПБ: Точно! Ну и как тебе мои курсы?
(Мы поболтали пару минут. БС представил меня своей девушке. Затем он рассказал мне, что отказался от веры в Бога, и это вызвало проблемы в их отношениях.)
ПБ: Должно быть, вы по-настоящему любите друг друга.
Д: Да, так и есть.
ПБ: Это здорово. А раз так, то вы общаетесь и наверняка обсудили выбор БС в пользу рационального мышления, да?
Д: Да, но…
ПБ: Продолжайте, все в порядке.
(Долгая пауза.)
ПБ: Если вы не стесняетесь об этом поговорить, я весь внимание. Если нет – ничего страшного.
(Пауза.)
Д: Я боюсь за него. За свою семью. За нас, понимаете. Это было очень тяжело.
ПБ: Да, очень даже понимаю. Жизнь после веры может казаться страшной.
(Долгая пауза.)
ПБ: Что пугает вас сильнее всего?
Д: Ну… то, что он не попадет в рай. Я знаю, для вас это звучит глупо. Но меня это так расстраивает.
ПБ: Это звучит совсем не глупо. Я хорошо понимаю, что вы чувствуете, потому что именно так вас воспитали.
БС: Да.
ПБ: Значит, вы думаете, что раз он не верит в рай, то не попадет туда?
Д: Да, потому что он не верит в Христа.
ПБ: БС – хороший человек? Хорошо ли он относится к другим? Он добрый? Честный?
БС: Да!
(Общий смех.)
Д: Да. Он такой.
ПБ: Но вы хотите большего? Вы хотите, чтобы он был хорошим человеком и верил в Иисуса Христа?
Д: Да, мне хотелось бы так.
ПБ: Если кто-то – плохой человек, но верит в Иисуса Христа, как вы думаете, он попадет в рай?
Д: Если он верит, да.
ПБ: Если рай – это ваша цель, тогда важнее верить в Христа, чем быть хорошим человеком? Я спрашиваю, потому что пытаюсь понять, что вы думаете об этом.
Д: Ну, в рай попадают, когда верят в Христа. Если вы верите в Христа, это делает вас хорошим.
ПБ: В самом деле? Многие люди верят в Христа, но их нельзя назвать хорошими. Или вы думаете, они просто притворяются?
Д: Я не знаю. Возможно, просто притворяются.
ПБ: Да, мне импонирует ваша точка зрения. Слишком многие вокруг нас притворяются. Но мне интересно вот что. Что вы выбрали бы, если бы у вас была такая возможность: или БС остается хорошим, или верит в Христа?
Д: Оба варианта.
(Смех.)
ПБ: Но предположим, что вы не можете получить все сразу.
(Короткая пауза.)
Д: Остается хорошим.
ПБ: Тогда у вас уже есть то, что важно для вас.
Д: Да, думаю да. Но я хочу большего. Ради него.
ПБ: Хотеть большего означает быть человеком. Мне интересно, вы ведь считаете себя хорошим человеком, правда?
Д: Ну да.
ПБ: Остались бы вы хорошей, если бы не верили в Христа?
Д: Что вы имеете в виду?
ПБ: Я говорю вот о чем. Если бы вы не верили в то, что Иисус Христос – Сын Божий, если бы вы пришли к выводу, что это просто сказка, вы все равно остались бы такой, какая есть, или пошли бы творить зло? Стали ли бы вы подлой, злопамятной, мелочной натурой?
Д: Я никогда об этом не задумывалась.
ПБ: Давайте представим себе, что в какой-то момент (может, завтра или послезавтра) вы решили, что Христос, рай, ад – это просто история, миф, и перестали верить. Вы останетесь хорошей?
Д: Я не знаю. Честно говоря, думаю, я была бы напугана.
ПБ: Напугана чем? Смертью? Тем, что не попадете в рай?
Д: Да. Тем, что не попаду в рай. Смертью. Да. Всем этим.
ПБ: Тем, что не увидите людей, которых любите, например БС?
Д: Да. Да, я боюсь того, что не будет ничего. Понимаете?
ПБ: То есть, что ничего не будет после того, как вы умрете?
Д: Да, именно так. Да.
ПБ: Я не хочу вложить свои слова в ваши уста. Я просто пытаюсь понять.
Д. Я знаю. Как вы думаете?
ПБ: Важно не то, что я думаю; важно то, что думаете вы.
Д: Я знаю. Но хочу узнать, что вы думаете.
ПБ: Что я думаю о чем?
Д: Что вы думаете об этом разговоре. О том, что я сказала. Об этом.
(Указывает на БС.)
ПБ: Ладно. Я думаю, что вы оба – хорошие люди. Я думаю, вы искренние и пытаетесь поступать правильно. Я думаю, вы действительно любите друг друга, и это значит очень многое. Кроме того, я считаю, что вас с раннего детства приучали к определенным идеям. Наверное, если бы вы выросли в другой части мира, например в Саудовской Аравии, вы были бы настоящей мусульманкой. Я не считаю, что Иисус Христос был Сыном Божьим, и, по большому счету, думаю, вы втайне задаетесь вопросом, правда это или нет. Думаю, вам нравится идея веры во что-либо, и вам нравится думать о себе как о человеке, который придерживается этого своего убеждения. Я думаю, у вас есть реальный шанс отказаться от этого убеждения и пойти своей дорогой. Я знаю, что вы на это способны. И я думаю, что сейчас – как раз такой момент в вашей жизни, когда вы к этому готовы. Вот что я думаю.
(Долгая пауза.)
БС: Вау, ну вы зажгли!
ПБ [обращаясь к Д]: Что вы скажете о том, что я думаю?
(Пауза.)
Д: Ну… ну… Возможно. Я не знаю.
ПБ: Не знать – это нормально. Думаю, вы готовы применить свои честность и искренность к системе верований. Просто будьте по-настоящему, по-настоящему честны с собой. Спросите себя, действительно ли вы верите, что какой-то человек воскрес из мертвых и ходил по воде. Спросите себя, нужно ли вам или БС верить, чтобы быть хорошими людьми. Просто спросите себя.
