Альманах - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1
А сура 41 гласит:
Мы представим им айяты Наши
Во Вселенной и в них самих…
Мир (Космос, Природа) служит иной разновидностью Божьего откровения – «общим», или «естественным», откровением. Откровение Бога, таким образом, воплощено в двух Писаниях/Книгах – Коране и Космосе, характеризуемых мыслителями классического ислама как аль-Китаб аттадвини («Книга письменная») и аль-Китаб аттаквини («Книга осуществленная») соответственно. В случае священного откровения «инструментом» обычно выступают пророки, а в случае естественного – человеческий разум.
Словно рефреном в Коране звучат выражения типа «размышляйте», «назидайтесь», «вникайте», «неужто они не разумеют», «для людей понимающих» и т.д. Совмещая священную теологию с естественной, Писание многократно призывает людей поразмыслить над царящей в мире гармонией и красотой, свидетельствующей о премудром Создателе. Рациональными доводами обосновывается здесь не только бытие Бога (напр., 2:164; 50:20; 67:1-4), но и Его единственность (17:42; 21:22; 23:91), воскрешение мертвых (18:48; 36:78-79; 46:33) и многие другие положения религии.
Два дополняющих друг друга способа богопознания – через «слух», т.е. посредством предания/откровения (в узком, собственном смысле слова) и через «разум», четко обозначенный в суре 67, предваряющей покаятельные слова обреченных грешников в день Страшного суда:
Если бы мы послушались (насма’ ),
Если бы мы разумели (на’куль),
Не оказались бы среди обитателей Ада!
Впоследствии в мусульманской литературе эти два типа знания – ревелятивное и рациональное – обозначались как накли (или сам ‘и) и ‘акли. Оба пути Своего водительства Бог многократно упоминает в Коране вместе, определяя их как китаб/«книга» и хикма/«мудрость» (2:129, 231; 3:164; 4:54; 62:2 и др.). Стих 16:125 наставляет пророка Мухаммада «мудростью призывать на путь Господний». А стих 2:269 возвещает:
Воистину, кого Бог наделил мудростью,
Тому было дано благо великое!
Превосходство знания/разума Бог отмечает и в таких коранических откровениях: «Неужели равны знающие и незнающие?!» (39:9); «Воистину, на высшую ступень Бог поднимает уверовавших и знающих» (58:11). В свою очередь, пророк Мухаммад назвал ученых мужей (‘уляма’) наследниками пророков, а разум – первым и наивысшим творением Божьим.
Исходя из этих и других наставлений Корана и Сунны, мутакаллимы (учители калама, мусульманского философского богословия) учили о примате рационального над ревелятивным, о первичности разума по отношению к вере/откровению. Такую первичность они связывают, в частности, с необходимостью преодоления «круга в доказательстве»: принятие Слова Божьего (Священных Писаний) и пророков требует предварительного удостоверения, во-первых, в существовании самого Бога и, во-вторых, в явлении Им посланников, а это возможно лишь посредством рационального доказательства, благодаря разуму. Поэтому все три основные школы калама – мутазилитская, ашаритская и матуридитская – воздвигают рациональное познание, умозрение (назар) в первейшую обязанность мусульманина. Расходятся они лишь в толковании характера этой обязанности – рационален он или ревелятивен.
Ашариты объявляют данную обязанность императивом ревелятивного Закона (шар‘), полагая, что только Закон вправе предписать что-либо в области религии. При этом они ссылаются на слова Корана: «Узнай, что нет божества кроме Бога» (47:19), на многочисленные стихи с порицанием таклида-эпигонства (о них см. ниже), на кораническое восхваление веры в Бога и обещание райских наград за нее одновременно с осуждением неверия и многобожия и с угрозой адских мук за них. С другой стороны, в Коране сказано: «Мы не станем наказывать [людей, предварительно] не явив им посланника» (17:15), что, согласно ашаритам, обуславливает обязанность богопознания с приходом Закона/Откровения – эта обязанность не может вменяться одним лишь разумом.
Мутазилиты же и матуридиты полагали богопознание предписанием самого разума до прихода ревелятивного Закона и независимо от него. Различие в двух подходах обычно иллюстрируют на примере человека, обитавшего в отдаленном крае, куда вообще не доходило ни одного религиозного призыва, – обязан ли он верить в Бога и заслуживает ли он загробного наказания, если он умер в неверии? Отрицательный ответ дают ашариты, положительный – мутазилиты и матуридиты.
В мутазилизме положение о возможности чисто интеллектуального способа утверждения религиозных истин связано с их учением об объективной и рациональной природе этических ценностей. «Добро» и «зло» («благое» и «дурное», «благообразное» и «безобразное», араб, хусн и кубх) суть свойства, внутренне присущие самим вещам/ деяниям, а не зависящие от воли Бога, который мог бы распорядиться и по-другому, дав вещам иные характеристики. Будучи имманентными, этические квалификации первичны по отношению к Божественному закону: не вещь хороша потому, что это угодно Богу; наоборот, Ему угодна вещь потому, что она хороша. Добродетельная жизнь, таким образом, возможна на основе чисто интеллектуальных способностей людей.
Этический объективизм/рационализм мутазилитов ашариты разделяли лишь частично, признавая гносеологическую способность разума, возможность рационального постижения этических ценностей, но вместе с тем категорически отказывали разуму в легализирующих полномочиях, считая введение соответствующих норм исключительной компетенцией Божьего откровения, религиозного Закона. В этом вопросе, как во многих других, матуридиты занимали срединную позицию между двумя крайностями. Правда, некоторые «поздние» матуридиты-ханафиты склонялись к мутазилитскому тезису.
Другая рационалистическая установка Корана, впоследствии воспринятая мутакаллимами, связана с осуждением таклида-эпигон-ства, слепого следования чужим убеждениям и нравам. Отвергая ислам, мекканские и другие аравийские язычники обычно ссылались на унаследованные от предков верования. Поэтому многочисленны стихи Корана, развенчивающие таклид. Относительно заявлений многобожников в оправдание язычества – «Мы видели отцов наших исповедующими эту веру, по следам их мы и пойдем», пророк Мухаммад, по наущению Божьему, вопрошает:
Даже если водительство, что я вам принес,
Более верное, нежели вера отцов ваших?!
или, согласно другому стиху:
Даже если отцы ваши ничего не смыслили,
Не ведали истинной стези?!
В Судный день отверженные мукаллиды-эпигоны будут оправдываться, сетуя:
Господи,
Поистине послушали мы вождей наших,
И свели они нас с правильного пути!
В духе коранических призывов к критическому мышлению мутакаллимы решительно отвергали таклид в теоретической сфере религии (т.е. касающихся принципов веры), допуская его лишь в сфере практической (в отношении культа и права). По замечанию аль-Матуриди, приверженцы различных религий, а также каждой из различных толкований внутри одной и той же религии считают свою версию веры истинной, а чужую – ложной, притом что свою веру они исповедуют посредством таклида своих предшественников (саляф)! Выход из такой бессмыслицы возможен лишь тогда, когда каждый удостоверится разумом в истинности проповедуемого учения. На этом пути «мнение большинства» не может служить ориентиром, ибо правым может оказаться один, в то время как многие окажутся неправыми.
Сомнение (шакк) во всех унаследованных религиозных представлениях, во всем приобретенном через посредство таклида является необходимой предпосылкой постижения истинной веры. Согласно «Мизан аль-‘амаль» аль-Газали, «сомнения суть того, что приводит к истине; кто не сомневается, тот не рассмотрит; кто не рассмотрит, тот не увидит, а кто не увидит, тот останется в слепоте и заблуждении».
Поэтому для каждого мусульманина и мусульманки необходимо по достижении зрелости подвергать критическому рассмотрению весь круг верований, в которых они были воспитаны и выросли. На этом этапе, говорит аль-Ашари, различающиеся между собой утверждения и противоречащие друг другу существующие учения должны быть в глазах человека равносильными, одинаково истинными или ложными.
Для мутазилитов, ашаритов и большинства других мутакаллимов такое преодоление таклида является непременными условием правоверия, ибо основанная на таклиде вера не действительна. Абу-Ханифа же, а также основатели других толков-мазхабов признавали мукаллида (основывавшего свою веру посредством лишь таклида) верующим (му’мин), но считали его ослушником (‘асы), поскольку тот пренебрегал умозрением и доказательством.
