Эдгар Уоллес - Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье
Подпоручик осторожно отворил дверцу шкафа. Там висели костюм, куртка и брюки. На полочках было разложено белье. Чуть повыше, на куске фланели, поблескивали инструменты ювелира. Но шкатулки нигде не было.
— Пан поручик, — воскликнул один из милиционеров, — стекло в дверях выбито!
Балконная дверь была закрыта не до конца, а стекло над задвижкой выдавлено. На балконе валялись осколки. С величайшей осторожностью, чтобы не затереть следы, милиционеры вышли на балкон. Он был общий для всех комнат на южной стороне дома. В окнах было темно. Обитатели комнат находились в салоне на первом этаже.
— Тут лестница, — сказал подпоручик, указывая на балконную решетку. — Преступник взобрался по ней, выбил стекло и проник в комнату. По-видимому, возвращение ювелира его спугнуло. Бандит стал около умывальника и, когда Доброзлоцкий вошел, нанес удар ему в затылок. Затем схватил шкатулку и скрылся тем же путем.
— Надо посмотреть внизу. Может, остались следы.
— Сомнительно, — поморщился подпоручик. — Дождь льет с девяти часов. Надо искать в комнате. Может, грабитель оставил отпечатки пальцев.
Милиционеры вернулись в комнату. Один из них раскрыл чемоданчик и начал фиксировать отпечатки. Их было много на шкафу, туалетном столике и на ручках обеих дверей. Второй из подчиненных подпоручика Клим-чака набросил плащ и пошел «обследовать территорию».
— Пан поручик, — спросил директор, — можно ли гостям вернуться в свои комнаты? Пока мы попросили всех подождать в салоне.
— Мы почти кончили, но пусть еще подождут. Для порядка я должен их допросить.
В этот момент возвратился милиционер, искавший следы преступника около виллы. В руках он держал металлическую шкатулку.
— Лежала метрах в десяти от дома, — сказал он. — Рядом с оградой. Вероятно, бандит спустился по лестнице, открыл шкатулку, забрал ее содержимое, а тяжелую металлическую коробку выбросил. Она открыта, в ней ничего нет.
— Выходит, драгоценности похищены. Мы знаем, что преступник вошел и скрылся через балкон, на который поднялся по приставной лестнице. Но чем был нанесен удар? Все говорит о том, что поначалу он намеревался только совершить кражу.
— Может, он нанес удар шкатулкой? — предположил один из милиционеров. — Она довольно тяжелая. Ею можно проломить голову.
— Нет, — возразил другой. — Шкатулка тут не годится. Ни в руки взять, ни размахнуться как следует. Он чем-то другим ударил. Может, ломом?
— Кто идет на кражу, лома с собой не берет. А вдруг у ювелира был молоток? Надо спросить горничную.
— Во всяком случае, нужно допросить и прислугу, и гостей, в том числе и вас, — обратился подпоручик к директору, который ни на шаг не отходил от милиционеров.
— Если можно, я хотел бы, чтобы вы сперва допросили горничную, портье и меня. Что бы ни случилось, жизнь в пансионате должна идти своим чередом. Гостям рано утром надо подать завтрак, потом обед и ужин. Везде нужно убрать, работы много, и было бы хорошо служащих допросить и отпустить первыми. Гости могут немного подождать. Если позже лягут, утром поспят подольше, а нам приходится вставать на рассвете.
— Ладно, — сказал подпоручик. — Это, в сущности, формальность. Ведь нам известно, что преступник забрался снаружи, через балкон, и так же скрылся. Идемте вниз. Допрос будет в столовой. Гости пусть подождут в салоне. Если захотят, могут включить телевизор или послушать радио. Сперва мы допросим горничную, потом портье, а затем вас, пан директор.
— Большое спасибо.
Все четверо спустились на первый этаж. В холле подпоручик увидел диванчик.
— А это что? — спросил он.
На диванчике лежал большой, тяжелый молоток.
Глава третья
Один из милиционеров подошел к диванчику, осторожно, через платочек, взял в руки молоток и начал его внимательно осматривать.
— Тот самый, — объявил он. — Преступник его вытер, но не очень старательно. На верхнем конце рукоятки отчетливо видны два маленьких пятнышка. Свежая кровь! А на металлической части — два коротких седых волоска, такие же, как у потерпевшего. Несомненно, это орудие преступления. Экспертиза наверняка подтвердит.
— Пан директор, пройдите в салон, — распорядился офицер. — На допрос будем вызывать поочередно.
Директор беспрекословно повиновался и направился в правую часть коридора. Милиционеры свернули налево.
В салоне сидели гости пансионата. На столе стоял большой кофейник и два пустых стакана. Все пили кофе.
— Хорошо, что Рузя догадалась кофе заварить, — похвалил директор. — Надеюсь, на мою долю тоже осталось.
Горничная подала ему кофе.
— Нас будут допрашивать. Впрочем, это лишь формальность, — повторил директор слова подпоручика. — Уже установлено, что грабитель забрался через балкон, оглушил ювелира, похитил драгоценности и скрылся тем же путем. По дороге выбросил шкатулку. Милиция ее нашла. Жаль, что дождь хлещет. Смыл все следы с приставной лестницы.
Отдыхающие слушали с огромным интересом. Только у портье было такое выражение лица, будто он хотел что-то сказать, но не решался.
Тем временем в столовой милиционеры устроили короткое совещание.
— Пан поручик, — горячился старший сержант, искавший в комнате Доброзлоцкого отпечатки пальцев. — Если преступник орудовал этим молотком, значит, он не снаружи пробрался. Не мог же он стукнуть ювелира, удрать, потом заново влезть в дом и подбросить молоток. Он бы его унес с собой. Тут что-то не так.
— Но есть же лестница, выбитое стекло и шкатулка, которая валялась на дворе, — защищал свою версию подпоручик. — Верно, горничная или кто-нибудь из гостей подобрал молоток и машинально положил его на диванчик в холле. Скорее всего, Рузя, когда в испуге побежала вниз, чтобы поднять тревогу, схватила молоток, не соображая, что делает. Пришла в себя и швырнула его на диванчик.
— Могло быть и так, — стоял на своем сержант, — но на молотке было бы тогда больше крови. Пятна остались бы и на диване. Я вам говорю, это был один из тех, кто сейчас в салоне сидит: проломил череп ювелиру и свистнул брильянты.
— Что же делать? — нерешительно произнес подпоручик. Он лишь месяц назад закончил милицейскую школу в Щитно и первое назначение получил в Закопане. И как на грех, в самом начале службы на него свалилось дело, выходившее за рамки повседневных функций городской милиции. К тому же, как назло, начальник был в отпуске, а его заместителя вызвали по службе в Краков. В Управлении остались только новоиспеченный подпоручик, сержанты и рядовые милиционеры.
— Я бы посоветовал, пан поручик, вызвать из управления еще троих. Вы бы вели допрос, а мы как следует обыскали бы комнаты. Может, найдутся эти брильянты? Если вор живет в «Карлтоне», у него не было времени их спрятать. А вдруг он так уверен в своей безнаказанности, что держит их при себе? Если позволите, пан поручик, я скажу шоферу, чтобы он съездил за подмогой.
— Трое — это чересчур. Мы не можем оставлять управление без резервов. Пусть приедут двое. А мы пока допросим горничную и портье. Думаю, они ни при чем, но могут сообщить немало интересного.
— Не обижайтесь, пан поручик, — вмешался второй милиционер. — Это сложное дело. Как мне известно, в доме отдыха нашего министерства находится сейчас полковник Эдвард Лясота из Главного управления. Я его хорошо знаю. Он часто заезжал к нам по службе, когда еще был майором и работал в Департаменте подготовки кадров. Я слышал, он теперь следователь по особо важным делам в Главном управлении милиции. Полковник— парень что надо! Если ему позвонить, он помочь не откажется. Сейчас не поздно, одиннадцатый час. Наверное, еще не спит…
Подпоручик поморщился.
— Боюсь, он не согласится. А будет в Варшаве — доложит кому следует, мол, в Закопане с пустяковым делом сладить не могут и подымают ночью с постели отдыхающих в министерском пансионате. Из Варшавы тут же позвонят и намылят шею. А потом начальник задаст нам перцу.
— Полковник Лясота никому свинства не сделает. Я помню, как-то при прежнем начальнике мы здорово попали впросак. Он приехал из Варшавы, взялся за дело и так его повел, что все обошлось. Если б он тогда захотел придраться, нашему старику крепко бы влетело.
Климчак по-прежнему колебался.
— Лещинский правильно говорит, — вмешался сержант. — Я этого полковника тоже знаю. Надежный мужик и классный специалист. Сами видите, пан поручик, дьявольски сложное дело. Гости из «Карлтона» — это не первые встречные. Инженер, художник, редактор из Варшавы, какая-то американка, профессор из университета. У всех — связи и покровители. С ними надо деликатно. Хотя среди них и тот, кто стукнул ювелира молотком и стащил брильянты. Без помощи в такой истории легко напортачить. А если полковник будет с нами, то расследование примет более солидный вид. И нам пригодится опыт профессионала. Соглашайтесь! Лещинский позвонит полковнику, мы пошлем за ним нашу машину…
