Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира II: Земной шар
Люди весьма преуспели в этой игре, чем мы и воспользуемся, поместив Землю и Плоский Мир на один и тот же уровень повествования, так чтобы они стали иллюстрациями друг друга. В первой «Науке Плоского Мира» границы реальности определял Плоский Мир, и именно поэтому она казалась такой осмысленной. Круглый Мир, будучи порождением магии, созданным, чтобы не пускать волшебство внутрь, оказался начисто лишенным смысла (с точки зрения волшебников, по крайней мере). Во второй части на Земле появляется обитатели, наделенные разумом, а разумы делают странные вещи. Благодаря им, во Вселенной, где нет никаких историй, появляется рассказий.
За одно нажатие клавиши компьютер способен выполнить миллиард вычислений без единой ошибки, но он не может притвориться трусливым волшебником, если кто-нибудь подойдет к нему и стукнет по кэш-памяти. Мы же, наоборот, можем легко представить себя на месте трусливого волшебника или заметить такое поведение в других, но наш разум оказывается совершенно бесполезным, когда за секунду нужно сделать несколько миллионов простых вычислений. Хотя кому-нибудь, живущему за пределами нашей Вселенной, это может показаться простой задачей.
Все потому, что мы, в отличие от компьютеров, используем рассказий.
Глава 3. Путешествие в Б-пространство
Дело было тремя часами позже, посреди прохлады Незримого Университета. В Институте Высокоэнергетической Магии практически ничего не изменилось, за исключением экрана, на котором Думминг показывал изображение с иконографического проектора.
«Не понимаю, зачем он тебе нужен», — удивился Ринсвинд. — «Нас здесь всего двое».
«У-ук», — согласился Библиотекарь. Он был раздражен из-за того, что ему не дали спокойно подремать в библиотеке. Даже несмотря на то, что будили его довольно осторожно — никто ведь не станет будить 300-фунтового орангутана грубо (дважды, во всяком случае).
«Архканцлер говорит, что в этих вопросах нам нужно быть более организованными», — сказал Думминг. — «И что бесполезно кричать: «У меня есть отличная идея!» Свои идеи нужно представлять должным образом. Ты готов?»
Крошечный демон, управляющий проектором, поднял крошечный большой палец.
«Отлично», — сказал Думминг. — «Первый слайд. Это Круглый Мир в своем теперешнем…»
«Он вверх ногами нарисован», — перебил его Ринсвинд.
Думминг посмотрел на картинку.
«Это же шар», — огрызнулся Думминг. — «Он плавает в космическом пространстве. Как его можно нарисовать вверх ногами?»
«Вон тот морщинистый континент должен быть сверху».
«Ладно!» — огрызнулся Думминг. — «Демон, переверни картинку. Теперь правильно? Ты доволен?»
«Верх теперь на месте, но стороны перепу…» — начал было Ринсвинд.
Думминг с силой хлопнул указкой по экрану. «Это Круглый Мир!» — рявкнул он. — «Такой, каким он является в настоящий момент! Мир, покрытый льдом! Однако время Круглого Мира подчиняется времени в реальном мире! Мы можем получить доступ к любому моменту времени в Круглом Мире точно так же, как можем открыть любую страницу в книге, несмотря на то, что они следуют друг за другом! Мне удалось выяснить, что наш профессорский состав находится в Круглом Мире, но, по всей видимости, не в настоящем времени! Они оказались на несколько миллионов лет в прошлом! Которое, с нашей точки зрения, вполне можно считать настоящим! Я не знаю, как они туда попали! Это просто физически невозможно! Но ГЕКС их нашел! Нам придется согласиться с тем, что попасть обратно тем же путем они не могут! Однако — будь добр, следующий слайд!»
Щелк!
«Это то же самое», — заметил Ринсвинд. — «Только теперь стороны…»
«Да нет у шара никаких сторон!» — воскликнул Думминг. Со стороны проектора послышался звук бьющегося стекла и крохотные ругательства.
«Я просто подумал, что ты хочешь все сделать как положено», — пробормотал Ринсвинд. — «И вообще, речь ведь о Б-пространстве, так? Я это знаю. И ты тоже».
«Да, но я этого еще не сказал! У меня еще дюжина слайдов впереди!» — потрясенно воскликнул Думминг. — «И графическая схема!»
«Но речь ведь о нем, так», — устало произнес Ринсвинд. — «Они ведь сказали, что нашли других волшебников. Значит, там есть библиотеки. Значит, ты можешь попасть туда через Б-пространство».
«Я собирался сказать, что именно так мы попадем туда», — пояснил Думминг.
«Да, я знаю», — сказал Ринсвинд. — «Потому я и подумал, что лучше воспользоваться возможностью и сказать «ты» пораньше».
«Откуда в Круглом Мире взяться волшебникам?» — удивился Думминг. — «Мы же знаем, что магия там не работает».
«Без понятия», — ответил Ринсвинд. — «Чудакулли написал, что от них никакого толку».
«И почему бы профессорскому составу не вернуться своими силами? Они же смогли послать сюда бутылку! Наверняка для этого потребовалась магия!»
«Почему бы просто не сходить к ним и не спросить?» — предложил Ринсвинд.
«Ты предлагаешь найти их с помощью уникальной биочаровой сигнатуры группы волшебников?»
«Ну, вообще-то я хотел подождать, пока не произойдет что-нибудь ужасное, а потом предложить тебе осмотреть развалины», — сказал Ринсвинд. — «Но другой вариант тоже, наверное, сработает».
«Вездескоп обнаружил их примерно в 40 002 730 907-ом веке», — сказал Думминг, рассматривая шар. — «Я не смог получить изображение. Но если бы мы смогли попасть в ближайшую библиотеку…»
«У-ук!» — выкрикнул Библиотекарь. А потом проу-укал еще несколько раз. Он у-укал долго, время от времени переходя на «и-ик». Один раз он ударил кулаком по столу. Бить во второй раз уже было не нужно. Потому что после первого удара от стола мало что осталось.
«Он говорит, что только старшие библиотекари могут использовать Б-пространство», — объяснил Ринсвинд, когда Библиотекарь скрестил руки на груди. — «Он выражался довольно настойчиво. И еще он говорит, что это не какая-то там увеселительная прогулка».
«Но это приказ Архканцлера!» — возразил Думминг. — «По-другому туда не попасть!»
Во взгляде Библиотекаря появилась некоторая неуверенность. И Ринсвинд знал, почему. Непросто быть орангутаном в Незримом Университете, и для Библиотекаря единственный способ справиться с этой проблемой заключался в том, чтобы признать Наверна Чудакулли в качестве альфа-самца, несмотря на то, что Архканцлер редко забирался на крыши домов и жалобно окликал город на рассвете. По этой причине Библиотекарь, в отличие от других волшебников, с большим трудом мог игнорировать приказы Архканцлера. Это был прямой вызов — все равно что обнажить клыки или ударить себя в грудь.
У Ринсвинда появилась идея.
«Если мы перенесем шар в Библиотеку», — предложил он примату, — «то даже во время путешествия по Б-пространству ты не уведешь господина Тупса за ее пределы. Ну, то есть шар будет внутри библиотеки, так что если вы окажетесь внутри него, то на самом деле далеко вы все равно не уйдете. Ну, разве что отойдете на несколько футов. Снаружи ведь размеры шара вполне конечны».
«Ринсвинд, ты меня впечатлил», — удивленно сказал Думминг, пока Библиотекарь сидел с озадаченным видом. — «Я всегда думал, что ты не блещешь умом, но сейчас ты показал просто незаурядное вербальное мышление. Если мы поставим шар, к примеру, на стол Библиотекаря, то все путешествие пройдет внутри библиотеки, так?»
«Верно», — согласился Ринсвинд, который, ради неожиданной похвалы, был готов пропустить мимо ушей фразу о том, что он «не блещет умом».
«К тому же, в библиотеке совершенно безопасно…»
«Да, большие и толстые стены. Это очень безопасное место», — согласился Ринсвинд.
«Значит, нам ничто не угрожает», — сказал Думминг.
«Ну вот опять ты со своим «мы»», — сказал Ринсвинд, делая шаг назад назад.
«Мы их найдем и вернем обратно!», — продолжал Думминг. — «Неужели это так сложно!»
«Это может оказаться немыслимо сложным! Там эльфы! Ты же знаешь эльфов! Они опасны! Стоит потерять бдительность на секунду, и они тут же захватят твой разум!»
«Однажды они преследовали меня в лесу», — вспомнил Думминг. — «Они и правда выглядят пугающе. Я помню, что написал об этом в своем дневнике».
«Ты написал в дневнике, что тебе было страшно?»
«Ну, да. А почему бы и нет? Ты разве так не делаешь?»
«У меня нет такого большого дневника. Но это ерунда какая-то! В Круглом Мире нет ничего, что могло бы заинтересовать эльфов! Им нравится… владеть рабами. А мы так и не увидели на этой планете никого достаточно умного, чтобы стать рабом».
«Возможно, ты что-нибудь упустил», — предположил Думминг.
«Нет, это я говорю «ты», а ты говоришь «мы»», — поправил его Ринсвинд.
