Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт
Альбрехт за моей спиной довольно хмыкнул, Ротильда молодец, пользуется любой возможностью укрепить власть и влияние, даже если сама не верила, что мы в самом деле в состоянии сопротивляться Мунтвигу.
Я сказал медленно:
— Таким образом она действовала где хитростью, где прикрывалась моим именем...
Альбрехт уточнил подчеркнуто миролюбиво:
— Грозным именем Ричарда Завоевателя, который явится по одному слову жены с огромной армией и тут же всех нагнет и обидит. Собственно, в этом нет явного преступления.
Я сделал вид, что не слышу, повернулся ко второму.
— А что там насчет Грандепта?
Тот принялся подробно рассказывать, я внимал тщательно и придирчиво, Альбрехт выслушивал вместе со мной, где хмурился, где крутил головой, то и дело в театральном изумлении вскидывал брови.
Когда я мановением пальцев отпустил гонцов на отдых, поспешно цапнул со стола кубок с остатками вина и допил залпом.
Я посмотрел на него зверем.
— Что молчите, граф?.. Я понимаю, страшитесь разбудить мой львиный гнев. Но можете не трястись, я уже страшен!
Он посмотрел на меня, на кубок. Я вздохнул и наполнил его снизу, чтобы без вылезающей наверх пены, полусладким шампанским.
— Ваше Величество, — сказал он, — я всегда был высокого мнения о вашей жене-повелительнице. Повелительнице... это в общем смысле, а не том, что вкладывает в это слово народ, когда называет вас консортом и как-то странно хихикает... Но даже в самых смелых предположениях не думал, что она так развернется при минимальной поддержке... да и то не оказанной, а ею самой позаимствованной!
— Вот именно, — прорычал я. — Еще неизвестно, какие непотребства творила моим именем!
— Известно, — отпарировал он. — Установила некоторый контроль... если не совсем полный, но все же, над Бурнандами и Грандептом.
— А что еще? Из того, что нам неизвестно?
Он посмотрел подчеркнуто благодарно.
— А вы разве человек мелочный? Я полагал вас политиком высокого полета, который летает под облаками и поливает всех и все жидким пометом. А это, оказывается, она показала себя таким политиком! Это же надо: водить за нос многочисленных женихов и своих лордов, ожидающих на троне сильного мужчину, и в то же время оттяпывать у них земли, возможности, союзников...
Я в раздражении создал и себе вина, самого легкого, но отодвинул и заменил чашкой крепкого кофе, сделал два мощных глотка.
— Граф, вы мне зубы не затупливайте. Кое-что делалось с привлечением моего имени! А если оно запятнано?..
Он спросил с интересом:
— Для политика это важно?
— Я еще и рыцарь, — ответил я с достоинством. — я олицетворун... или олицетворюн, как правильно?. В общем, олицетвориваю дух королевской власти и отношения нового короля к морали и прочим недостойным явлениям общества. Потому важно понять, не запятнано ли мое полосатое имя в данной ситуации?
Он пожал плечами.
— Чего проще? Нужно позвать Ротильду и выяснить подробности.
— Соврет, — сказал я убежденно. — Вы встречали женщину, чтобы не врала?.. Если не врет, то уже и не женщина. А если рыжая, то это вообще... Нет, мы и без нее запутаемся, обойдемся без помощниц дьявола.
Он развел руками.
— То, что о ней говорят, может быть, сплетни... но не вранье. Она выдающийся политик! Я бы хотел назвать ее великим, но разве могут быть двое великих одновременно?.. Так что великий — это вы, Ваше Величество, а она всего лишь выдающийся, но зато как выдающийся!.. До нее далеко и некоторым великим, это я о гигантах древности, Ваше Величество, про вас даже и не подумал, хотя, вообще-то, думаю часто, но только в самом хорошем и приятном смысле... Так что позвать?
Я махнул рукой.
— Придется. Нам нужно поскорее разобраться и топать дальше. Я должен понять, что на самом деле в Сен-Мари, остался ли там кто-то мне верен? Где Ришар, что с Ордоньесом, как там с Гендерсгеймом...
Он, не слушая, выдвинулся из шатра, указания отдавал почти шепотом, но вернулся довольный и улыбающийся.
— Ваше Величество... стоило бы еще один кубок. Покрасивше.
— Обойдется, — буркнул я хмуро. — Ку-у-уда? Ждать!
Он сказал виновато:
— Я хотел было проследить, чтоб не убежала по дороге. Кто их, женщин, знает...
— Король все знает, — ответил я мудро.
Он сказал пугливо:
— От такого и не убежишь, найдет и ка-а-ак ухватит...
За шатром голоса, шарканье подошв тяжелых сапог, сдержанное позвякивание металла, наконец все приблизилось, полог приподнялся и ушел в сторону, пропуская к нам Ротильду настолько ослепительную с башней красных волос, но в платье приглушеннозеленоватого цвета, что у меня дыхание остановилось в груди, Альбрехт вообще громко ахнул.
Я демонстративно оценивающе оглядел ее с головы до ног, которых, вообще-то, не видно под волочащимся по полу платьем, но предполагаю, что они там есть, хотя двигается так ровно, словно плывет или катится на колесиках.
— Почему не в кандалах? — спросил я сопровождающую стражу. — А где цепи?
Альбрехт быстро зыркнул на меня, какие цепи, сказал виновато:
— Забегался по вашим делам, Ваше Величество!.. Забыл одеть...
— А стража?
— Я хотел лично одеть, — сообщил он и плотоядно потер ладони.
Я нахмурился.
— Идите, граф. Вашей предательской деятельностью займусь позже при подготовке к четвертованию. А вы, леди, ответствуйте, какой ваш заговор против меня был последним?
Она тоже посмотрела на Альбрехта, что потащился к выходу, проговорила печальным голосом ведомой на казнь:
— Позвольте сесть, Ваше Величество?
Я буркнул:
— Вон на тот стул. Чтоб я видел ваши руки.
Альбрехт вышел, она тут же лучезарно улыбнулась.
— Догадываюсь, Ваше Величество, вы уже получили исчерпывающие сведения из Мезины. И моя невинность не только подтверждена, но и заслуживает награды. Не так ли?
— Невинность? — повторил я тупо.
— Невиновность, — уточнила она. — Невинности вы меня уже лишили... в широком смысле. И моя практическая деятельность на всемерное укрепление вашей монолитной власти и вашего доминирования во всех областях жизни...
— Стоп-стоп, — прервал я. — Почему мне кажется, что слышу самого себя? Кто еще на свете может нести такой вздор?
Она улыбнулась еще ласковее.
— Когда Ваше Величество, еще не будучи Вашим Величеством, одаряли меня своим высоким и милостивым вниманием, я впитывала его мудрость, его слова, выражения и даже интонации.
— Господи, — вырвалось у меня, — я что, вот такой гад?.. И такое несу? С ума сойти. А я воображал себя таким красивым, мудрым, неповторимым...
Она перевела взгляд на столешницу.
— Ваше Величество, какой из этих кубков ваш?
— Чтобы допить и узнать все мои мысли? — спросил я с подозрением. — Нет уж, пейте из своего...
Я создал фужер из самого тонкого и прочного стекла, украсил золотой вязью и осторожно наполнил дорогим шампанским.
Ротильда приняла из моих рук, в зеленых глазах помимо благодарности что-то еще хитрое, но когда сделала первый глоток, глаза распахнулись во всю ширь в неподдельном изумлении и радости.
— Господи!.. Что это?
Я посмотрел на свод шатра, там ткань колыхнулась, но ветерок тут же умчался без следа.
Ротильда отпила еще чуть, полные губы вздулись, как переполненные сладким соком черешни, заблестели.
— Ваше Величество, что за божественное вино?
Я буркнул:
— Мне показалось, вы спрашивали у Господа... хотя не понимаю, неужели он отвечает и женщинам?
— В отдельных случаях, — ответила она. — Но, думаю, вы вполне можете заменить Его. Я имею в виду, ответить вместо Него. И даже отвечать.
Она сделала еще пару мелких глотков, потом не выдержала, изящные манеры пусть идут лесом, допила до дна, но едва осторожно опустила фужер на стол, я наполнил снова доверху.
— Вы очень любезны, — проговорила она тем голосом, в котором ни следа сексуальности, видит мою настороженность и не желает спугнуть дичь, не знает, что я еще тот стреляный воробей, на мякине не проведешь, — и у вас такие дивные умения...
Меня на мякине не проведешь, повторил я про себя твердо. На меня эти штучки не действуют.
Глава 12
Она заснула на моей груди, потом засопела, сползла и отвернулась, но я подгреб ее нежную разогретость, вжал в себя и через пару минут заснул тоже, повторяя каждый изгиб ее тела, со стороны мы явно похожи на сложенные ложки в ящике.
Утром, разлепив веки, я ощутил, что она еще спит, а когда тихонько приподнялся на локте, долго всматривался в ее счастливое и мирное лицо, ничего в нем нет от неистовой королевы, что правит железной рукой и нагибает лордов. Может быть, мелькнула мысль, она из скрытых ведьм? Есть же такие, не подозревают о своих способностях, пока не случится нечто особое...
Хотя пока что все, что делает, можно объяснить великолепно развитым мышлением, настойчивостью, пониманием природы людей, деловой хваткой...
