А Прохоров - Русская модель управления
Феофилакт Болгарский писал в X веке о печенегах: «Их набег — удар молнии, их отступление — легко и тяжело в одно время; тяжело от множества добычи, легко — от быстроты бега. Нападая, они предупреждают молву. А главное — они опустошают чужую страну, а своей не имеют. Жизнь мирная — для них несчастье, верх благополучия — когда они имеют удобный повод для войны. Самое худшее то, что они своим множеством превосходят весенних пчел, никто
443 Rowze A Z. The Expansion of Elizabethean England. London, 1955. P 239
444 Берзин Э. Указ соч С. 48.
445 См Нестеров Ф. Указ. соч. С. 14
еще не узнал, сколькими тысячами они считаются: число их бесчисленно»446.
Поход Бат^1я — лишь одно из бесчисленн^хх кочевых нашествий. Так, лишь за последнюю четверть XIII века, «по подсчетам В. В. Каргалова, Орда провела не менее пятнадцати крупн^хх походов. Многие города (это после Бат^хя) снова и снова разрушались: Пе4)^яславль-Залесский — четырежды, Муром, Суздаль, Рязань — по три раза, Владимир — дважды» 47.
«В 1561 г., когда уже были покорены Астраханское и Казанское ханства и Московское государство вышло к Хвалынскому (т. е. Каспийскому) морю, проникшие через незащищенную степь татары сожгли Москву. Юг оставался крайне опасным до начала XVIII века. Даже в районе Тулы в XVII веке места были заселены слабо, заниматься мирным трудом было практически невозможно. На Руси существовала поговорка „Не хвались в Поле едучи, а хвались — из Поля"»448. Татарские, и не только татарские, набеги продолжались вплоть до второй половины XVIII века, когда Гирей последний раз вырвался из Крыма.
Когда Россия стала колонизовывать земли на востоке, она фактически находилась в состоянии непрекращающейся войны с кочевыми племенами, защищавшими свои степи. «Вся русская литература последующего (то есть XVIII) столетия полна рассказами об этих постоянных стычках»449. Русские поселенцы постоянно подвергались набегам. Для чего в киргиз-кайсацкой степи стояла описанная Пушкиным Белогорская крепость, один из многих степн^гх укрепленных пунктов? «Русская крестьянская колонизация была бы немыслима без крепостей, без засечной черты и без помощи бегущих от закона казаков»450.
Но главной причиной потери имущества населением в военное время был не грабеж со стороны неприятеля, а мобилизационные действия собственного государства, например, введение Петром I разорительной подушной подати на нужды Северной войны, порча монеты и бесконтрольный выпуск бумажн^хх денег во время прочих войн. Да и просто грабежи, если даже своя армия идет через территорию страны, то известно, как это сказывается на материальном положении населения.
А в XVIII веке армию в целях экономии казенн^гх средств расквартировывали по всей территории страны. «...Армия как-то расселилась, и ей приказано было воров ловить, за законностью наблюдать, недоимки выколачивать и самой заботиться о пропитании, дабы „добрый анштальт внесть", — писал В. О. Ключевский. — Долго помнили плательщики этот добрый анштальт. Шесть месяцев в году деревни и села жили в паническом страхе от вооруженн^хх сборщиков среди взысканий и экзекуций. Не ручаюсь, хуже ли вели себя в завоеванной России татарские баскаки. Армия, расквартированная по стране, вела себя в России, как в завоеванной
446 Цит. по Каргалов В. В Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси Феодальная Русь и кочевники М Высшая школа, 1967.
— С 25
447 Юрганов А Указ. соч С 26
448 Саатчян Г Русское Поле // Родина, 1996 - № 2 - С. 48-49
449 Бродель Ф Указ соч С 112
450 Бродель Ф. Указ соч С. 115.
451
стране» .
Другое бедствие, препятствовавшее накоплению и наследованию богатства, — пожары. Жители большинства западноевропейских стран переселились в каменные дома еще в средневековье. Дома переходили по наследству и сохранялись веками. Параллельно люди из поколения в поколение копили деньги, и через век-другой иной бюргер или даже крестьянин мог получить в наследство вполне приличную сумму и открыть свое дело.
Российское население в силу климатических условий не могло жить в каменн^хх домах. Деревянные дома постоянно горели (гораздо чаще, чем в наше время горят деревенские дома, так как в старину они были перенаселены, полны детей и освещались пожароопасной лучиной), выгорали не только деревни и села, но целые города. "Записки иностранн^гх путешественников о Москве наполнены известиями о пожарах. Не проходило почти недели без того, чтобы не сгорали целые улицы. Пожары были, так сказать, привычным, ежедневным явлением, к которому относи -лись довольно равнодушно; если пожар истреблял сотню или две домов, о нем и не говорили много; только тот пожар считался в Москве большим и оставлял о себе память, который истреблял по крайней мере 7000 или 8000 домов»452. Как только с пожарами ни боролись!
По указу Екатерины II изменили ранее существовавшую круговую планировку деревень (удобную, в частности, для обороны) и стали строить деревни двумя нитками вдоль дорог, как сейчас, — так легче бороться с пожарами. Эти и многие другие меры мало помогали, избы по-прежнему горели. Кроме того, надо учесть, что пожары были еще инструментом уравниловки. Как только кто-то высовывался из общего ряда, начинал раздражать соседей, ему подпускали «красного петуха», то есть попросту поджигали дом, со всеми вытекающими отсюда последствиями. «Лихие люди часто прибегали к особенному средству поживиться на чужой счет: они поджигали дома зажиточных людей, прибегали на пожар будто для спасения имущества и воровали в обширн^гх размерах»453. Все накопления, собранные за жизнь целого поколения семьи, приходилось тратить на строительство новой избы после очередного пожара. Почти каждое новое поколение начинало копить с нуля.
Другой фактор, препятствующий накоплению имущества и неравенству, — неурожайные годы и вызванный ими голод. Выделяют две крупные страны, наиболее подверженные этому периодическому бедствию, — Россию и Индию454. В Индии неурожай связан с тем, что в некоторые года не приходит муссон. В России же, как только земледелие вышло за пределы области смешанных лесов, каждые десять-одиннадцать лет случ5ались засухи. «Исследователи насчитывают за 830 лет (1024-1854 гг.) 120 учтенн^хх неурожаев» 55.
Неурожайные годы были одним из элементов уравниловки. Когда наступал голод,
451 Ключевский В. О. Собр соч. В 8 т Курс русской истории Т 4 — С 98.
452 Ключевский В О. Сказания иностранцев.. С 181.
453 Там же.
454 См Бродель Ф Указ соч. С 87
455 Хромов П А Указ соч С 75.
зажиточные люди были вынуждены расходовать свои сбережения на прокормление многочисленн^хх родственников и даже соседей. В голодные годы сглаживалось накопившееся в течение предыдущих урожайных лет имущественное неравенство. У кого амбар полный — тот тратился на содержание родни, у которой амбар пустой. Крепкие родственные и общинные традиции не позволяли утаить зерно от «своих». Да и помещики в неурожайные годы участвовали в перераспределении скудн^хх продовольственных ресурсов в пользу неимущих (помещиков можно понять — им надо было обеспечить выживание не только справных крестьян, но и всех своих крепостн^гх).
Следующим по счету, но не по значению, фактором, уравнивающим доходы и препятствующим накоплению богатства и передаче его по наследству из поколения в поколение, было лихоимство властей, поборы и прямые изъятия имущества представителями государства. Всякий хоть сколько-нибудь приподнявшийся над средним уровнем нищеты сразу становился объектом вымогательства и даже прямого грабежа. Характерным было, например, «бесцеремонное обращение с купечеством — которое никогда не было вполне частным собственником и могло в любой момент быть принуждено государством отвечать своими средствами по принудительным поставкам»456. Нет необходимости приводить факты — ими полны и литература, и народный фольклор.
Если суммировать перечисленные выше возможные причины потери имущества: война, набег кочевников, армейский постой, помещичий произвол, поборы со стороны властей, вымогательство со стороны родственников и общины, пожары, разорительные неурожайные годы, то становится очевидной невозможность долговременного обогащения и передачи богатства по наследству. Что не отняли чужеземные супостаты — заберет родное государство, что осталось от государства — заберет барин, что не сумел отнять барин — заберет община, что не заберет община — заберут родственники и так далее.
В России богатый, как и бедный, не имел никаких гарантий, никакой уверенности в завтрашнем дне. Не случайны русские пословицы «От тюрьмы да от сумы не зарекайся», «Всех денег не заработаешь», «Деньги что навоз — сегодня нет, а завтра воз»и множество других пословиц и поговорок, пропагандирующих пренебрежительное отношение к деньгам как к временному явлению. Как правило, богатство не обеспечивало своему владельцу физическую безопасность, накопленное имущество не делало жизнь своего владельца продолжительнее и счастливее, чаще наоборот.
