Николай Костомаров - Быт и нравы русского народа
Английские гости в XVI веке составляли одно целое тело. Каждый член компании производил торговые операции и займы на имя всей корпорации. Это повлекло к недоразумениям. Один из членов компании, Антон Мерш, задолжал более 23 000 р. Гости отказывались платить за него на том основании, что он занимал на свое имя, а не на имя целого общества, и притом указывали на то, что царские приказные люди выдали ему особую льготную грамоту на торговлю, без ведома и спроса гостей, что некоторые русские купцы, стакнувшись с Мершем, торговали с ним тайно от прочих гостей, дали ему на себя кабалы с умыслом, что Мерш никогда не заплатит, а будут платить за него прочие гости. Русские же представляли, что все, взятое Антоном Мершем, должно быть выплачено членами компании, к которой принадлежал английский банкрот. Это послужило поводом к приезду посла, доктора Флетчера, в 1588 году. Спор был продолжителен с обеих сторон. Англичане жаловались, что русские покупали у них товар в долг и, не заплатя денег, отдавали товар назад; другие же, наделавши долгов, не платили их, а приказные люди не давали англичанам управы и даже подстрекали русских не платить долгов своих. Англичане жаловались и на самое русское правительство за то, что ограбили Джона Копеля, одного из членов английской компании. Русские бояре возражали, что Джон Копель не был англичанином, а родом из Любека, жил в России, ложно именуя себя английским гостем, и оказался виновным в сношениях со шведским и датским правительствами, жаловались, что англичане нанимают русских работников и употребляют их на противозаконные дела. Так, один ярославец, Вахрум, живучи у английского гостя, был у него лазутчиком и тайно перевозил за границу через литовские земли англичан; указывали на то, что англичане, желая отстранить совместничество других наций, покушаются на меры насильственные: перехвачено было письмо Горсея, которого еще недавно правительство облекало своим доверием, к другому англичанину, Тромболу; в этом письме излагается намерение задержать корабль купца Белоборода, которому правительство делало препоручения, признавая их держать в тайне от англичан: на этот раз ехали на корабле Белоборода гамбургские купцы, враги англичан. Правительство нашло такой замысел в высшей степени преступным. Флетчер оправдывал своих единоземцев, доказывал, что торговля с Англией приносит России выгоды, что привилегии англичанам следует восстановить ради того, чтоб не прекратилась дружба между английскою королевою и русским царем. Главное требование его – не допускать других иноземцев в Белое море и в Новгород без воли королевы, кроме членов компании, требование, справедливость которого англичане доказывали тем, что те, которые нашли новый торговый путь, должны пользоваться им исключительно, это требование было отвергнуто. Бояре, бывшие на переговорах с английским посольством, доказывали, что несправедливо запирать для всех море из угождения каким-нибудь десяти человекам. Равномерно отвергнуто было домогательство способствовать англичанам в отыскании новых земель и китайского пути, но позволено ездить свободно из Москвы в Персию, Бухарию и Шемахию, не платя пошлин с товаров. Этого права не имели другие иностранцы в России, и царь давал его англичанам из особенной любви к королеве. Также только под предлогом особого расположения к английской королеве царь дозволил англичанам иметь свои дворы в Москве, Ярославле, Вологде, Холмогорах, тогда как торговцы других наций, например подданные султана, королей польского и французского, должны были ставить свои товары на общих гостиных дворах. Русское правительство обещало справедливую управу для англичан, в чем только они себя найдут обиженными, и принять меры, чтоб царские чиновники не делали английским купцам никаких стеснений. Впрочем, правительство не согласилось на домогательство англичан иметь право всякого должника из русских, задолжавшего английским гостям, преследовать посредством своего гостиного приказчика и отбирать у него имущество без суда, а предоставило англичанам взыскивать с должника обыкновенным порядком, по суду и управе, через приказных людей. Дело Мерша трудно было решить; оно кончено тем, что русский царь согласился, чтобы англичане заплатили половину требуемой суммы: двенадцать тысяч рублей. Чтобы на будущее время избегнуть недоразумений относительно того, кого следует считать гостем и кого не следует, Флетчер дал предложение, чтобы все английские гости, торговавшие в России, должны были состоять под ведением гостиного приказчика, который имел у себя список гостей и вообще всех лиц, принадлежавших к ведомству компании, другой экземпляр того же списка должен находиться в посольском приказе. Приказчик мог вычеркнуть имена тех, которые у него записаны в списке, и тотчас же эти имена были вычеркиваемы из экземпляра, хранившегося в посольском приказе. Таким образом, компания отвечала только за дела тех, которых имена находились в обоих экземплярах гостиного списка и помещались в жалованной грамоте. В эту категорию входили не только гости, но и все, которые у них жили и служили. За их поступки, исключая уголовных, отвечала вся компания, и всякий заем, сделанный кем бы то ни было, лежал равно на всех членах. Флетчер напрасно хотел отменить правило в отношении служивших у членов компании людей: русские не согласились, и имена всех людей компании должны были быть вписанными в список вместе с гостями. Англичане домогались, чтоб суд над членами компании был отдан правителю государства Борису Годунову, но им отвечали, что Годунов озабочен государственными делами, суд будет отдан его приказным людям, впрочем, вершить дела окончательно будет сам Борис. До сих пор англичане имели право держать русских приказчиков и скупщиков, но теперь оно было у них отнято под предлогом противозаконных поступков жившего у них ярославца Вахруша. В самом деле правительство хотело этим запрещением остановить исключительное господство англичан в торговле, подрывавшее русских купцов и самые доходы правительства. Так же точно правительство не согласилось на просьбы англичан давать им ямские подводы для торговых поездок, объясняя, что ямы учреждены для государственных, а не для торговых дел; удобство поездок предоставлено было добровольному уговору с извозчиками. Правительство разрешило англичанам покупать все русские товары невозбранно, но определило, что воск не иначе может идти за границу, как в промене на серу, порох и селитру.
Из донесения Иеронима Горсея, писанного около этого времени, видно, что англичане снова получили право беспошлинной торговли, но английские купцы должны были заплатить 500 фунтов стерлингов за пошлины прошлых годов и пожертвовать 350 фунтов стерлингов на постройку новой каменной стены в Москве.
Тогда Флетчер подавал своему правительству предложение, в случае царь разгневается на английских гостей, послать военные корабли к берегам Печоры и захватить русские товары тамошней ярмарки, оборот которой простирался до 16 000 фунтов стерлингов. Но Елизавета, казалось, очень дорожила дружественными отношениями к России и как бы в угодность русскому царю запретила сочинение Флетчера о России; в самом же деле это сочинение вообще написано в таком духе, который не мог нравиться властолюбивой Елизавете.
В самом деле, торговля с Россиею приносила Англии неисчислимые выгоды и в настоящем и в будущем. Современные англичане сознавались, что ни в какой другой стране торговля не представляла такой важной будущности, как в России. Как Россия нуждалась в произведениях природы, чуждых ее северному климату, и в произведениях искусств и ремесел, которые еще чужды были русскому народу, так равно вся Западная Европа нуждалась в произведениях Севера. До того времени торговля Европы с Россией производилась через Данию, Швецию, Любек, Гамбург, Лифляндию и Польшу. Англия была чужда выгод, которые приносила эта торговля. Но открытие северного пути давало англичанам новое, независимое от участия других стран, сообщение с Россиею. Англия могла получать из России и, как надеялась, из Персии и вообще с Востока нужные для Европы статьи, не опасаясь соперничества ни Дании, ни Швеции, ни Германии, которых совместничество было бы неизбежно в торговле балтийской; даже в случае войны, задерживавшей торговлю, Англия спокойно могла бы совершать свои торговые операции через Ледовитое море. Проложение пути через Россию в Персию, о котором тогда все мечтали, указывало англичанам надежду на то преобладание в торговле, которым пользовались тогда Португалия и Испания. Англичане думали доставлять в Европу восточные произведения скорее через Астрахань, Волгу и северные страны России, чем Венеция, Генуя, Мессина, Рагуза путем Средиземного моря. Так рассуждали в тот век англичане.
Астрахань. «Путешествие по Московии». А. Мейерберг.
