К. Феофанов - Цивилизационная теория модернизации
Ветвями православного христианства выступили различные автономные и полуавтономные региональные церкви —финляндская, эстонская и критская, александрийская и антиохийская, иерусалимская и синайская, китайская и японская, грузинская, сербская, румынская, болгарская, кипрская, греческая, албанская, польская, чешская, словацкая, американская и катакомбная церкви. Также в число древневосточных, ориентальных, дохалкидонских церквей входит группа древних восточных конфессий, условно объединяемых не по конфессиональному, а по историко-географическому принципу: ассирийская церковь Востока и древневосточные (миафизитские) православные церкви (армянская апостольская, коптская православная, эфиопская православная, эритрейская православная, сирийская православная и индийская малабарская православная)22.
Мусульманство (ислам) является ещё одним фундаментальным цивилизационным столпом современного мира. Ислам предполагает покорность и подчинение законам, приказам и запретам Аллаха, полное и абсолютное единобожие. Начиная с VII века и ограничиваясь тогда Аравийским регионом, исламский пояс получил широкую территориальную протяжённость, прежде всего, в Азии, образуя, вместе с буддизмом, индуизмом и иудаизмом, космогенную цивилизацию. Представляется, что вопрос о том, считать ли мусульманскую цивилизацию «восточной», или же, вслед за отдельными авторами23, включать в восточную цивилизацию только буддизм, а ислам считать отдельной, невосточной, цивилизацией, является надуманным и искусственным. Конечно, любые классификации не могут быть абсолютно строгими, они основываются на довольно условных географических и исторических понятиях (какой тогда ислам – юго-восточный, центрально-азиатский, и почему тогда принято говорить о «мусульманском Востоке»?). На принципиально восточный космогенный характер исламской цивилизации указывает её ценностно-нормативное и институционально-традицийное содержание. Это «внутренняя и внешняя традиционность», «принципиальная антисовременность», «критическое восприятие перспектив приобщения к миру модернити», противодействие современности через борьбу против Запада24.
Конфуцианская цивилизация в странах Азиатско-Тихоокеанского региона (Китай, Тайвань, Южная Корея, Япония) служит замечательным, отнюдь не безболезненно возникшим, но принципиально возможным примером сочетания внешней современности и внутренней традиционности. Как отмечает О. Кармадонов, «ментальность и мышление представителей китайско-конфуцианского культурного ареала парадоксальным образом близки ментальности и мышлению европейского типа – в части рациональности, прагматизма, нескованности религиозной догмой, ориентации на успех в посюстороннем мире. Тем самым, при ближайшем рассмотрении, „ошеломительные“ успехи развития и достаточно гармоничное внедрение в обществах этого ареала демократических институтов теряет часть „загадочности“… Уникально само сочетание, при котором традиция не просто не препятствует социальному развитию, но и способствует ему, вступая с современностью в творческий союз. Метанарратив, который примиряет традицию и современность в данном культурном ареале – это идея национального успеха»25.
Сегодня наиболее распространён и весьма обоснован подход, согласно которому современные цивилизации, в значительной степени условно, разделяют на западные (техногенные, либеральные) и восточные (космогенные, традиционные). Исторически первым типом считается космогенный, представленный цивилизациями Востока, которые развиваются на основе сохранения достигнутого культурного и материального уровня и воспроизводства общества в исторически сложившихся формах. Циклические изменения в рамках этих цивилизаций не приводят к смене идентичности, любые нововведения проводятся в рамках сложившихся социальных структур. Главным субъектом изменений в цивилизациях Востока выступает государство, являющееся основой незыблемости собственности и власти и гарантом приоритетности ценностно-ментальных и духовных образцов.
Совмещая разделение техногенных и космогенных цивилизаций с классификацией на основе мировых религий, можно включить в западную цивилизацию католическую и протестантскую ветви христианства, а в восточную – ислам, буддизм, индуизм и иудаизм. Отдельные традиции и ценности, укорененные в «малых» религиях, являются неотъемлемой частью более широких цивилизационных платформ, как например, евангелизм и лютеранство входят в западную цивилизацию, а зороастризм в восточную. Особое, в высшей степени дискуссионное место отводится православной христианской цивилизации. С одной стороны, она занимает промежуточное положение, включая элементы цивилизационного Востока и цивилизационного Запада, и потому схематично, без особенно глубокого анализа, может считаться «промежуточной». Однако если принимать во внимание фундаментальные и глубинные особенности, российская православная цивилизация всё же является преимущественно восточной и преимущественно космогенной. Для России характерна неразвитость институтов современности, таких как правовое государство, гражданское общество, реальная многопартийность и разделение властей, а отдельные элементы современности искажены и искусственны. Традиционность всё же доминирует, несмотря на то, что многие её значимые элементы также частично выхолощены или искажены.
Цивилизационная принадлежность как важнейшая характеристика наций, народов и геополитического поведения различных стран может выступать фактором содружества, имеющего цивилизационные и конкретные экономические, политические и военные аспекты. Помимо культурного сотрудничества, страны способны объединяться по цивилизационным основаниям с целью наиболее эффективного достижения собственных интересов в экономике, политике и противостоянии странам и группам стран иных цивилизационных ориентаций. Так сегодня в высшей степени актуален вопрос о противостоянии западной цивилизации и исламского мира.
В мировой системе цивилизаций России принадлежит очень значимая, уникальная роль26. Актуальность рассмотрения вопросов безопасности и уровня цивилизационного развития тем более усиливается, что в результате распада СССР геополитические позиции России значительно ослабели: множество государств, прежде входивших в «пояс притяжения», «обратили взор» на Запад (в том числе вступили в НАТО) или на Восток (активизировали различные формы союзнического участия на цивилизационной основе – «Организация Исламская Конференция», «Лига исламского мира», «Всемирная исламская организация», «Исламское агентство по оказанию помощи», «Международная организация мусульманских женщин», «Всемирная ассамблея исламской молодежи», «Народный исламский конгресс» и др.).
Сегодня вследствие изменения геополитической ориентации восточноевропейских стран становится всё труднее говорить о славянской цивилизации и славянской солидарности. Кроме определённой степени близости языка, даже независимо от кириллического или латинского написания, сегодня ничего не осталось от прежнего цивилизационного родства. Так в Украине, в продолжение длительного времени географически, геополитически и психологически в целом близкой России, возобладали прозападные настроения. Уже в эпоху Президента Л. Кучмы было широко распространено стремление вступить в Евросоюз и НАТО, в 2004 г. местные прозападные силы при поддержке Запада привели к власти Президента В. Ющенко, а в 2014 г. осуществили прозападно-контрроссийский цивилизационный реванш и государственный переворот27. В тенденции тотальной вестернизации российских восточноевропейских соседей были лишь отдельные кратковременные исключения – например, проявление «особости», элементы православно-славянской солидарности в отношениях Сербии и России при продолжающемся заполнении сербского социокультурного пространства западными ценностями, культурой и институтами на пути евроинтеграции. «Анклавы» православно-славянской цивилизации болезненно проявились в прибалтийских республиках, в наибольшей степени, в Латвии. За границами РФ сегодня проживают более 25 млн. русских, и их гражданские права и свободы, а также цивилизационные интересы, неизбежно подвергаются дискриминации.
Православная ветвь христианской цивилизации представляет собой сложное цивилизационно-историческое явление. Можно встретить суждения о её «разорванном», «расколотом», «маргинальном», «буферном», «двойственном» и даже «кентаврическом» характере; часто говорят о цивилизационном, а не только географическом, расположении России как государства-цивилизации между Западом и Востоком. По мнению С. Хантингтона, в глобальном масштабе именно Россия является самой значительной расколотой страной, также в их число входят Турция и Мексика28. Для России данный аспект является ключевой детерминантой развития, на протяжении столетий создающей значительные проблемы29. Именно в пространстве кентаврической, смешанной, сочетающей несочетаемое, восточно-западной цивилизации имел место крупнейший за всю историю человечества социальный эксперимент, связанный с поисками новой цивилизационной парадигмы и построением «социализма» как общества, очищенного от «обломков старого мира». Представляется, что «социалистическое» отвержение любых, и западных, и восточных цивилизационных основ было бы невозможно, если бы в прежней Российской империи были бы более сильны определённые цивилизационные устои (западные или восточные). Именно противоборство этих двух начал создало ценностно-нормативный, культурный, институциональный (система госуправления), религиозный (распространение новой коммунистической религии, отвергающей прежние формы веры) вакуум, дало возможность поиска новых цивилизационных ориентиров. Ни на «настоящем Западе», ни на «настоящем Востоке»с характерной силой соответствующих традиций цивилизационно-парадигматические эксперименты такого масштаба не представляются возможными. Именно поэтому западный «призрак коммунизма», долгое время «бродивший» по Европе, не мог найти пристанища ни в одной европейской стране, но воцарился более чем на 70 лет в России.
