Эдвин Джеймс - Тайны языческих богов. От бога-медведя до Золотой Богини
Таким образом, именно Варуна вместе с ритб — "правильным порядком" — появился в Иране как Ахура Мазда, премудрый господь "Авесты". Но хотя в Индии, как и на древнем Ближнем Востоке, небо и земля играют привычные им роли в процессе воспроизводства, ведийская традиция двигалась к установлению монистического единообразия всеобщего космического порядка. Когда обычай жертвоприношения под влиянием Брахмы в 800–600 гг. до н. э. пришел на смену Варуне и другим богам, Праджапати стал "господь потомства" и олицетворением основ творчества, будучи одновременно и творцом всего сущего, и творением. В качестве правителя макро- и микрокосма он проникал всюду, а посредством всеобщего космического и морального порядка (ритб) он выполнял свою роль имманентного динамического процесса. Принеся себя в жертву, он создал Вселенную, ставшую затем частями его тела, а он сам возродился золотым яйцом. Из яйца появился бесполый и безличный созидательный принцип брахмы, выразившийся благодаря обрядам жертвоприношения в священных изречениях (ведах) и во вселенской деятельности (ритб). Именно этот созидательный процесс имели в виду жрецы, повторяя: "Жертва есть бог Праджапати, пожертвовавший сам себя", и благодаря приношениям вся Вселенная становилась единством, опирающимся на обряды517.
Поглощение одного божества другим являлось неизбежным результатом космического принципа, представленного ритб и Варуной как объединяющий элемент природы, человека и различных аспектов вселенского порядка. Когда возник Брахма — перворожденный — и стал в Упанишадах божественным принципом, отождествленным одновременно со всей Вселенной и с абстрактной сущностью (Атман) человека, древние боги неба и земли сохранились в качестве атрибутов абсолюта. Поклонение ведийским богам и порядок проведения ритуалов у населения Индии стали несколько иными. Основная сущность превратилась во Всеобъемлющее Существо, выраженное в Упанишадах тождеством "то есть ты" (tat tvam asi), и заключенное в неменяющемся, непознаваемом, бездействующем Брахме. Он — "недвижимый, однако двигающийся быстрее мысли", наполняет событиями постоянно изменяющийся мир и, подобно воздуху, необходим всем жизненным процессам518.
В Иране, напротив, древний политеизм двигался в направлении монотеистической или дуалистической сущности одного-единственного бога — премудрого господа Ахура Мазда. Ему подчинялись другие daevas и ahuras, не теряя при этом своего примитивного смысла и значения. Они становились внешним выражением Ахура Мазда и разновидностями его деятельности. Борьба между добром и злом, светом и тьмой, столь важная для магически-религиозного культа древнего человека, продолжалась, но теперь все оказалось неразрывно связанным в единое противоречивое целое, в котором бог и человек играли соответствующие роли. Ахура Мазда в качестве Варуны стал всеобъемлющим, мудрым, всеведущим правителем вселенной и поступков человека, воплощением "правильного закона" (Asha). Как Добрый Ум он был отцом разума, открывающимся человеку и помогающим ему исполнить свое предназначение на земле, поддерживающим "Лучший ум" (добродетель) и создателем права, воздействующим непосредственно на человеческий ум. В "Гатах" он назван Вечным, постичь которого можно только мысленно, но чья власть над Вселенной очевидна для всех. Он — Добрый Зодчий, чье справедливое суверенное правление будет оправдано, когда в конце настоящего века обновленный мир преобразуется519.
Когда маздаизм начал распространяться по всей Персидской империи, Ахура Мазда был запечатлен на царских надгробиях династии Ахеменидов и на памятниках Персеполя в виде крылатого диска, из которого выступали голова и плечи Господа премудрого, символизируя его царство на небе и под его крылом защиту Земли и земного правителя. Часто его окружали божественные помощники, которых когда-то почитали в качестве политеистических богов природы, а теперь они участвовали в борьбе добра и зла, выступая на стороне одного из близнецов-духов — Спента-Майнью или Ангра-Майнью520. Поскольку древнейшие тексты "Авесты" относятся к временам Заратуштры, можно только предполагать, в чем была причина его реформы. Этот символизм в египетской иконографии относится к началу монархии (IV тысячелетие до н. э.), когда, как мы уже знаем, небо изображалось в виде распростертых крыльев Гора. Кажется, будто в некоторых отношениях зороастризм был не столько уходом от прошлого, сколько решительной попыткой восстановить старую религию асуров, освободив ее от всех контаминаций daeva и пантеистических нововведений, вернуть верховному богу неба — Варуне, теперь носящему имя Ахура Мазда, его прежнее положение и поднять его до исключительных высот. Это сделало бы его сравнимым с Яхве, почитаемым в соседней еврейской общине, ставшей частью Персидской империи в конце VI в. до н. э.
Как показал Дюмезиль (Dumezil), структура индоевропейского общества отражалась в его пантеонах, а так как абстрактная сущность стремилась запечатлеться в каждом из богов небесной иерархии, Заратуштре удалось превратить Ахура Мазда в этническое божество преимущественно у скотоводов, окруженных мародерствующими урало-алтайскими кочевниками, пришедшими с севера и считавшимися сторонниками сил Зла, крадущими скот для совершения жертвоприношений своим daeva. Против них Заратуштра вел свои священные войны, и в результате одержанной победы прочно установилась новая вера. Хорошая жизнь отождествлялась с земледелием и с царствованием в небесных сферах премудрого господа, — Отца Доброго Ума. Традиция его почитания имела долгую историю, корнями, возможно, уходившую в доисторические времена, когда существовало поклонение Всевышнему как отцу племени и хранителю закона правильного поведения. Эта традиция с помощью иудаизма попала на Запад и повлияла на христианскую мысль, особенно на эсхатологические аспекты богословия.
Зевс и олимпийская семья боговНа луговых и пастбищных землях, простиравшихся от низовьев Дуная к востоку вдоль северного побережья Черного моря, через юг России, на север и восток от Каспийского моря, предшественники индоевропейских народов все еще пребывали в каменном веке. После 2000 г. до н. э. они разделились на две группы и разбрелись по Индии и Балканам, пастбищам Фессалии и зеленым холмам Италии, где они, говорившие на языке арийского типа, стали предками греков и римлян. Продвигаясь за своими стадами, они достигли северных границ Греции, где и осели у горы Олимп, прежде чем захватить эгейские крепости, подобные Тиринфу и Микенам. Они принесли сюда и богов, которые, в сущности, были горными божествами индоевропейской политеистической традиции. Напомним, что иудеи также утвердили в Палестине Яхве — своего бога священной горы Хорив, или Синай.
Во главе пантеона у переселенцев стоял Великий бог неба, которого они чтили под различными именами: Дьяус Питар, Варуна и, наконец, Зевс. Великий бог обитал на самой вершине горы Олимп во дворце, построенном из облаков. Держа в руке молнию, он управлял своими вассалами (comitatus) подобно скандинавскому вождю. Согласно Гомеру, небесное царство уподоблялось человеческому клану: каждый из вассалов Великого бога руководил царством природы или делами людей, а Зевс сохранял положение их вечного сюзерена. Он изначально являлся богом неба и погоды, поэтому подобающий ему дом (и дом остальных олимпийцев) находился на небе, в отличие от жилища хтонических богов, чья территория располагалась на земле и в преисподней, т. к. они были богами местного населения до прихода индоевропейцев и ахейцев во II тысячелетии до н. э. В небесном царстве, к которому приравнивался Олимп, Зевс как Высшее его Божество правил среди бессмертных. Он — "отец богов и людей", "всевидящий" (то есть мудрый, как Варуна и Ахура Мазда) и всемогущий в небесах и на земле.
На равнинах Фессалии, однако, гомеровская олимпийская мифология реализовалась в феодальном обществе. Пиры, бои и охота были повседневным образом жизни, особенно у скандинавских вождей и их вассалов. Поэтому боги представлялись им как вожди-завоеватели, царственные разбойники. Профессор Гильберт Мюррей (Gilbert Murray) писал о них: "Они дерутся и пируют, играют и музицируют, они напиваются допьяна и хохочут над хромым кузнецом, прислуживающим им. Они ничего не боятся, кроме своего царя. Они никогда не лгут, отступая от этого принципа только в любви и на войне"521. В Греции они проявили себя больше завоевателями, чем созидателями. Они делили между собой трофеи и жили на эти доходы.
Но предания Гомера повествуют лишь об одной части сложной олимпийской схемы. Бог неба и погоды был наделен не только чертами общества, в котором властвовал. Вокруг Зевса возникало много других легенд, не имеющих ничего общего с его истинной природой и атрибутами. Такова, например, критская история его рождения, в которой он совсем не похож на верховного олимпийского бога (богом неба он предстает преимущественно в повествованиях Гомера). Зевс являлся сыном Реи, супруги Кроноса, а на Крите ей соответствовала анатолийская богиня-мать Кибела. После рождения Зевса Рея спрятала его в пещере горы Эгеон, где его выкормила своим молоком коза. Согласно одному преданию, из этой горы каждый год вырывался огонь, будто вытекала кровь при рождении Зевса. По словам Нилссона, это чудо означало, что рожденное "дитя — бог года, дух плодородия, новая жизнь весны"522.
