Игорь Бощенко - Эволюция Социальных Систем
«Личности человека в нашем понимании, то есть личности, как воли, в ранней первобытности не существовало. Человек был, жил, наслаждался, боялся, радовался, страдал, переживал сложнейшие эмоциональные состояния, но не имел свободной воли, ощущения возможностей. Его реакции на вызовы окружающей среды (в наиболее общих и существенных для общества случаях) были инстинктивными или обусловленными "ситуативной энциклопедией", т.е. памятью и опытом. Зато реакция надличностного субъекта (Я-общины) была подобной нашей. Человек в полной мере не принадлежал себе ни вовне, ни внутри. Но его эмоциональный мир был необыкновенно богат, он чем-то напоминал зрителя захватывающего фильма: ничего не зависит от него, но он живет, переживает и сопереживает»[3]
«На самом раннем этапе своего становления общественное сознание в узком смысле практически выступало почти исключительно как общественная воля, а эта общественная воля по существу сводилась к одной-единственной норме — запрету кому бы ни было из праобщины отстранять любого другого ее члена от мяса. Поэтому зарождение общественного сознания в узком смысле было не чем иным, как зарождением этого запрета» «На основе анализа одних лишь этнографических данных многие исследователи пришли к выводу, что табу возникли первоначально как средство подавления животных инстинктов, как средство предотвращения опасности, угрожавшей человеческому коллективу со стороны животного эгоизма»[4]
Поведение человека, живущего в подобных сообществах, полностью определяется коллективным сознанием. Показательный пример — обращение с пленными, то есть вроде бы чужими индивидами: «Специальный обряд усыновления каждый раз завершал прием в племя. Для пленников этим обрядом было прохождение через строй, после чего им давались новые имена; и на ближайшем религиозном празднестве публично возвещались эти имена, а также племя и семья, в которую их принимали. Если кто-либо погибал во время военного похода, то по возвращении отряда с пленными семьям погибших первым предоставлялась возможность усыновить пленного, чтобы заменить погибшего в хозяйстве. Затем уже каждая семья могла усыновить из оставшихся любого, кому посчастливилось привлечь их благосклонное внимание или кого они хотели спасти. В назначенный день, обычно три-четыре дня спустя после возвращения отряда, женщины и дети селения с хлыстом в руке выстраивались в два параллельных ряда почти вплотную друг к другу, чтобы стегать пленников, когда они проходили между рядами; затем выводили пленных мужчин, которые должны были подвергнуться этому испытанию стойкости, и каждому по очереди показывали дом, в котором ему предстояло найти убежище и который должен был стать его будущем домом, если он успешно пройдет через это испытание. Затем их ставили в начале этой длинной аллеи из хлыстов и заставляли одного за другим, беззащитных и с обнаженными спинами, бежать по ней для сохранения своей жизни и для развлечения окружающей толпы, подвергаясь при каждом шаге безжалостным ударам хлыста. Тех, кто падал от изнеможения, приканчивали сразу же как недостойных быть спасенными; но с теми, кто выходил живым из этого испытания их физических сил, с этого момента обходились с крайней любовью и добротой».[5]
Достаточно излупить первобытного человека плетками, показать ему новый родной дом, поменять имя — и готов новый полноправный член племени. И в самом деле, какая разница? Коллективное сознание у всех индейцев одно и то же, а индивидуальная его составляющая настолько слаба, что ей (после смены имени — единственного способа для индивида определить, к какой семье он принадлежит) можно пренебречь.
Таким образом, повседневное управление в первобытном племени осуществляет даже не вождь, а коллективное племенное сознание, которое и определяет на 90% действия каждого члена племени в каждый момент времени. Схема сознания племени выглядела следующим образом.
Рис.3 ОКМ племени в СУ-1
А теперь вновь вернёмся к нашему вождю и попытаемся теперь взглянуть на его роль в племени с точки зрения ОКМ.
Получается довольно занятная вещь, если вождь успешен и удачлив в хозяйственной жизни племени, то значит, его КМч наиболее точно отражает Природу, что приводит к адекватным реакциям, сказывающимся на результатах охоты, рыбалки, собирательства. Это в свою очередь приводит к тому, что при взаимодействии его КМч с КМч других членов она преимущественно побеждает. Таким образом, ОКМ племени наиболее близка к КМч вождя племени. Фактически происходит, что наилучшая КМч побеждает в конкурентной борьбе и доминирует над другими КМч. Учитывая то, что внешних носителей ОКМ в тот момент не существовало, то носителями являлись сами члены племени, при этом они не оперировали ОКМ племени, а только выверяли по ней свои КМч. Манипулировать ОКМ племени мог только вождь, именно он, таким образом, обладал субъектностью которая и формировала идентичность племени, все остальные члены племени, сравнивая свои КМч входили в контур управления.
ОКМ в СУ-1 представляет собой единую структуру, которая связана с одним индивидом.
Описав, таким образом, характеристики племени попробуем собрать это всё в набор характерных признаков описывающих СУ-1.
1. Правила управления формирует управляющая система, т.е. вождь он является и законодательной и исполнительной властью в одном лице.
2. Управление реализует управляющая система, т.е. вождь.
3. Ресурсы поступают и снизу социума и с верху (т.к. вождь охотится тоже) но племя суммарно калорий собирает больше.
4. Ресурсы распределяются управляющей системой, т.е. вождём.
5. Власть делегируется сверху вниз.
6. Каждому гарантирован минимальный уровень калорий.
Если управление племенем было адекватным, то ресурсов у племени много, рождаемость в таком племени высокая, и спустя короткое время становится очевидным, что людей стало слишком много, и напрямую управлять ими уже невозможно.
На этом этапе начинают формироваться промежуточное звено управления, которое восполняет недостаток команд управления из-за возросшей численности племени. Эти помощники вождя «1» получают управляющие сигналы от вождя и далее транслируют их на остальных членов племени, локальные решения не выходящие за пределы их широты кругозора помощники «1» принимают самостоятельно. Одновременно они осуществляют контроль за исполнением указаний вождя, являясь локальным контуром обратной связи. Таким образом, введение промежуточного контура управления, позволяет сохранить уровень управления социумом на адекватном уровне при возросшей численности. При этом впервые начинает проявляться новый эффект, суммарное количество профессий и навыков племени становится равно или превосходит это количество у вождя. Таким образом, уровень компетенции и специализации племени оказывается выше, чем у вождя. Но выход из этого был найден достаточно быстро, помощники вождя «1» стали специализироваться, одни специализировались в охоте, другие в рыбалке, третьи в собирательстве, четвертые в обработке и т.д.. Уровень компетенции каждого помощника был выше, чем компетенция вождя, но вождь охватывал за счет снижения компетенции более широкий спектр жизнедеятельности племени и мог видеть общую картину обобщенно. Глубину компетенции индивида будем именовать профессиональностью .
Рис.4 структура управления СУ-1,5
Так, если первоначально в племени было 3 профессии, то за счёт роста племени и специализации его членов их стало 14. Возникла ситуация когда отдельные члены племени специализировались только на одном виде деятельности и соответственно достигли большей профессиональности чем вождь или помощник «1». В тоже время они потеряли в широте кругозора и возможности оценивать ситуацию в комплексе, целиком полагаясь на ширину кругозора вышестоящего в иерархии.
При этом команды вождя помощникам носили не конкретный приказ, а обобщенный, который помощник интерпретировал исходя из своей подготовки и специализации.
При этом наблюдалось общее повышение рациональности деятельности племени и его компетентность.
Рис.5 компетенция членов племени в СУ-1,5
Если внимательно посмотреть на рис.5 то становится видно, что впервые компетентность одного из членов племени становится ниже единицы, т.е. он не в состоянии эффективно обеспечить самого себя продовольствием, и это вождь. Возникла ситуация когда за расширение своей широты кругозора вождь заплатил профессиональностью и стал первым в Истории чиновником, т.е. человеком получающим вознаграждение только за управляющие сигналы. Но за счёт выросшей профессиональности племя легко покрывало эти издержки управления, «штраф за сложность» был не велик, по сравнению с выигрышем.
