Коллектив авторов - Новые идеи в философии. Сборник номер 2
5. Впрочем, это последнее заключение не свойственно одной только механистической школе. По-видимому, все современные физики – в противоположность скептической философии науки – согласны в том, что физическая наука пользуется в своей работе единственным методом, дозволяющим познавать – в пределах человеческого познания – единственным методом, дающим реальные результаты. Из того, что все физики – в согласии с утверждениями позитивизма – принимают, что доставляемые нам физико-химическими науками познания относительны, не следует заключать, что они противостовляют им какой-то отличный способ познания, имеющий привилегию раскрывать то, что оставляет в неизвестности физика. Разумеется, физики могут, наряду со своими научными познаниями, иметь верования, касающиеся проблем метафизического порядка. Но они никогда не смешивают веры с познанием. Относительность физико-химических познаний позволяет им верить, наряду с этими познаниями, в вещи, относительно которых физика ничего не может сказать. Но эта относительность не позволяет им познать объект их. Мы можем познавать в тесном смысле слова лишь то, что способна достигнуть физическая наука, и ничего больше. В области физики нет другого способа познавания. Поэтому, как бы человечной ни была мера физической науки, нам придется довольствоваться этой наукой. Если она лишь молния, как говорит Пуанкаре, то «эта молния и есть все». Если она приспособление мысли, как утверждает Мах, то физическая вселенная есть и будет всегда для нас лишь результатом этого приспособления мысли. Если она чисто формальная математика, согласно концепции Дюгема, то эта физическая математика будет для предмета физико-химических наук тем, чем является чистая математика для числа и протяжения: совершенной, точной наукой об этом предмете, принимая во внимание те средства познавания, какими мы располагаем.
Это замечание очень важно, так как оно ясно характеризует истинную позицию современных физиков по сравнению с тем, что им приписывает скептическая критика. Эта критика осуждает научный метод, заимствуя у ученых их собственные аргументы о приписываемых ими нашему познанию границах. Она осуждает его и потому, что он неполный, и потому, что он – и этот упрек более важен – неизбежно искажает свой предмет. И она противоставляет ему, как более полный, более точный, более действительный, более истинный, другой метод, – метод мнимо-интуитивный, раскрывающий перед нами вещи такими, как он существуют, или, по крайней мере, представляющий их чувственные данные такими, каковы он суть. Этот интуитивный метод неизвестен физикам. Познавательное значение они приписывают лишь научному методу.
Таким образом, для хулителей научного метода он имеет лишь практическую ценность, а познавательную и теоретическую ценность имеют другие методы. Для физиков, наоборот, познавательной ценностью обладает лишь научный метод, а другие методы имеют только практическую или моральную ценность.
6. Итак, по мнению всех современных физиков физическая наука представляется совокупностью необходимых отношений, совокупностью результатов, которые опыт навязывает нам с принудительной силой и которые остаются неизменно одними и теми же в пределах точности наших инструментов для всех ученых, работающих в одинаковых условиях. Эта совокупность необходимых отношений составляет ценность физико-химических наук, их реальные результаты: они то и дозволяют нам господствовать над природой, воздействовать на нее, они то и создают практическую ценность науки.
Итак, вопреки утверждениям скептиков, правильнее, по-видимому, сказать, что практическая ценность науки вытекает из ее теоретической ценности. Ее утилитарное значение существует лишь благодаря ее познавательному значению. И то и другое две неразрывно связанные и точно параллельные стороны ее объективного значения. Сказать, что какой-нибудь закон природы имеет практическое значение, что он удобен для изображения данных опыта, для измерения или yтилизиpoвaния их, это по существу все равно, что сказать, что этот закон природы объективен, что он заключает в себе элементы, вышедшие из реальности и подходящим образом представляющие объект.
Когда известная философская концепция утверждает, что между положениями, из которых вытекает одно и тоже воздействие на природу, нет никаких различий, то, будучи логичной, она должна была бы вывести отсюда не то, будто нет теоретического познания, будто нет объективной разницы между истиной и заблуждением, а совершенно обратные заключения. Воздействия на предмет предполагают модификацию предмета, обратное действие предмета, согласующееся с ожиданием или предвидением, заключающимся в положении, в силу которого производят воздействие на предмет. Это положение содержит поэтому в себе элементы, контролируемые благодаря предмету и испытываемому им действию. Оно предполагает согласие с эмпирическим данным, рассматриваемым как необходимое. Следовательно в этих различных теориях имеется доля объективности. Задача науки – выделить эту долю и таким путем установить теоретическую истину, устранив все теперешние недоразумения. Наоборот, там, где уничтожают всякое объективное значение и всякую необходимость, там непонятно никакое действие чего бы то ни было на что бы то ни было; там нельзя даже понять, что могут означать все эти выражения; действие, польза, удобство, практическая ценность.
ГЛАВА VIIСогласие физико-химических теорий– 1. Скептический аргумент от разнообразия мнений и его роль в современной философской критике физической науки.
– 2. Этот аргумент не соответствует истинному положению вещей: а) ни в прежней физике; ) ни в теперешней физике.
– 3. Заключение: единство развития физической науки.
– 4. Разногласия зависят от того, что физика еще недалеко ушла от своего начала.
– 5. Единодушие современных физиков по вопросу о конечном единстве физики.
– 6. Тождество содержания теоретической физики при различиях формы.
– 7. К чему сводятся по существу разногласия между физическими теориями.
– 8. Современная двойственность физических теорий тоже ведет к конечному единству физической науки.
– 9. «Искусство я, наука – это мы».
– 10. Антропоморфизм науки: его истинный смысл.
– 11. Общее заключение.
1. Аргументы, приводимые скептической критикой современной физики, сводятся все по существу к знаменитому аргументу всех скептиков: к разнообразию мнений. Но разногласия между современными физиками существуют лишь в теоретической физике, в области систематизирующих гипотез. Они поэтому ничего не доказывают против объективности физики; ведь всякий понимает, что одно и то же реальное содержание может быть организовано различным образом и что гипотезы, предвосхищающие опыт, могут быть многообразны.
Но мало того, что теоретические разногласия не могут затронуть ценности физической науки. Можно без тени парадокса утверждать, что они скорее кажyщиеcя, чем реальные. В физике, вплоть до ее гипотез и теорий, до ее приемов систематизации и открытия, царит глубокое единство, которое отражает, впрочем, единство их происхождения – опыт – и которое навязывается нам с такой принудительной силой лишь благодаря объективности этого опыта. Экспериментальное и объективное содержание физической науки накладывает свой отпечаток на попытки систематизации и на направления исследования. И, в свою очередь, согласие в общих чертах всех физических теорий касательно общей организации экспериментального содержания физики, может доказать, в некотором роде a posteriori, объективность этого содержания.
2. В истории физики, как и во всякой другой истории, можно различить крупные периоды, отличающиеся между собой формой и общим видом теорий; у всех у них какие-то общие черты сходства, почти как у произведений одного и того же художника или одной и той же школы. Поэтому физико-химические науки имеют – по крайней мере, в каждую эпоху – некоторое единство. Значит доля произвольности, имеющаяся при построении теории, при организации и систематизации физических законов этим значительно ограничивается.
Если исследовать внимательнее один какой-нибудь из этих исторических периодов, то довольно скоро начинаешь понимать, почему у всех теорий общий и сходный вид. Дело в том, что совокупность приобретенных знаний и великие последние открытия не оставляют в данный момент места выбору: они принудительно навязывают общую теоретическую форму. И в физике – как и в других науках – систематизация, теории, точки зрения, подсказываются опытными данными, или же – если это слово кажется слишком резким, когда думают, например, о математике – то содержанием, материей теории и природой ее объекта. Теоретическая физика есть таким образом функция экспериментальной физики, т. е. научных завоеваний данной эпохи. Но так как научные завоевания не изменяются заметным образом каждое мгновение, то физика неизбежно носит в продолжение известного времени особенный и весьма характерный облик. Но вот появляется одно из тех открытий, которые отражаются на всех частях физики, ибо они выявляют какой-нибудь основной, до того плохо или частично известный, факт – и весь облик физики изменяется. Начинается новый период.
