Николай Пржевальский - Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки
На юго восточной окраине Центральной Азии и в западных частях собственно Китая лёссовая почва, будучи размыта реками во всю свою толщину, обнажает мощные пласты, иногда до 2 000 футов по вертикали. В Гобийской же пустыне, при крайней бедности атмосферных осадков и отсутствия стекающих к океану вод, лёссовые залежи лишь изредка и обыкновенно незначительно изборождены. Здесь лёссовый осадок то в чистом виде, то в смеси с продуктами разложения местных горных пород, то, наконец, покрытый массами сыпучего песка, заполняет глубокие котловины, трещины и впадины горного скелета, чем придает стране однообразный, равнинный характер.
Орошение. Орошение Чжунгарской пустыни крайне бедное, да и то только по окраинам. На севере здесь протекает р. Урунгу; на юге, с Тянь-шаня, бегут многочисленные речки, но они оплодотворяют лишь узкую подгорную полосу и исчезают вскоре по выходе на равнину. Только два притока озера Аяр-нор — Цин-шуй и Улан-усу и р. Кийтын, впадающая в оз. Эби-нор [46], пробегают на некоторое расстояние по южной части пустыни. В последней, кроме двух вышеупомянутых соляных озер и солончаков, перемешанных с мелкими озерками на юге, в западной части лежит также соленое оз. Орху, а в северо-западном углу — озеро Улюнгур, пресное и наибольшее по величине.
Затем внутри описываемой пустыни весьма редки даже ключи, да и то, большей частью, они соленые; еще реже колодцы. Только во время случайных летних ливней или весной, при быстром таянии зимнего снега, образуются кратковременные потоки, вырывающие себе глубокие русла и разливающиеся иногда небольшими озерами на глинистых площадях.
Климат. По своему климату Чжунгарская пустыня не отличается от всей Гоби вообще. Как там, так и здесь главной характеристикой климатических явлений служат: огромная сухость воздуха при малом количестве атмосферных осадков в течение всего года; резкие контрасты летнего жара и зимнего холода; наконец, обилие бурь, в особенности весной.
Точных метеорологических наблюдений в Чжунгарской пустыне пока еще не делалось; поэтому для характеристики здешнего климата [47] можно воспользоваться лишь теми отрывочными данными, которые добыты здесь нами в октябре, ноябре и в первой половине декабря 1877 года [48], а затем в апреле и в первой половине мая 1879 года, т. е. при настоящем путешествии; сверх того кое-какие расспросные сведения заимствованы от туземцев.
Если начать с осени, то это время года, как и для всей Центральной Азии, наилучшее. Сильных жаров нет, равно как и больших холодов; погода стоит постоянно ясная и тихая. Так, в течение всего октября 1877 года [49] облачных дней было только два; бурь также считалось две. Однажды шел дождь, и четыре раза падал снег, но всегда в небольшом количестве; сухость воздуха постоянно была очень велика. При наблюдениях в 1 час пополудни максимум тепла в первой половине описываемого месяца (11-го числа) равнялся +15° в тени; тем не менее 23 октября, после накануне выпавшего снега, мороз на восходе солнца достигал –23°. В ноябре минимум температуры, также при наблюдениях на восходе солнца [50], равнялся –26,2°. В декабре же, с 5 до 10-го числа, следовательно пять суток сряду, ртуть в термометре по ночам замерзала, т. е. охлаждение переходило за 40° Ц [51]. И это происходило под 46° северной широты; притом же на абсолютной высоте, не превосходившей 2 500 футов. Бурь в ноябре не было ни одной, в декабре только две; погода также стояла большей частью ясная. Снег шел девять раз в ноябре [52] и четыре раза в первой половине декабря, но всегда в самом малом количестве. В южной части пустыни этот снег едва прикрывал землю; далее же к северу, в особенности ближе к Сауру, снежный покров достигал от 2 до 4 дюймов толщины; местами надуты были сугробы в 2–3 фута. Вообще Чжунгарская пустыня, находящаяся под более близким влиянием Сибири, вероятно, обильнее атмосферными осадками, нежели лежащие под одной с ней широтой средние части Гоби. По крайней мере киргизы нам сообщали, что в описываемой пустыне нередки дожди во время лета. Это последнее, как и следует ожидать, характеризуется сильными и продолжительными жарами, дающими себя чувствовать и в культурной полосе вдоль северной подошвы Тянь-шаня.
Весна в Чжунгарской пустыне, вероятно, наступает рано, так как оголенная почва, в особенности песчаная, быстро нагревается солнцем, стоящим уже в феврале довольно высоко на этой широте.
Максимум температуры в апреле достигает +27,2° [53], но тем не менее, утренние морозы в последних числах этого месяца, правда на абсолютной высоте 3 900 футов, возле оз. Гашун-нор, доходили до –7,8°. Даже в низкой котловине р. Уруггу случилось 8 апреля, что после полуденного жара в +22,5°, следующею ночью шла снежная крупа. В первой половине мая, в восточной более возвышенной части пустыни, трижды случились морозы по — 2,5°; притом 11 числа термометр в 1 час пополудни показывал лишь +7,7° тепла.
Рядом с резкими скачками температуры стояла страшная сухость воздуха [54]. Хотя в апреле считалось 9 дождливых дней, а в первой половине мая 3, но дождь шел обыкновенно не подолгу и почти не увлажнял собою атмосферы, разве на самое короткое время. Погода стояла почти постоянно ясная; в апреле было 9 облачных дней, а в первой половине мая 6.
Причины центральноазиатских бурь. Но самую характерную черту весеннего кламата Чжунгарии, как и всей вообще Центральной Азии, от Сибири до Гималаев, составляют частые и сильные бури, приходящие, почти исключительно, с запада и северо-запада. Зимой эти бури также обыкновенны, но редки летом и, в особенности, осенью. Начикается буря часов около девяти или десяти утра, реже с полудня, или после него, и почти всегда стихает к закату солнца. Сила ветра достигает огромней напряженности; атмосфера наполняется тучами пыли и песка, инегда затемняющих солнце. Таких бурь в Чжунгарии мы наблюдали в апреле 10, в первой половине мая –7; кроме того, в этот же период времени, ветер все так же западный или северо-западный, 6 раз достигал значительной силы, хотя и не превращался в настоящую бурю.
Появление описываемых бурь почти исключительно днем, в определенные часы, притом в одинаковом направлении — с запада или северо-запада, наконец, преобладание их весной, наводят на мысль, что помимо общих, главных причин, обусловливающих в Восточной Азии воздушные течения, причины местные, истекающие из особенностей физического характера этих стран, играют в данном случае весьма важную роль.
Известно, что зимой в Монголии и в Восточной Сибири, вследствие сильного охлаждения, а следовательно, и сгущения воздуха, барометр стоит очень высоко[55], тогда как в океане, омывающем восточные и южные берега Азии, в это время, при значительной температуре, воздушное давление несравненно меньше. Летом же бывает наоборот: пустыни Монголии сильно нагреваются, и над ними образуется громадный восходящий ток расширенного воздуха, тогда как воздух над Восточным и Индийским океанами в это время нагрет менее, а потому и тяжелее. В обоих случаях для восстановления равновесия в атмосфере холодный воздух должен притекать к странам, где воздушная оболочка нагрета более; следовательно, зимой направляться изнутри азиатского материка к его восточным и южным морям; летом — наоборот.
Такая главная причина обусловливает господство на востоке Азии зимой северных или северо-западных ветров; летом же — южных и юго-восточных. Первые приносят сухую, ясную погоду; последние, приходя с океана, несут тучи и дождь.
Правильная смена воздушных течений и атмосферных осадков, словом, область муссонов, захватывает огромное пространство Восточной Азии: от южной Кохинхины до северных частей Охотского моря. Внутри материка она распространяется, кроме побережья Охотского моря и частью Забайкалья, на весь бассейн Амура, Корею, восточную окраину Монголии, собственно Китай и восточную часть Индо-Китая[56]. Нагорье Тибета и вся почти Гоби находятся вне этой области [57]. Между тем, именно здесь, т. е. во всей Центральной Азии, замечается решительное преобладание весной и зимой западных и северо-западных ветров.
Причина такого явления, мне кажется, местная и заключается в ежедневно, при ясной погоде, являющейся разности температуры всех вообще выдающихся предметов пустыни (гор, скал, холмов, песчаных бугров и пр.) на стороне, освещенной солнцем, и той, которая находится в тени. Известно, что в разреженном воздухе высоких плоскогорий, тем более при оголенной почве, как охлаждение ночью вследствие лучеиспускания, так и нагревание днем от солнца происходят весьма быстро. Освещенная взошедшим солнцем, т. е. восточная сторона каждого предмета в пустыне, скоро нагревается и сообщает свою теплоту ближайшему слою воздуха; тогда как на западной, теневой, стороне тех же предметов все еще остается гораздо низшая, ночная температура. Отсюда в тысяче тысяч пунктов является стремление воздуха уравновеситься, и образуется ветер, который, раз возникнув, уже не имеет препон на безграничных равнинах пустыни, но, постоянно усиливаясь, вскоре превращается в бурю. А так как более тяжелый, холодный воздух находится на западной стороне предметов, то понятно, что и движение бури должно быть с запада на восток. Частое же уклонение к югу, другими словами, северо-западное направление бурь можно отчасти объяснить тем, что пока солнце достаточно нагреет освещенные им предметы, само оно уже успеет подвинуться на юго-восток, оставляя теневую сторону на северо-западе.
