Инна Подройкина - Система уголовных наказаний в истории России и в современном зарубежном законодательстве
В Руководящих началах определялись лишь виды наказаний, что же кается размеров, то о них ничего не говорилось. Допускалась относительная неопределенность приговоров (так, по поводу лишения свободы указывалось: «на неопределенный срок до наступления известного события»), по своей сущности более трети из наказаний, включенных в перечень, являлись бессрочными или могли быть назначены на неопределенный срок.
В целом, следует отметить, что Руководящие начала были правовым актом, излагавшим основные принципы, положенные в основу советской уголовной политики. Они сформировали базовые институты советского уголовного права; обобщили опыт борьбы с преступностью в социалистическом государстве; ориентировали работников юстиции в основных принципах социалистического уголовного права; дали систему норм, определяющих общий состав преступления; закрепили концепцию, цели уголовного наказания; подчеркнули, что наказание не является возмездием, а должно быть целесообразной мерой и не должно причинять преступнику бесполезных и лишних страданий, а также определили основания применения наказания, перечень наказаний и установили общие условия их применения[73].
Что касается системы наказаний, то Руководящие начала стали важной вехой, базисом в становлении системы наказаний в истории развития советского уголовного законодательства в целом, с учетом того факта, что новое государство полностью отвергло весь исторический опыт регулирования уголовно-правовых отношений дореволюционной России.
В 20-е гг. XX в. происходит дальнейшее развитие уголовного законодательства нашей страны, которое характеризовалось углублением наметившихся ранее тенденций, в том числе в части регламентации института наказания и системы наказаний. Осенью 1921 г. секцией судебного права и криминологии Института советского права был разработан проект общей части УК РСФСР. Сам же Уголовный кодекс РСФСР был принят 24 мая 1922 г… В отличие от Руководящих начал 1919 г., где перечень наказаний был примерный и конкретные размеры наказаний строго не оговаривались, в ст.32 УК РСФСР 1922 г. устанавливался точный, исчерпывающий и обязательный для судов перечень наказаний. При этом в ст. ст.34–45 определялись порядок назначения того или иного наказания, его правовая природа (основное или дополнительное), а также верхняя и нижняя граница (если исходя из сущности наказания ее было возможно определить).
Наказания, включенные в перечень, представляли собой «лестницу» и также, как и в более раннем источнике, располагались от наиболее к наименее строгому. В УК РСФСР 1922 г. система наказаний была представлена следующим образом:
а) изгнание из пределов Р.С.Ф.С.Р. на срок или бессрочно;
б) лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой;
в) принудительные работы без содержания под стражей;
г) условное осуждение;
д) конфискация имущества: полная или частичная;
е) штраф;
ж) поражение прав;
з) увольнение от должности;
и) общественное порицание;
к) возложение обязанности загладить вред[74].
Смертная казнь, как и ранее, не была включена в систему наказаний, однако она допускалась как исключительная мера. Так, в соответствии со ст.33 УК РСФСР 1922 г.: «По делам, находящимся в производстве революционных трибуналов, впредь до отмены Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом, в случаях, когда статьями настоящего Кодекса определена высшая мера наказания, в качестве таковой применяется расстрел»[75].
Наряду с наказанием УК РСФСР 1922 г. предусматривал систему мер социальной защиты. Их предусматривалось два вида: 1) назначаемые самостоятельно, в порядке замены ими наказания, а также за деяния, не являющиеся преступлением; 2) назначаемые дополнительно к уголовному наказанию. К первому виду относились: помещение в учреждение для умственно или морально дефективных, принудительное лечение; ко второму: воспрещение занимать ту или иную должность или заниматься той или иной деятельностью или промыслом, удаление из определенной местности (высылка)[76].
В отличие от Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г., в УК РСФСР 1922 г. более четко были сформулированы цели наказания, однако, они касались не только наказания, но и мер социальной защиты. Так, в соответствии с ч.2 ст.8 УК РСФСР 1922 г. «наказание и другие меры социальной защиты применяют с целью:
– общего предупреждения новых правонарушений как со стороны нарушителя, так и со стороны других неустойчивых элементов общества;
– приспособления нарушителя к условиям общежития путем исправительно-трудового воздействия;
– лишения преступника возможности совершения дальнейших преступлений»[77].
Таким образом, наказания и меры социальной защиты образовывали в УК РСФСР 1922 г. две самостоятельные системы мер воздействия с одними и теми же целями. Тем самым была стерта четкая грань между наказанием и мерами социальной защиты. Еще больше эта грань была стерта ст.50 УК, которая устанавливала равные основания и условия присоединения дополнительных наказаний и мер социальной защиты к основному наказанию.
Так, в соответствии со ст.50 УК РСФСР 1922 г., суд, избрав одно из наказаний, предусмотренных соответственной статьей Уголовного Кодекса, может присоединить к нему либо необходимую меру социальной защиты, либо иное менее тяжкое наказание из указанных в п.п. «д» – «к» ст.32 Уголовного Кодекса. К числу наказаний, которые могли быть назначены в качестве дополнительных, относились: конфискация имущества (полная или частичная); штраф; поражение прав; увольнение от должности; общественное порицание; возложение обязанности загладить вред. К числу мер социальной защиты, как указывалось выше: воспрещение занимать ту или иную должность или заниматься той или иной деятельностью или промыслом, удаление из определенной местности (высылка).
Несмотря на некоторую неопределенность в правовой природе наказания и мер социальной защиты, тем не менее, безусловно положительными и заслуживающими внимания и поддержки являются такие положения УК РСФСР 1922 г., которые определили, что: во-первых, дополнительное наказание обязательно должно быть более мягким, чем основное; во-вторых, исходя из буквального толкования закона, можно сделать вывод, что УК РСФСР 1922 г. допускал возможность присоединения к основному наказанию только одной меры социальной защиты или одного наказания, из числа предусмотренных в п.п. «д» – «к» ст.32.
Следующий этап развития уголовного законодательства связан с образованием Союза Советских Социалистических республик. В 1924 г. была принята общесоюзная Конституция и первый общесоюзный закон – «Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик». В Основных началах термин «наказание» не использовался и был окончательно заменен термином «меры социальной защиты». Такая замена была связана с общим стремлением советского государства отмежеваться от методов и средств борьбы с преступностью, которые использовались в царской России и других капиталистических государствах, при этом, отказываясь от апробированных методов и средств, законодатель отказывался и от использования общепринятых терминов. В литературе[78] того периода доминирующим являлось утверждение, что «наказание» идеологически связано с представлением о «возмездии» и что оно является понятием, чуждым уголовно-правовым идеям советского права. Следует обратить внимание, что наряду с отказом от термина «наказание», советское государство пыталось «избавиться» и от таких терминов, как «адвокат», «прокурор» и др.
Но такая замена не была одобрена ни практикой, ни теорией, поэтому уже в 1934 г. термин «меры социальной защиты» был отвергнут и вновь стал использоваться термин «уголовное наказание». Так, в Законе «Об уголовной ответственности за измену Родине» от 8 июня 1934 г., а затем в Законе «О судоустройстве Союза ССР и союзных республик» 1938 г. и в других законах использовалось понятие «наказание». Издаваемые уголовно-правовые нормы в санкциях содержали не формулировку «влечет применение мер социальной защиты», а «наказывается» или «карается».[79]
В соответствии со ст.5 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик все меры социальной защиты подразделялись на: а) меры судебно-исправительного характера; б) меры медицинского характера; в) меры медико-педагогического характера.
В ст.6 Основ указывалось: «Меры социальной защиты судебно-исправительного характера применяются лишь в отношении лиц, которые: а) действуя умышленно, предвидели общественно-опасный характер последствий своих действий, желали этих последствий или сознательно допускали их наступление, или б) действуя неосторожно, не предвидели последствий своих действий, хотя и должны были их предвидеть, или легкомысленно надеялись предотвратить таковые последствия»[80], т. е. они применялись за совершенное преступление.
