Василий Галин - Интервенция и Гражданская война
Ллойлд Джордж, в свою очередь, писал Черчиллю: «Я убедительно прошу Вас не ввергать Англию в чисто сумасшедшее предприятие из-за ненависти к большевистским принципам. Дорогая агрессивная война против России будет служить делу укрепления большевизма в России и создания его у нас в Англии. Мы не можем взять на себя такую ношу. Чемберлен (министр финансов.- В. Г.) сообщает мне, что мы едва сведем концы с концами в мирных условиях даже при теперешних огромных налогах, и если мы втянемся в войну против такого континента, как Россия, то это будет прямой дорогой к банкротству и установлению большевизма на Британских островах. Французы не являются верными руководителями в этом деле. Их политика в значительной степени определяется огромным количеством мелких вкладчиков, поместивших свои деньги в русские займы и не видящих в настоящее время перспектив получить их когда-либо обратно. Поэтому я настоятельно прошу Вас не обращать слишком много внимания на их подстрекательство. Они ничего так не хотели бы, как заставить нас таскать для них каштаны из огня. Я также хотел бы, чтобы Вы имели в виду весьма тяжелый рабочий вопрос в Англии. Если бы стало известно, что Вы отправились в Париж для подготовки плана войны против большевиков, то это привело бы организованных рабочих в такую ярость, как ничто другое»1358.
С самого начала интервенции в странах Антанты возникло все усиливавшееся движение солидарности с Советской Россией, начавшееся с многочисленных отказов рабочих от погрузки военных грузов для интервенции, в 1919 г. начались настоящие восстания, например, 55-го пехотного полка под Тирасполем или моряков французского флота на Черном море. Уже через пару месяцев Антанта убедилась в неэффективности действий своих войск на юге. Солдаты не желали сражаться и революционизировались. Д. Дэвис и Ю. Трани пишут: «Вильсон и английский премьер Ллойд Джордж, сталкиваясь с явным нежеланием собственных народов продлевать «удовольствия» войны и не уверенные в полном и скором успехе предприятия, отвергли наиболее воинственные проекты (интервенции), как и протянутую руку Москвы, которая не была приглашена в Париж, но готова была признать царские долги, открыть двери для иностранных инвестиций и концессий, прекратить подрывную революционную деятельность за рубежом, амнистировать противников ленинского режима и признать независимость Финляндии, Польши и Украины в обмен на дипломатическое признание и прекращение интервенции»1359.
У. Черчилль вспоминал: «Положение в то время было чрезвычайно трудным. Мы имели значительное число восстаний в армии». По свидетельству Черчилля, «за одну неделю из различных пунктов поступали сведения о более чем 30 случаях неповиновения среди войск. В ряде случаев значительные отряды солдат в течение нескольких дней не признавали над собой никакой власти»1360. «В некоторых военных лагерях возникли Советы солдатских депутатов. Иногда восставшие устанавливали связи с рабочими организациями. 8 февраля 1919 г. в самом Лондоне восстали 3 тыс. солдат. «Теперь,- пишет Черчилль,- события разыгрывались в столице государства, в самом его центре». Солдатские восстания несли в себе элементы солидарности с Советской Россией, ибо восставшие выступали не просто с требованием более быстрой демобилизации, но и против посылки войск в Россию»1361.
Циркуляр У. Черчилля требовал в недельный срок сообщить министерству, «выполнят ли войска приказы об участии в поддержании общественного порядка», «помогут ли они в подавлении стачек», «будут ли они готовы отправиться для действий за границей, особенно в России», каково влияние профсоюзов в войсках, как действует на войска агитация, проводимая из «внутренних и внешних источников», «были ли созданы в частях солдатские советы»1362. Ответ отовсюду пришел единообразный: войска пойдут куда угодно, но не в Россию. Этот ответ предопределял дальнейшее: упор будет сделан не на посылке воинских контингентов, а на помощи белым деньгами и оружием»1363. Английское правительство не могло набрать добровольцев в английский экспедиционный корпус, предназначенный для интервенции в Архангельск, даже когда солдатам повышали плату с обычных 15 шиллингов в неделю до 25 шиллингов в день. Только в январе 1919 г. в Англии произошло 50 солдатских бунтов, солдаты требовали демобилизации и прекращения военных действий против Советской России. Тред-юнионы пригрозили парализовать экономику, если Англия не прекратит своей интервенции в России. Ленин писал: «Не мы победили, ибо наша военная сила ничтожна, а то победило, что державы не могли пускать против нас свои силы…»1364 «Мы у нее (Антанты) отняли ее солдат».1363
Как раз в феврале 1919 г., когда Черчилль развил бурную активность в Париже, в Англии стачечная борьба приобрела огромный размах. В то время Ллойд Джордж говорил: «Каждое утро, перед тем как идти на заседание мирной конференции, я получаю из Лондона сообщение о новой забастовке и, когда возвращаюсь вечером с заседания, еще об одной»1366. Тем не менее Черчилль организует отправку вооружения и снаряжения интервентам и белогвардейским армиям на многие миллионы фунтов стерлингов. Лидер лейбористов Макдональд писал в то время: «Будь господин Черчилль неограниченным монархом, и тогда он не смог бы тратить национальную казну и человеческие жизни с более щедрым размахом». Черчилль был бы рад послать и новые войска, но английский народ выступал категорически против»1361.
В стране развертывалось мощное движение под лозунгом «Руки прочь от России!», в котором активную роль играли массовые организации английского рабочего класса и лучшие представители английской интеллигенции. 17 июня 1919 г. состоявшаяся в Сауспорте конференция лейбористской партии единогласно проголосовала за осуждение интервенции в Россию. В тот же день об этом шла речь на заседании военного кабинета. Постоянный заместитель министра труда Д. Шэклтоп предупредил членов кабинета, что недовольство в среде рабочего класса Англии растет прежде всего из-за интервенции. «Он сам был удивлен,- гласит запись в протоколе заседания военного кабинета,- до какой степени представители всех классов теперь объединяются в поддержку мнения лейбористов о том, что Советское правительство должно быть оставлено в покое». Позиция лейбористов была озвучена в выступлении их лидера Э. Бовина в августе 1920 г.: «Каковы бы ни были достоинства и недостатки теории государственного управления, принятой в России,- заявил он,- это дело самой России, и мы не имеем права определять ее форму правления, как не потерпели бы и мы, если бы Россия пыталась определять нашу форму правления»1368. Даже британский консул в Архангельске писал: «Британское правительство ведет грязную, двойную игру против советского правительства России»1369. 29 июля газета «Дейли экспресс» писала: «Страна совершенно не желает вести большую войну в России… Давайте покончим с манией величия Уинстона Черчилля, военного азартного игрока. Давайте вернем наших солдат домой». Интервенцию в Советской России в Англии окрестили «личной войной г-на Черчилля»1370.
В начале декабря Ллойд Джордж в палате общин докладывал о результатах состоявшейся незадолго перед тем межсоюзной конференции: «Союзниками достигнуто полное соглашение в вопросе невмешательства в дела России. Принято решение послать России материальную помощь, оцениваемую в 15 миллионов фунтов стерлингов, помимо этого сделать ничего больше нельзя. Франция не предполагает в дальнейшем брать на себя какую-либо ответственность в этом направлении. Этой же точки зрения придерживается и Италия. Что же касается мирных переговоров, то в настоящее время в России нет правительства, объединяющего всю страну. Если большевики желают говорить от лица России, пусть они созовут Учредительное собрание, свободно избранное крестьянами и рабочими. Тогда явится власть, с которой можно будет заключить мир»1371.
Об этом же говорил и Бальфур: «Язык международного права приложим к отношениям между организованными государствами, но не столь приложим к отношениям между организованными государствами с одной стороны и неорганизованным хаосом с другой»1372. Примечательно, что статус «неорганизованного хаоса» помог России избавиться от блокады… По настоятельному требованию Ллойда Джорджа в конце декабря 1919 г. Верховный Совет снял блокаду с Советской России. Официальная нота о «возобновлении экономических сношений с Россией» гласила: «Для облегчения тяжелого положения населения внутри России, куда совершенно прекращен доступ иностранных товаров, Верховный Совет, ознакомившись с отчетами специальных комиссий, рассматривающих вопросы установления торговых сношений с русским народом, постановил разрешить на основе взаимности обмен товарами между русским народом, с одной стороны, и союзными и нейтральными странами – с другой. С этой целью Верховный Совет постановил предоставить возможность русским кооперативным организациям, находящимся в непосредственной связи с крестьянским населением всей России, организовать ввоз в Россию одежды, медикаментов, сельскохозяйственных орудий и других предметов первой необходимости, в которых нуждается русский народ, в обмен на вывоз из России хлеба, льна, леса и другого сырья, имеющегося в изобилии в России. Это постановление не вносит никаких изменений в политику союзников по отношению к Советской России»1373.
