Елена Обичкина - Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире
сходились на констатации утраты Россией внешнеполитического
415
могущества, а это снижало в глазах французской стороны ценность
особого франко-российского диалога493. Характерно, что в популярной
брошюре П.Бонифаса, близкого социалистам, в руках которых находился
тогда контроль над правительством, «Является ли ещё Франция великой
державой?» (1998 г.), о России и франко-российских отношениях не
упоминалось вовсе494, притом, что целая глава посвящена значению союза
с США для поддержания международной роли Франции, обоснованием
чему служит неоспоримое американское могущество495.
Сотрудник П.Бонифаса А.Дюбьен496 посвятил свою статью «Упадку
русского могущества». Вслед за А. де Танги он исходит из определения
могущества, данного Р.Ароном. Подобно А.де Танги, он считает, что
Россия больше не обладает «способностью навязать свою волю другим».
«До 1989 г. Москва была эпицентром мирового могущества, спорила на-
равных с Вашингтоном и играла ведущую роль в определении глобального
стратегического баланса» 497. В 1997-1999 гг. к факторам ослабления
влияния России в ближнем постсоветском и восточноевропейском
окружении (роспуск СЭВ и Варшавского договора, падение её престижа и
связующей роли в СНГ на протяжении 90-х годов) добавилось бессилие
противостоять планам НАТО по расширению на Восток, в том числе на
бывшие советские республики - страны Балтии, так же как военной
операции против Югославии. Результаты двух античеченских операций
российской армии, по мнению А.Дюбьена, показали, что центральный
элемент традиционного русского могущества – военная сила – утратил
свою эффективность. К этому добавляются социальная и экономическая
493 Sokoloff G. La Russie йchappera-t-elle а la dйcadence ?// RI et S. - Еtй 2000. - NІ38 ; Dubien A. Russie – CEI : une hйgйmonie contestйe // Ibidem ; Tinguy de A. La Russie entre la puissance et l’impuissance // Ibidem (Россия была
специальной темой летнего, 38-го номера журнала) ; Dubien A. De l’URSS а la Russie : le dйclin de la puissance russe // RI et S. - Printemps 2001. - NІ 41.
494 Boniface P. La France est-elle encore une grande puissance ? – P. : Presses de Sciences Po, 1998.
495 См. выше: Глава 5, §2: Франция-США – две модели мира.
496 А.Дюбьен – научный сотрудник IRIS (Institut des Relations Internationales et Stratйgiques), директором
которого является П.Бонифас.
497 Tanguy de A. Op .cit. P. 211 ; Dubien A. Op.cit . P. 157.
416
нестабильность, упадок промышленности, трудности приобщения к
рыночной экономике, снижение роли в мировой торговле (постепенное
превращение страны в поставщика сырья и полуфабрикатов).
Политическая система также уязвима, поскольку стабильность
правительства черезчур привязана к личности президента, а прогресс
демократии тормозится отсутствием развитого гражданского общества, подлинной независимости судебной власти, повседневными нарушениями
прав человека и ущемлением свободы печати498. Автор приходит к выводу, что «постимперская Россия, по всей видимости, обречена стать /…/
«нормальной» страной»499.
Анализ А. де Танги добавляет к вышесказанному существенное
качество новой России, объясняющее, по её мнению, сохранение за
Москвой роли «партнёра, с которым следует считаться». В речах
российских и зарубежных, в том числе французских политиков Россия, несмотря на упадок своего влияния и утрату своих позиций в мире, продолжает обозначаться в качестве ведущего игрока на международной
арене. Эта парадоксальная, по мнению автора, ситуация происходит не
только из воспоминаний о былом могуществе и ожиданий его
воскрешения в будущем и даже не из громадной территории, особенностей
геостратегического положения России на стыке Европы и Азии, богатства
её недр и выдающегося научного потенциала. Главным источником
влияния России со времён распада СССР А.де Танги считает её
слабость500. В момент крушения СССР опасения, что ядерная держава
будет ввергнута в хаос гражданской войны или станет добычей
политических экстремистов, обусловили практически безусловную
поддержку курса Б.Н.Ельцина на Западе. Географическая близость России
к ЕС породила у европейцев чувство взаимозависимости в области
498 Ibidem. Р. 160.
499 Ibidem. Р. 162. Курсив мой – Е.О.
500 Tangui de A. Оp.cit. Р. 218.
417
безопасности, заставляющее их заботиться о восточном соседе. «России
удалось утвердить идею, что её ослабление могло повлечь за собой столь
ужасные последствия для внешнего мира, что в его же интересах оберегать
её и ей помогать. Она сумела превратить свою слабость в фактор
могущества»501. Таков был «гносеологический» контекст франко-
российского охлаждения 1999-2001 годов. Затянувшийся переходный
период в России, неоправдавшиеся надежды на быструю демократизацию
российского государства и общества, так же как изменения
внешнеполитических приоритетов Франции в те годы поставили и перед её
дипломатией вопрос о целесообразности особых отношений с Россией в
новом международном контексте 1997-1999 годов, ознаменованных рядом
её дипломатических и военных неудач.
Эти сомнения проявились в известном выступлении одного из
ведущих внешнеполитических аналитиков Франции Д.Давида (на франко-
российском семинаре IFRI-МГИМО в ноябре 2001 г.), шокировавшем
российскую аудиторию502. Первый тезис этого выступления состоял в
том, что франко-российские особые отношения строятся на «богатом, но
устаревшем наследии» и что его явно недостаточно, чтобы оправдать
«единственную на континенте специфическую связь, включающую
Россию». Доминирующими в Европе после холодной войны можно скорее
считать российско-германские отношения, построенные на широких
экономических связях. В этом качестве к ним ближе российско-
итальянские отношения. А «специальные» отношения с Парижем, напоминаниями о которых наполнены речи российских дипломатов, «принадлежат истории», «лишены реального содержания», поскольку ни
одной из сторон не удалось вписать их в новую геостратегическую
501 Ibidem. Р. 219.
502 David D. Moscou/Paris : Quelle relation pour un nouveau monde ? // Gomart T. Les rapports ruso-franзais vus de Moscou // Les notes de l’IFRI. Juin 2002 . - NІ 41 : Avant-propos. Русская версия: Давид Д., Гомар Т. Россия и
Франция // МЖ. - 2002. - №3. Ответ заместителя директора Первого европейского департамента МИД России
на это выступление: Брегадзе А.В.Россия-Франция. Старый друг лучше новых двух // МЖ. – 2002. - №12.
418
концепцию503. Для Франции важен прежде всего европейский контекст, а в
нём «страны Западной Европы отныне не проявляются поотдельности».
Для России ЕС является экономическим и финансовым собеседником, но
Франция может играть в этом диалоге лишь второстепенную роль. Д.Давид
считает, что Франция стала «разменной картой в игре ослабленной
России». Париж служит подкреплением дипломатического веса Москвы в
случаях, когда ей надо дистанцироваться от США или, на европейском
уровне, активизировать ОБСЕ либо ослабить влияние НАТО. Важнейшие
решения принимаются в диалоге Москвы с Вашингтоном. С точки зрения
французской внешнеполитической стратегии «новая Россия представляется
слишком громоздкой и слишком слабой. Слишком громоздкой, чтобы
вписаться в западные институты. Слишком слабой, чтобы их уравновесить, побудить их к созданию единой континентальной конструкции». Эти
качества не способны «сделать Россию привилегированным партнёром
Франции, которая сама переживает период кардинальных изменений»504.
Поиски новой внешнеполитической стратегии заставили французскую
дипломатию сосредоточиться на трёх главных направлениях:
консолидации внешней политики и политики безопасности ЕС, тесно
связанной с определением своих отношений с НАТО; на участии в
операциях ad hoc в рамках ООН и на перестройке вооружённых сил. Ни на
одном из этих направлений, - заключает автор, - Россия не является
привилегированным партнёром.
После холодной войны важной точкой совпадения геополитических
замыслов Москвы и Парижа было стремление к многополюсному миру, но, как считает Д.Давид, в плане противодействия утверждению
американской мощи Москва «не играет позитивной или действительно
необходимой роли». Это не значит, что у России нет шансов восстановить
503 David D. Op.cit. P.11-13.
504 Ibidem. Р. 16-17.
419
утраченные позиции. Д.Давид высказал мнение, что, во всяком случае в
краткосрочной перспективе, «Соединённые Штаты будут действовать /…/
