Валентин Турчин - Инерция страха. Социализм и тоталитаризм
Таким образом, упор на ту или другую группу прав человека имеет отчетливо видимую идеологическую компоненту, что нашло отражение в истории соответствующих международных документов. Всеобщая декларация прав человека ООН была результатом инициативы западных держав (1948 год). В 1966 году Международная конвенция по гражданским и политическим правам и Международная конвенция по экономическим, социальным и культурным правам были приняты Генеральной Ассамблеей ООН после 18 лет дискуссий и компромиссов, которые показали, что первую группу прав продвигали западные страны, а вторую — социалистические и большинство развивающихся стран.
Статьи 5, 8, 18 и 19 Всеобщей декларации прав человека, на которых основывает свою деятельность "Международная Амнистия" целиком покрываются Конвенцией по гражданским и политическим правам. "Вывод самоочевиден, — пишет X. Левенберг, — до тех пор, пока "Международная Амнистия" ограничивается категорией гражданских и политических прав, ее нейтральность, с точки зрения социалистических и развивающихся стран, воображаемая. Это ограничение означает отказ признать социалистическую концепцию прав человека, и следовательно, отдает предпочтение капиталистической идеологии... Подводя итог, можно сказать, что из-за своего молчаливого предпочтения капиталистической концепции свободы (которое логически следует из одностороннего продвижения гражданских и политических прав) "Международная Амнистия" не смогла доказать правительству социалистических и развивающихся стран провозглашаемой ею нейтральности".
X. Левенберг заканчивает свои соображения рекомендацией изучить, какую роль в отрицательном отношении этих стран к "Международной Амнистии" играют экономические и социальные права человека, выраженные в статьях 20 и 23 Всеобщей декларации прав человека, с тем чтобы предпринять, если это окажется необходимым, пересмотр целей организации.
В этом подходе к проблеме меня удивляет диспропорция между соображениями о нейтральности и беспристрастности "Международной Амнистии", с одной стороны, и целями и принципами этой организации, с другой стороны. Как будто не беспристрастность должна вытекать из целей и принципов "Международной Амнистии" а ее цели должны приспосабливаться к чьему-то представлению о беспристрастности, причем далеко не беспристрастному представлению!
Г-н Левенберг совершенно справедливо противопоставляет друг другу две концепции прав человека, а по существу, две концепции общества. Западная концепция провозглашает гражданские и политические права личности основой основ человеческого общежития, непреложным принципом, который надо соблюдать здесь и сейчас. Экономическая и социальная справедливость рассматривается скорее как цель, как идеал, об осуществлении которого можно говорить лишь в смысле относительном. Тоталитарно-социалистическая концепция общества полностью отрицает гражданские и политические права личности, но частично признает ее социально-экономические права:
в той степени, в которой это необходимо для функционирования государственной машины. Однако, поскольку отрицать права человека сейчас не модно, идеологи тоталитаризма несколько приукрашивают свою концепцию для внешнего употребления. В результате на словах признаются все права человека, но на первое место выдвигаются социально-экономические права. Фактически, это лишь уловка, имеющая целью отвлечь внимание от проблемы гражданских прав. Вряд ли у кого-нибудь из серьезных людей могут быть сомнения на этот счет. Сам г-н Левенберг пишет об этой концепции, как мне кажется, с явной иронией: "Когда все формы экономической эксплуатации будут искоренены и будет построено бесклассовое общество, иными словами, когда экономические, социальные и культурные права будут гарантированы политически, законодательство автоматически приспособится к новому экономическому базису. И только тогда будут созданы условия для осуществления гражданских и политических прав".
Итак, перед нами две концепции, две идейные платформы. Что же должна означать беспристрастность в этом контексте? Что "Международной Амнистии" следует отказаться от выбора между этими двумя концепциями и признать их равноправными? Но это было бы безыдейностью и беспринципностью, а не беспристрастностью. Беспристрастность международной организации означает лишь равное применение ее идей и принципов ко всем странам, общинам, людям.
Акцент на гражданских и политических правах человека — это идейная основа" Международной Амнистии," на которой она возникла и приобрела влияние в международной жизни. Социально-экономические права — совсем другая проблема; пусть важная, но другая. Существует огромное операционалистское различие между гражданскими правами и социально-экономическими правами. Первые сравнительно легко определимы и проверяемы. Требование гражданских свобод состоит в том, что государство не должно преследовать людей за выражение убеждений и обмен информацией. Поэтому совершенно ясно, что должно сделать государство, чтобы удовлетворить это требование: просто прекратить преследования. Социально-экономические права допускают множество неоднозначностей в трактовке и проверке. Но самое главное - их осуществление требует сложного комплекса экономических, политических, социальных и культурных мероприятий и не известного заранее количества времени, причем относительно того, какие именно нужны мероприятия, может быть множество различных теорий и мнений, порождающих различные политические течения. Универсального рецепта, как достичь изобилия и социальной справедливости, увы, не существует. Критика социально-экономических условий в отдельных странах неизбежно привела бы к распаду "Международной Амнистии" на враждующие политические фракции. И тогда она не смогла бы выполнить свою основную функцию, ради которой она была создана — стоять на страже гражданских и политических прав. Именно эту цель - политизации и распада "Международной Амнистии"— преследуют тоталитарные страны, стараясь привлечь внимание к социально-экономическим правам в ущерб гражданским правам.
Другой важный принцип, входящий в идейную основу " Международной Амнистии" это ограничение сферы защиты лишь теми лицами, которые не применяют и не пропагандируют насилия. Этот принцип тоже подвергается кое-кем критике. Аргумент таков. Бывают такие режимы, которые, с одной стороны, бесчеловечны и отрицают основные права личности, а с другой стороны, могут быть изменены только насильственным путем; в этих случаях насилие надо признать оправданным.
Эти доводы совершенно неосновательны. Допущение насилия хотя бы в одном случае будет означать, что "Международная Амнистия" взяла на себя функцию общей оценки политических режимов и даже выбор средств для их свержения. Это радикально изменило бы идейную основу организации. От политической нейтральности не осталось бы и следа." Международная Амнистия" сильна тем, что она борется именно за гражданские права, а не против режимов, которые эти права нарушают. В этом различии и проявляется нейтральность "Международной Амнистии"
Беспристрастность не есть безыдейность. Да, акцент на гражданских правах - западная идея. Значит ли это, что международная организация глобального характера должна от нее отказаться? Но ведь это — великая идея, необходимая всему миру и незападным странам в первую очередь.
В истории западной цивилизации социально-экономические права человека были завоеваны (в той степени, в которой они завоеваны) после и в результате признания гражданских прав. Взрывоподобное развитие промышленности и науки, произошедшее в новое время, неотделимо от западной идеи о свободе личности. Однако для стран, проходящих стадию индустриализации в 20-м веке, ситуация складывается иначе. Используя западную технологию и экономическую помощь великих держав (то есть, в конечном счете, ту же технологию), правительства этих стран получают возможность удовлетворить первичные потребности своих граждан, отказав им в то же время в элементарных гражданских правах. Опять-таки, благодаря западной технологии в виде современного оружия и средств массовой коммуникации правительства могут контролировать интеллектуальную и эмоциональную жизнь граждан с немыслимой ранее эффективностью.
Этот тоталитарный подход к проблеме модернизации — соблазн для руководителей страны, сулящий власть и богатство, для нации же в целом - это самообман, приводящий к видимости успеха лишь в первое время. Это опьянение, "алкоголем" которого является технология, созданная Западом. Поэтому и долг Запада — противодействовать тоталитарному опьянению. Нет ничего удивительного, что "Международная Амнития" черпает свою силу в западных странах. В свое время европейские колонисты и торговцы, продавая спиртные напитки туземцам, доводили до вырождения целые селения и народы. Останется ли западная общественность равнодушной к тому, 1гго это повторяется теперь в новом качестве и в новом масштабе, грозя затопить весь мир, в том числе и Запад? От потенциальных потребителей "алкоголя" не приходится ожидать сопротивления — ведь они еще не знают, что это такое.
