Тимофей Бордачёв - Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»
И в первую очередь эти усилия должны быть направлены на совершенствование госуправления энергетикой. Начинать нужно именно со сферы, обеспечивающей свет и тепло в домах избирателей, для бесперебойного функционирования которой государство нам, собственно, и необходимо. Тем более что вопрос о цене и доступности энергии является сейчас единственным по-настоящему интересующим избирателей и политические круги в России и странах Европейского союза.
Не случайно, что именно вокруг этой проблемы происходят в последнее время столкновения в рамках двустороннего политического и экономического диалога. Главный вызов и угрозу добрососедским отношениям России и Европы необходимо, таким образом, обратить в их стратегическую цель, которой, по признанию большинства наблюдателей, нам не хватает.
Безопасность превыше всего
Безусловно, принимаясь за сбор камней даже на своем континенте, Россия и Европа должны быть уверены, что не попадут под удар со стороны тех, для кого время разбрасывать камни еще не прошло. Уже сейчас традиционные, а для России новые союзники действуют в интересах ослабления обоих партнеров и ухудшения отношений между ними.
Вряд ли стоит ожидать изменения позиции США или Китая. Внешнеполитическое поведение этих государств относительно предсказуемо и состоит в укреплении своего могущества вне зависимости от прогнозируемых последствий для других участников международных отношений. Помощи с их стороны Россия и Европа вряд ли дождутся. Разве что только в форме стимула к наращиванию конкурентоспособности и готовности противостоять вызовам со стороны гигантов.
В этой связи России и Европе будет необходимо подкрепить свой стратегический выбор в области экономики и государственного управления инструментами для солидарной позиции относительно важнейших международных процессов и явлений. В первую очередь это должно будет касаться реагирования на проблемы глобальной и региональной безопасности.
Несмотря на то что для преобладающей части Европы классические угрозы безопасности остались в прошлом, ряд событий последнего времени показывает, что на территории европейской периферии, существенная часть границы с которой приходится на южные рубежи России, использование силы для решения политических задач с повестки дня не снято. Вялотекущие или замороженные очаги конфликтов лежат по всему периметру возможного межгосударственного объединения России и Европы. Западная Сахара, Египет и Ливия, «традиционный» Ближний Восток (палестинские территории и Ливан), Курдистан, Нагорный Карабах, Грузия, Ирак, Иран, Афганистан, страны Центральной Азии кроме Казахстана: все эти регионы являются или могут стать очагами военных действий разной степени интенсивности.
В будущем вероятность того, что России и Европе придется реагировать на классические кризисы, вызовы и угрозы, станет еще выше. Профессор ГУ-ВШЭ Сергей Кортунов пишет:
«...уже через 8-12 лет Россия и мир могут оказаться перед лицом ядерных кризисов, лавинообразного распространения ядерных арсеналов в других странах, в том числе с неустойчивыми режимами, в которых условия безопасного хранения ядерного оружия и требований по исключению несанкционированного доступа и применения этого оружия будут на самом низком уровне. Вместе с реальной возможностью ядерного терроризма это может создать такие угрозы не только региональной, но и глобальной безопасности, по сравнению с которыми все другие вызовы и угрозы – экологические, энергетические и прочие – отступят далеко на задний план».[144]
В данных условиях способность решать классические проблемы безопасности – вопрос войны и мира – имеет ключевое и определяющее значение для авторитета страны или объединения стран на мировой арене. Нежелание и неспособность ответственно вмешиваться в разрешение ситуаций, ведущих к гибели и страданиям людей, ведет к почти открытому пренебрежению со стороны международного сообщества. Не случайно уже традиционно достаточно вялая реакция Европы на кровопролитные кризисы за рубежом сформировала отношение к Европейскому союзу как к «военному и политическому карлику» не только со стороны самокритичных европейцев, но и, что наиболее чревато, в Пекине, Дели и арабских столицах. России со своей стороны удается пока избежать собственной деградации на международной арене только за счет достаточно резких военных и политических шагов.
В этой связи участники стратегического союза – Россия и Европа – должны будут принять на себя обязательства по информированию друг друга и стремиться к выработке солидарной позиции по всем вопросам региональной и глобальной безопасности. Для этого необходимо четко обозначить общее видение ключевых вопросов международной жизни. Как мы видели выше, несмотря на тактические расхождения по большинству актуальных вопросов, таких как роль ООН и других международных институтов, верховенство международного права, нераспространение оружия массового уничтожения, борьба с терроризмом, трансграничной преступностью и наркоторговлей, стабилизация «большого Ближнего Востока», проблемы окружающей среды и т. д., позиции России и Европейского союза близки. На этой основе следует закрепить приоритет общих стратегических интересов перед частными расхождениями или фобиями, унаследованными от прошлого.
Также Россия и Европа должны будут отказаться от сепаратных переговоров с третьими сторонами по вопросам, решение которых затрагивает экономические или политические интересы участников союза. Особые отношения России с целым рядом зарубежных государств, особенно с Китаем и странами Арабского Востока, как и деятельность Европы на международном рынке энергоносителей или в рамках НАТО, должны, таким образом, не усиливать взаимную подозрительность, а способствовать усилению союза.
Глава третья
КАК ОРГАНИЗОВАТЬ СТРАТЕГИЧЕСКИЙ СОЮЗ
В пределах своей подтвержденной Договором компетенции Высший орган (Европейского объединения угля и стали) устанавливает прямые отношения с компаниями стран-участниц.
Жан Монне, 1954 год[145]Высокая политика
Разрабатывая основу для политико-правовых отношений в рамках нового объединения, необходимо будет пересмотреть некоторые ранее принятые подходы. Во-первых, в будущей модели отношений должна найти отражение новая роль России и Европы в мире и принципиально новое качество отношений между ними. Это означает, что новый документ (пакет документов) не может находиться в той же системе координат, что и действующие в ЕС практики оформления отношений с соседними государствами. В этой связи вряд ли имеет смысл рассматривать в качестве исходных общеизвестные форматы и названия соглашений Европейского союза с другими странами, такие как Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, Соглашение об ассоциации, Европейские соглашения и прочие.
Во-вторых, договор о стратегическом союзе не может быть инструкцией по приближению России к существующим и постоянно изменяемым нормам регулирования политической и экономической жизни Евросоюза. На практике это обычно выливается в подмену двусторонних документов согласованными версиями внутренних документов ЕС, отражающих его видение того, что надлежит делать России. Вообще надо избежать тезисов о «сближении (гармонизации) законодательства» как средстве развития торговых, экономических и гуманитарных связей.
Обе стороны должны ориентироваться на международное право, нормы ВТО и др., что не исключает принятия партнерами отдельных норм в тех случаях, когда это не сопряжено с уступкой государственного суверенитета. Более того, в связи с тем, что стороны декларируют готовность к формированию надгосударственных форм сотрудничества на таком важнейшем направлении, как энергетика, в данной сфере возможна выработка новых правовых основ регулирования.
И в-третьих, в новом документе следует избегать оценочных суждений о состоянии российской экономики и общества в целом. Констатация того, что Евросоюз признает Россию «развитой демократической страной с основами рыночной экономики», заведомо ставит страны ЕС на ступень выше, подрывая принцип равноправия, и ничего не означает по существу.
Вместо этого стоило бы рассмотреть возможность разработки документа, который декларирует создание стратегического союза (сообщества) России и Евросоюза как механизма обеспечения региональной и международной безопасности, основанного на солидарном видении ключевых проблем мира и формировании единого рынка энергоресурсов. Единый рынок в данном случае означает единый для сторон инструмент государственного регулирования данной области.
Совместный документ России и Европы должен содержать указание на универсально закрепленные принципы (соблюдение прав человека, свобода и равноправие в международной торговле и организация политического процесса в соответствии с существующими нормами), которым участники союза следуют на международной арене и в двусторонних отношениях. Стороны четко заявят о том, что будут выстраивать экономические отношения на основе и с учетом адаптации российского законодательства к правилам и нормам ВТО, куда РФ намерена вступить и реформирование которой станет одним из приоритетных направлений деятельности союза в мире. Если экономические интересы потребуют более тесной интеграции в той или иной сфере, гармонизация законодательства в данной конкретной области может обсуждаться и быть оформлена отдельным соглашением.
