Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 1995-2000гг.
Волошина встречал во Франции Антон Суриков, бывший сотрудник армейских спецслужб (если, конечно, среди них бывают «бывшие»), ранее курировавший братьев Басаевых в Абхазии. В «примаковский» период Суриков работал в штате правительства РФ. Несмотря на это, у него сложились нормальные рабочие отношения с людьми Волошина.
Когда после публикации кто-то из иностранных журналистов попытался расспрашивать Сурикова про встречу на Лазурном берегу, Суриков отшутился, что он вообще за границей никогда не был, а уж во Франции - тем более. Странное дело, но за несколько месяцев до того вся страна могла видеть его в Вашингтоне - в обществе Маслюкова и Камдессю. А во Франции наш герой был по крайней мере дважды. Первый раз в декабре 1994 года. Второй раз - летом 1999-го. Вылетев самолетом «Аэрофлота» в Париж 23 июня, он вернулся рейсом из Ниццы почти месяц спустя - 21 июля.
В данном случае решающее значение имели, конечно, не контакты отставного правительственного чиновника Сурикова с главой администрации президента, а опыт совместной работы разведчика Сурикова с братьями Басаевыми. Причем не только с Шамилем, но и с младшим братом - Ширвани. К моменту появления Сурикова в Абхазии Шамиль уже имел определенный стаж работы в системе ГРУ. Ширвани был еще начинающим.
Старые связи никогда не прекращались, и взаимное доверие сохранялось, несмотря на все перипетии чеченского конфликта. Потому, когда людям из Кремля потребовался надежный посредник, найти его было несложно.
Глава администрации президента имел к главе чеченских боевиков очень серьезное и срочное дело. Вилла была тщательнейшим образом защищена от прослушивания. Заглушку поставили капитально - по всей округе начались неполадки с мобильными телефонами. Однако участники встречи не знали об одной из особенностей системы. Она, конечно, блокировала наружное прослушивание, зато обеспечивала внутреннее.
Волошина волновали ситуация в России и проблема передачи власти. Лужков представлял страшную угрозу, а его альянс с Примаковым был уже делом решенным. Надо было их остановить, а сделать это можно было одним-единственным способом - резко изменив политическую ситуацию и правила игры. Конфликт с внешним врагом - вот что требуется. Басаева тоже интересовала власть, но не в России, а в Чечне. При нормальном развитии событий в республике возрастало влияние законного президента Масхадова. Другое дело, если разразится маленькая война, кризис. В этом случае решающее слово будет за полевыми командирами типа Басаева. Но, разумеется, речь не должна идти о большой, полномасштабной войне: тогда опять чеченцам понадобится нечто вроде настоящей армии с эффективным генеральным штабом, а это как раз дело Масхадова.
Короче, маленькая войнушка, пограничный конфликт, представление с фейерверком. Большая игра в казаки-разбойники с привязкой к местности… Почему бы и нет?
План действий был в общих чертах согласован. Сначала небольшая стычка в Ботлихском районе. Затем Басаев, заняв Новолакский район, совершает оттуда набег на Хасавюрт, причем поддержку ему окажут карамахинские «бородачи». Пограбив Хасавюрт, отряд Басаева совершит налет на Кизлярский гидроузел, устроит там небольшую диверсию, после чего рванет на Моздок. После этого в дело будет введена российская армия, которая с боями «вытеснит» басаевцев из России и, преследуя неприятеля, войдет в Чечню. Все это займет достаточно большое время, чтобы страна ежедневно могла жить военными сводками об освобождении территории (пропагандистская заготовка, совершенно не к месту использованная потом в Чечне). Тем временем в Москве произойдет передача власти - новым премьером станет генерал Александр Лебедь. К декабрю он начнет исполнять обязанности президента.
К концу кампании армия героически займет Надтеречный район и, преодолев Сунженский хребет, остановится. Если потребуется, к весне войска займут еще и Гудермес по договоренности с братьями Ямадаевыми. Штурм Грозного действительно не планировался. По весне комедию можно будет закончить. Как выбираться из этой истории по весне - участники встречи так и не решили, но это их не особенно волновало. Когда вся власть будет наша, как-нибудь разрулим. После нескольких месяцев показных маневров, маршей, контрмаршей, набегов и «спецопераций» обе стороны объявят себя победителями. Российские войска победоносно изгонят чеченцев со своей земли, а чеченцы не пустят врага в глубь республики, и можно будет заключать почетный мир. Басаев будет вознагражден за заслуги. Во-первых, набеги на Хасавюрт и Моздок дадут ему богатую добычу. Во-вторых, можно будет под борьбу с неверными получить приличное поощрение от саудовцев (здесь, если требуется, поможет иорданец Хаттаб, тесно связанный с саудовскими спецслужбами).
Стороны расстались очень довольные друг другом. Все выглядело великолепно. Не предусмотрели только одной детали, которая, как и положено по законам жанра, должна была оказаться роковой: кроме Волошина, в реализации плана на российской стороне были задействованы и другие фигуры.
Ни для кого не секрет, что Волошин - человек Березовского. Увы, Борис Абрамович в данном случае не мог действовать в одиночку. Чтобы военно-политическая машина заработала, в дело должны были включиться другие игроки - Роман Абрамович, Анатолий Чубайс, а главное - начальник Генерального штаба генерал Анатолий Квашнин. У этих людей был общий с Березовским интерес - не пустить к власти Лужкова и Примакова. Но у них были и свои интересы. А потому, включившись в процесс, они начали свою игру.
Мы думали, будто конфликт Чубайса и Березовского начался в декабре, после того как они не поделили плоды победы на парламентских выборах. Ничего подобного, борьба началась гораздо раньше. Прежде всего Чубайса не устраивала подобранная Березовским кандидатура наследника. Генерал Лебедь слишком близок к московскому олигарху. Чубайс искал другую фигуру - более управляемую и более знакомую. Например, ленинградец Владимир Путин. Тоже «силовик», но уже из совершенно другой команды, к тому же не имеющий собственных политических и административных кадров, а потому вполне зависящий от команды Чубайса.
Но, чтобы перехватить инициативу, надо было сломать первоначальный сценарий и подменить его своим. Здесь интерес Чубайса совпал с интересом Квашнина. Для начальника Генерального штаба маленькая война - это, конечно, хорошо. Но большая война - лучше. Надо задействовать настоящую армейскую группировку, все рода войск, провести несколько настоящих крупномасштабных сражений.
План Волошина рушился на глазах. Но сами исполнители об этом еще не знали.
Война идет, войне дорогу!
Итак, с одной стороны - братья Басаевы, Волошин, Березовский. С другой - Чубайс, Квашнин и примкнувший к ним Абрамович. И где-то посередине - сотрудники ГРУ.
В августе все сначала шло по плану. Из Дагестана (по требованию местных жителей) была выведена бригада внутренних войск, прикрывавшая границу с Чечней, ушли пограничники. Боевики беспрепятственно вошли в соседнюю республику. Пошумев в Ботлихском районе, Басаев ринулся в Новолакский, но здесь его ждала неприятная неожиданность. Мало того что пути движения на Хасавюрт были перекрыты войсками, но и Карамахи оказались блокированы. Об этом не договаривались. Басаев был в ярости. Антону Сурикову пришлось срочно лететь в Дагестан урегулировать ситуацию. Несмотря на то, что кругом шла война, встреча прошла без проблем. Басаев несколько успокоился. Но он сам еще не знал всей правды о происходящем.
Надо отдать должное генералу Квашнину - он очень хорошо воюет, когда ему заранее известны все планы неприятеля. Операция в Дагестане прошла блестяще, но затяжной войны не получилось. И тут начали происходить события, уже совершенно не предусмотренные прежними соглашениями.
Преимущество Квашнина и Чубайса состояло в том, что они не были связаны личными договоренностями с братьями Басаевыми. Они не были с ними давно знакомы, как Березовский, не участвовали в совместных операциях, как Суриков, и даже не ударяли по рукам, как (возможно) Волошин. Они были включены в дело, но у них не было никаких обязательств перед партнерами.
Чубайс в одностороннем порядке изменил общий план. Степашин был снят, но вместо Лебедя премьером-силовиком стал Путин. И для Березовского, и для Лебедя такой поворот событий стал неожиданностью. В разгар кризиса Лебедь даже прилетел из Красноярска и несколько дней просидел в Москве, ожидая назначения, говорил, что будет «востребован». Увы, пока Березовский и Лебедь пытались разобраться в происходящем, Чубайс, Абрамович и Квашнин уже подобрали Ельцину другого преемника.
Новому премьеру нужна была новая война, уже своя собственная. В отличие от Лебедя репутации у него не было, и ее срочно надо было создавать. Нужна была не просто нестабильность на границе, но настоящая страшная угроза, которая объединит страну вокруг нового вождя. Угроза терроризма.
