KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Политика » Соломон Шварц - Антисемитизм в Советском Союзе

Соломон Шварц - Антисемитизм в Советском Союзе

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Соломон Шварц, "Антисемитизм в Советском Союзе" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В первой половине 1943 года атмосфера по отношению к евреям в некоторых русских отрядах сгустилась до того, что евреи опасались выходить на боевое задание с некоторыми из своих не-еврейских боевых товарищей».

После того, как с конца 1943 года начало все усиливаться в партизанском движении влияние более дисциплинированных элементов, прибывших из Советского Союза, общее положение несколько улучшилось. Но всё же тяжелым оно оставалось до конца (Там же, стр. 186–187.):

«Антисемитизм и ненависть к евреям были так сильны, в такой степени захватывали временами в некоторых районах широкие круги партизан и даже часть руководства, что трудно было применять против антисемитов репрессии.

Нередко партизан-антисемит, которого нужно было судить за преступление, имел особые заслуги, отличился в борьбе с оккупантами, имел на своем счету много спущенных с рельс эшелонов и убитых немцев и пользовался славой бесстрашного героя. Командиры отрядов в известной степени защищали своих партизан-антисемитов и оправдывали это соображениями обще-тактического характера и военной необходимостью. Не приходится удивляться поэтому, что во многих случаях расследование совершенных преступлений заканчивалось ничем за невозможностью выяснить, кем совершено было преступление.

Всё это ответственные вожди партизанского движения и уполномоченные [коммунистической] партии объясняли следующим образом: Сейчас война, ничего нельзя сделать. Трудно остановить источник, из которого питается антисемитизм. Сейчас не время сводить счеты. Они [партизаны-антисемиты] храбро борются против оккупантов, не будем этому мешать. Трудно поддерживать строгую дисциплину в такой гигантской массе людей в условиях жизни в лесах. Настанет день, когда они за всё заплатят».

Одним из источников антисемитских настроений в партизанской среде был рост антисемитизма в среде местного крестьянского населения. Партизаны жили фактически за счет местного крестьянства, по хозяйству которого война и без того ударила очень тяжело, и которое подвергалось тяжелым поборам со стороны немцев (Там же, стр. 68–69.):

«Крестьянин находился между молотом и наковальней. Если он не сдавал «нормы» немцам, те сжигали его двор и убивали его, объявляя его «партизаном». А партизаны, с другой стороны, силой брали у него всё, что им было необходимо… Два с половиной года партизанского движения опустошили крестьянское хозяйство в партизанских районах. В Липичской пуще, например, были деревни, в которых перед освобождением оставалось по одной корове на четыре-пять дворов, по одной лошади на два-три двора».

По отношению к боевым отрядам крестьяне еще с этим кое-как мирились, сознавая необходимость борьбы с оккупантами. Но по отношению к семейным лагерям положение было гораздо труднее, и реакция крестьян на изъятие у них их имущества — не только продовольствия, но иногда и обуви, и платья, в том числе и женского — была гораздо острее, причем реакция эта обращалась против евреев-партизан вообще и против еврейских отрядов, ведавших снабжением семейных лагерей, в особенности. В этой обстановке семена немецкой антисемитской пропаганды давали иногда в местном крестьянском населении пышные всходы, что чрезвычайно усиливало антисемитизм в среде партизан, связанных с местным крестьянством. Каганович, по-видимому, не вполне отдает себе отчет в этой причинной связи, но фактов антисемитизма местного населения он приводит множество.

Жизнь евреев в лесах — особенно это относится к небоеспособным — была очень тяжела и процент убыли был огромный — и от лишений, и от организуемых немцами облав и карательных экспедиций (при участии украинских, русских и иных наемников), и от всякого рода бандитов, которых много было в эти годы в лесах и часть которых проникала и в партизанские отряды (Там же, стр. 280.):

«До освобождения дожила лишь очень небольшая часть евреев, с такими нечеловеческими усилиями вырвавшихся из гетто в Западной Белоруссии и Украине.

Из гетто в Джетле бежало в Липичскую пущу около 800 евреев. Сейчас из них живы лишь 250.

Из более тысячи евреев, спасшихся из гетто в Пружанах, осталось в живых не более ста человек.

Из волынских городов и из Камень Каширска, Тутчина и Серника в Полесья спаслась очень значительная часть еврейского населения; но среди живых сейчас лишь единицы.

В городке Мире ушло из гетто 180 евреев, осталось в живых из них 40».


Замечательно, что процент гибели среди партизан был значительно ниже. Общее количество партизан-евреев в Белоруссии и Западной Украине достигало, по Кагановичу, 10–11 тысяч, из них погибло в боях около трех тысяч (Там же, стр. X.).

Приход Красной Армии привел к освобождению переживших эти страшные годы обитателей семейных лагерей. Но евреев-партизан ждали новые испытания: в отношении их элементы национальной дискриминации возникли после освобождения в новой, своеобразной форме.

(Там же, стр. 281–282. — Это не была общая политика: при освобождении власть на местах переходила непосредственно к местному партизанскому руководству, в деятельности которого было много импровизации. Названные Кагановичем отряды, в которых при демобилизации проводилась национальная дискриминация, оперировали в Новогрудском районе (отряд «Орджоникидзе», Каганович, стр. 44), в районе Пинска («Красногвардейский», Каганович, стр. 55), в районе Слонима («Победа», Каганович, стр. 25 и 144–145). Но, как я выяснил из расспросов бывших виленских партизан в Нью-Йорке, принцип национальной дискриминации не проводился при демобилизации в Виленском районе, хотя и здесь был случай (в Ошмянах), когда начальник отряда при демобилизации послал всех евреев в армию; но этот начальник сам был евреем.

О национальной дискриминации при демобилизации отряда «Орджоникидзе» сообщают в своей книге и братья Бельские (см. выше, прим. к стр. 156), стр. 194–195.).

«Тотчас после освобождения еврейские партизаны были мобилизованы в Красную Армию в ее продвижении в Германию.

Были случаи, когда после демобилизации партизанских отрядов почти всех евреев посылали на фронт (отряды «Орджоникидзе», «Красногвардейский», «Победа» и др.)… Как правило, из не-еврейских отрядов посылали на фронт лишь тех, кто служил раньше в германской Вермахт и пришел в леса лишь во второй половине 1943 года, словом, тех, кто должен был загладить свою измену родине.

Партизан в их гражданском платье, с партизанским оружием, не подготовленных к этим условиям борьбы, не знакомых с тактикой открытого боя, — бросали в первые линии…

Немногие, которым «посчастливилось» стать тяжелыми инвалидами, остались в живых. Почти все другие погибли в боях под Волковыском, Белостоком и у озера Нарев».

От всего этого трехлетнего опыта у евреев, участвовавших в партизанском движении в Белоруссии и Западной Украине, осталось столько горечи и так обострилось еврейское национальное чувство, что когда к концу войны пред ними открылась возможность уехать из Советского Союза под видом «реэвакуации» в Польшу, большинство из них — в том числе и многие, награжденные орденами и медалями, — поспешили воспользоваться этой возможностью (Каганович, стр. 185.):

«Еврейский партизан должен был в лесу вести борьбу и против части антисемитски настроенных партизан. Он не мог ни на минуту освободиться от сознания, что он еврей. Ему это постоянно напоминали.

Редко национальное самосознание было так сильно среди евреев, как среди партизан в лесу. И не случайно, партизаны были первыми, заявившимися к репатриации, — чтобы пробираться в Палестину, строить свой дом и, если уж отдать свою жизнь, отдать ее за свой народ».

Каганович, в соответствии со своими личными настроениями, может быть, несколько преувеличивает положительный элемент в этой психике бегства из Советского Союза — желание добраться до Палестины. Для большинства основным, по-видимому, был отрицательный момент: желание уйти оттуда, где пережито столько разочарований и столько обид. Это массовое бегство из Советского Союза бывших партизан-евреев, может быть, наиболее яркое свидетельство трагичности современного положения советского еврейства.

Вне районов немецкой оккупации

В районах немецкой оккупации положение было совершенно ясно: антисемитизм был официальной идеологией, энергично навязывавшейся населению. Антисемитизм встречал здесь активную поддержку лишь со стороны сравнительно небольшой части населения и активное противодействие со стороны ничтожного меньшинства. Огромное большинство относилось к нему с равнодушием и пассивностью, но пассивность эта при отсутствии энергичной контрпропаганды, постепенно подчиняла и это большинство влиянию гитлеровской антисемитской пропаганды.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*