Татьяна Карасова - Израиль и США: Основные этапы становления стратегического партнерства 1948–2014
В отличие от ближневосточной политики своего предшественника, который искал пути для сближения и сотрудничества с некоторыми арабскими государствами, «попавшими под советское влияние» (в особенности с Египтом), Джонсон вернулся в эпоху Эйзенхауэра и принял для себя модель двухполюсного конфронтационного противостояния на Ближнем Востоке[182]. Поскольку, по его мнению, еще со времен правления президента Эйзенхауэра, несмотря на все усилия двух американских администраций, президент Насер продолжал связывать свою судьбу с коммунистическим блоком, Джонсон призвал своих сторонников избавиться от иллюзий и рассматривать Египет как «придаток Кремля». Египетское вмешательство в войну в Йемене, декларированная поддержка Насером коммунистического Китая, Кубы и Вьетконга, противодействие продвижению интересов Запада в Адене, Омане, на Кипре и в Ливии, военная помощь, предоставленная им войскам повстанцев при гражданской войне в Конго, и его ответственность за пожар в американском культурном центре и библиотеке в Каире в ноябре 1964 г. – все это воспринималось Джонсоном как доказательства антизападной, антиамериканской политики президента Египта. Администрация Джонсона значительно сократила объемы экономической помощи этой стране, и почва для оказания этой помощи сходила на нет. Последней каплей стала речь президента Насера, произнесенная 23 декабря 1964 г., в которой он предлагал всем, кто не желает смириться с действиями Египта, «испить воды Средиземного моря… и воды Красного моря»[183]. Джонсон даже взвешивал возможность полного приостановления экономической помощи Египту. В конечном счете, он решил воздержаться от этого шага из опасения, что замораживание помощи приведет к дополнительной радикализации египетской позиции. Экономическая помощь Египту предоставлялась теперь в урезанном масштабе и раз в год, а не раз в три года, как при Кеннеди. Усилилась критика действий Египта в американском Конгрессе.
Ухудшение отношений с Египтом дало толчок к активизации развития американо-израильских отношений. В год прихода Джонсона в Белый дом в израильском руководстве также произошли изменения: на смену несгибаемому Бен-Гуриону пришел Леви Эшкол, бывший министр финансов. Он был гораздо мягче и сговорчивее своего знаменитого предшественника. Американская команда надеялась, что новое правительство Эшкола будет более сговорчивым, чем непреклонный Бен-Гурион и его окружение. Эшкол-политик – ветеран левосионисткого движения, глава кабинета министров правящей коалиции лейбористских партий, получившей название Маарах (Маарах был создан в ноябре 1964 г. как союз партий МАПАЙ и Ахдут ха-Авода), был известен как принципиальный оппонент «диктаторских замашек» своего предшественника. Первое, что он сделал, придя к власти, – удалил из руководства МАПАЙ всех сторонников Бен-Гуриона – молодых энергичных политиков и военных. Из правящей партии ушли М. Даян, Ш. Перес, И. Альмоги и др. (Бен-Гурион в июне 1965 г. создал свою партию РАФИ – Рабочий список Израиля.) Сразу же изменился формат двусторонних отношений. Между администрацией Джонсона и правительством Эшкола наметилось некое идеологическое и концептуальное сближение.
Джонсон, по мнению многих специалистов, был приверженцем идеи «особых отношений» с Израилем, превратив ее во влиятельный компонент своей произраильской политики. По мере возрастания стратегической ценности Израиля усиливалась пропаганда общности американского и израильского исторического, культурного и идеологического наследия. В восприятии Джонсона арабский мир был все еще погружен в далекое прошлое и лишен каких-либо признаков модернизации и готовности формировать свое жизненное пространство в духе прогресса и технологических перемен. В то же время, в израильском динамично развивающемся обществе 36-й президент видел отражение наследия тех же ценностей, на базе которых была основана и построена американская нация.
Многие американские и израильские авторы описывают Джонсона как президента, который почитал евреев в качестве «избранного народа». Упоминается даже его прадедушка, ярый фундаменталист, который познакомил его с евангелической доктриной о значении еврейского народа и Святого Иерусалима для Второго пришествия Христа. Американцы-евангелисты считали поддержку евреев своей обязанностью. Президент постоянно подчеркивал сходство между израильским идеалом освоения пустыни и американским освоением пограничных областей, историческую необходимость постоянного преодоления вызовов враждебного окружения, к которому был непосредственно причастен в прошлом его родной штат Техас и т. д.[184] Возможно, это и так. Во всяком случае, накануне и в начале войны 1967 г., принимая в целом линию Госдепа на строгий нейтралитет в оценках ситуации и практически бездействуя, что иногда вело к большому разочарованию израильского руководства, президент всегда находил самые теплые слова о своем «особом отношении» к евреям и Израилю.
При Джонсоне впервые в истории Израиля премьер-министр Л. Эшкол был приглашен нанести официальный визит в Белый Дом. До этого времени все встречи с премьер-министром Израиля Бен-Гурионом, организованные президентами Эйзенхауэром и Кеннеди в Нью-Йорке (а не в Вашингтоне), были неофициальными. Эшкол же два раза посетил (в июне 1964 г. и в январе 1968 г.) американскую столицу как официальный гость президента и был также приглашен посетить его поместье в Техасе, что считалось особенно почетным. С официальным визитом США посетил также президент Израиля З. Шазар. А израильский посланник в Вашингтоне Э. Эврон вообще входил в узкий круг друзей американского президента. Недаром один из ветеранов партии МАПАЙ и будущий мэр Иерусалима Тедди Коллек назвал атмосферу американо-израильских отношений начала 1960-х гг. замечательной[185].
Не следует забывать, что президент Джонсон не только часто публично выражал симпатию к евреям и Израилю. Он был тесно связан с еврейскими активистами и произральским лобби внутри Демократической партии, в частности – с ее председателем Артуром Кримом. Его неофициальным связующим звеном с еврейской общиной был Эйб Фейнберг, спичрайтером – Бен Уоттенберг, а помощником по внутренней политике – Ларри Левинстоун. Все перечисленные были активистами американской еврейской общины, открыто поддерживавшими произральское лобби. При Джонсоне значительно усилилось влияние произральского лобби и активизировалась поддержка президента со стороны американской еврейской общины. Неудивительно, что не менее 90 % еврейских голосов были отданы ему на президентских выборах, состоявшихся в ноябре 1964 г.
При этом необходимо подчеркнуть, что поддержка Израиля Джонсоном, прежде всего, объяснялась его пониманием национальных интересов США. Израиль доказывал вновь и вновь свою роль в установлении регионального баланса сил в пользу США и в противостоянии «египетско-советской оси»[186]. В стратегическом отношении президент определял Израиль как второй Южный Вьетнам – в авангарде конфронтации с «силами радикализма и агрессии, коренящимися в мировом коммунизме»[187].
2.2. Активизация израильско-американского сотрудничества при Джонсоне
Для Израиля годы правления Джонсона были особенно важными. Развивались деловые отношения с Соединенными Штатами. Объем экономической помощи Израилю резко увеличился, от суммы 40 млн долл. в 1964 г, поднявшись всего за два года до 130 млн долл. Как уже указывалось, все попытки Бен-Гуриона оформить союзнические отношения с одним из ведущих западных государств ранее закончились неудачей. США при Эйзенхауэре и Кеннеди отказывались от настойчивых предложений Бен-Гуриона заключить официальный союз с Израилем. С тем же предложением он в мае 1963 г. обратился к Де Голлю, который также ответил отказом, хотя позднее, через год, принес премьер-министру Эшколу официальные заверения, что Франция и Израиль являются «союзниками и друзьями». Впрочем, к тому времени острота вопроса о союзе с западными странами практически сошла на нет.
Политика поставок современного оружия ИзраилюПо-прежнему, одной из наиболее важных проблем для Израиля было получение современных видов вооружений. Основные поставки военной техники в начале 1960-х гг. шли из Франции. Позже, летом 1966 г., между Израилем и Францией был подписан новый договор о поставках 50 самолетов «Мираж-V»[188]. Однако и этого было недостаточно, Израиль остро нуждался в самых современных видах вооружения, которые могли поставить только США. На протяжении пяти лет президентского правления Джонсона удалось подписать три соглашения о продаже оружия Израилю. Впервые встал вопрос о прямых массированных поставках американского оружия. Соглашения предусматривали поставку 210 танков «Паттон М-48А» (оснащенных 105-милиметровой пушкой), затем самолетов «Скайхок А-4» и позже – боевых самолетов-бомбардировщиков «Фантом F-4B».
