Екатерина Науменкова - Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века
Вполне естественно, что в британской историографии вопросы реформирования избирательной системы нашли более подробное освещение. Среди многообразия литературы выделим наиболее близкие к указанной проблематике исследования Г. Мардоча, Ч. Сеймура, А. Джонса, У. Хейза[11]. Основные разногласия среди ученых вызывают причины поворота либеральной партии к вопросу реформирования избирательной системы. Одни проводят мысль, что поворот кабинета к биллю о правах в октябре 1883 г. был ожидаемым и не был случайным. Он был вызван тем, что либеральное правительство потерпело ряд неудач во внешней политике, не было способно решить трудности в Ирландии и не пользовалось успехом у населения. Поэтому с помощью избирательной системы либеральное правительство рассчитывало повысить свой авторитет среди избирателей. Другие исследователи полагали, что основными инициаторами, подталкивающими либеральную партию к реформе, были либерал-радикалы во главе с Чемберденом и Дилком, стремящимся усилить свое положение в палате общин и отвлечь внимание от проблем в Ирландии. Кроме того, неоднозначно оцениваются результаты реформы: приблизилась ли Великобритания к всеобщему избирательному праву или же билль о правах лишь создавал иллюзию демократии для рабочего класса[12]?
Из работ политико-биографического жанра представляют интерес монографии, посвященные видным политическим деятелям как либеральной, так и консервативной партии. В этом ряду следует выделить работы, персонажами которых были ведущие представители либеральной партии: Хартингтон (П. Джексон), Смит (Г. Поклингтон, В. Чилстон), Розбери (И. Раймонда), Гошен (Э. Эллиота, Т. Спиннера), Лабушер (Э. Торольда), Меннарс (Ч. Виблей), Чемберлен (Д. Джадд, Р. Джэй П. Марш, И. Кэмерон), Солбсери (Г. Сесил)[13]. Вполне естественно, что значительное количество монографий посвящено лидеру либералов У. Гладстону. В этом ряду следует упомянуть работы И. МакДоналда, Ф. Гансалуса, Г. Хопкинса, Д. Келсей, Т.Хэндфорда, Р. Дикона, И. Колли, И. Фечтвангера, Т. Кросби, Т. Дженкинса, Д. Беббингтона, Р. Дженкинса, Г. Меттью, М. Патриджа, Р. Кука и других авторов[14]. Итак, перечисленные работы историков оказались в полной мере востребованными автором при написании монографии.
В заключение выражаю искреннюю благодарность, прежде всего моей мамочке – Науменковой Марии Григорьевне, за ее бесконечную поддержку, оптимизм и веру в мои силы.
Спасибо моим учителям, ставшими теперь моими коллегами и друзьями, – Татьяне Леонидовне Лабутиной и Михаилу Валентиновичу Жолудову. Коллеги неустанно отвечали на мои вопросы, делились своей мудростью, а их отзывы и критические замечания помогли придать книге наилучший вид.
Глава I
Британское общество и политические партии между парламентскими реформами (1868−1884 гг.)
1.1. Британская избирательная система после проведения реформ
В 1832 г. была проведена первая парламентская реформа. Суть реформы свелась к следующему. Во-первых, право избирательного голоса предоставлялось всем домохозяевам, платившим десять фунтов стерлингов в год. Во-вторых, были уничтожены 56 «гнилых» местечек, где население составляло менее двух тысяч человек. Это освободило 111 мест в парламенте. Тридцати двум городам, где население составляло от двух до четырех тысяч, было оставлено по одному представителю. Освободившиеся таким образом 144 места были распределены следующим образом: 62 были предоставлены графствам и 63 городам. Такие крупные города, как Манчестер, Бирмингем, Лидс и другие, получили по одному месту. Оставшиеся 18 были предоставлены Шотландии и Ирландии. Кроме того, было создано 22 новых избирательных округа, 14 из них – в индустриальных районах на севере Англии[15].
В 1867 г. была проведена вторая парламентская реформа. Избирателями становились все квартиросъемщики в городах, уплачивающие 10 фунтов стерлингов в год, тем самым право избирательного голоса получила привилегированная часть рабочих. Так, количество избирателей в Англии увеличилось вдвое, в Шотландии втрое. Была ликвидирована множественность голосов для лиц, уплачивающих прямые налоги, имевших вклады в банках, держателей государственных облигаций. Произошло и незначительное снижение имущественного ценза в графствах с 15 до 12 фунтов стерлингов. Кроме того, в 1868 г. было проведено перераспределение мест. Соответствующий закон предусматривал расширение границ графств и боро[16] (58 английских боро).
Согласно новому закону, 46 «гнилых» местечек лишались своего представительства в парламенте. Крупные города, такие как Ливерпуль, Манчестер и Лидс, напротив, получили право на третьего депутата. Было увеличено и число представителей от Лондона. Таким образом, реформа 1867 г. почти удвоила электорат: к прежним 1 057 000 добавились 960 000 человек. Кроме того, взяв либеральный билль и сделав его более радикальным, консерваторы, таким образом, приобрели на длительное время симпатии рабочих[17].
Однако правом избирательного голоса владело далеко не все мужское население страны, не говоря уже о представительницах «слабого пола». Поскольку потенциальный избиратель обязан был уплачивать определенную сумму налогов, а также проживать на одном месте в течение двенадцати месяцев с момента регистрации (смена места работы заставляла рабочего менять место проживания), эти ограничения «выбрасывали за борт» целый ряд избирателей. В подтверждение можно привести ситуацию в таких областях, как Южный Ланарк, Западный Ридинг, Северный Ланарк и Эссекс, где лишение избирательных прав обострилось из-за промышленной миграции[18].
Например, в окрестностях Патрика проживало 94 000 человек, большинство из которых были квалифицированными рабочими. Их них только 3 426 человек имели право голоса в политических вопросах страны. Это было обусловлено сменным характером их работы, поскольку крупные хозяйства переезжали на более дешевые земли[19]. В одном из местечек, где население составляло 21 500 человек, не имелось парламентского представительства, хотя оно находилось в ½ мили от границы Ньюкасла[20].
По подсчетам исследователей, лишь 25 % всего взрослого мужского населения Великобритании имело право участия в выборах. Из них даже в городских округах рабочие составляли менее трети избирателей. Кроме того, как справедливо пишет О. А. Науменков, «отсутствие опыта создания самостоятельных политических организаций, процветавшая среди рабочих лидеров коррупция означали, что не может быть и речи о “наводнении” парламента независимыми рабочими депутатами»[21].
Таким образом, закон 1867 г. фактически исключал из числа избирателей средне- и низкооплачиваемые категории рабочих (т. е. низкоквалифицированных) и безработных. Из общего числа городского электората на 1883 г. в 1,6 миллиона человек лишь 20 тысяч подходили под категорию «квартиросъемщиков»[22]. Стоит отметить наличие настолько запутанной системы регистрации избирателей, что рядовой избиратель не мог самостоятельно разобраться в правилах без помощи партийных и профсоюзных агентов.
Существовала так называемая множественная подача голосов для представителей зажиточных слоев: владельцы нескольких домов и имений имели несколько голосов, сообразно с числом представляемых ими цензов. Например, один землевладелец имел 43 голоса. Таким образом, из числа юридических избирателей вычеркивался целый ряд рабочих и искусственно прибавлялись голоса домовладельцев и землевладельцев[23].
На каждых выборах наблюдалось метание обеспеченных горожан и землевладельцев по «сельской» местности, чтобы «собрать» свой пакет голосов. Это зрелище вызывало как хвалу консерваторов, так и гнев отдельных радикалов. Обе партии стремились использовать положение, разрешающее отдельным лицам иметь свыше одного, а иногда десяток и более цензов. Так, ведущие политики имели цензы множественного голосования, например, либерал-радикалы Дилк, Чемберлен – шесть голосов, Кларк – три голоса, Шо-Лефевр – пять голосов. Чемпионом того времени был некий господин, имевший 23 голоса. Один экс-член парламента, имел аж 37 голосов и только два из них были легальными[24]!
Положение в сельских округах было еще хуже, чем в городских. В сельской местности и в 80-е годы XIX столетия продолжали сохраняться так называемые «гнилые местечки». В них примерно 80 депутатских мест было заранее обеспечено представителям местной знати, из них 30 – вигам[25]. По переписи 1881 г., численность населения в них составляла 13,5 миллионов человек, из них в выборах могли участвовать только 960 тысяч человек[26].
Продолжало сохраняться прежнее засилье земельных интересов ввиду отсутствия принципиальной перестройки выборных органов. Действительно, хотя примерно три четверти новых избирателей проживали в городах, из затронутых перераспределением 45 мест (для сравнения: в 1832 г. – 143 места) они получили только 20, а графства – 25. В итоге в промышленных центрах соотношение между количеством мест в палате общин и числом избирателей изменилось в худшую сторону. Серьезным недостатком существовавшей избирательной системы являлось различие в размерах избирательных округов, поэтому существовала возможность, что результат в одном крупном округе мог исказить общую картину[27].
