Фердинанд Опль - Фридрих Барбаросса
Длившаяся с 1159 по 1177 год схизма — несомненно, один из главных факторов всего периода правления Фридриха Барбароссы — привела к отчетливой поляризации церковных сил Империи. Прежде всего, Виктор IV нашел деятельную поддержку со стороны Штауфена, причем позиции сторонников Виктора в германских землях могли быть обеспечены в максимальной степени. Партия сторонников Александра севернее Альп имела свой центр в архиепископстве Зальцбург, сплотившись вокруг архиепископов Эберхарда (умер в 1164 году) и Конрада (умер в 1168 году). По мере развития событий она прирастала, впрочем, так и не достигнув масштаба прямой угрозы для имперских властей. Напротив, в бургундских землях церковная политика императора — и с затягиванием схизмы все более — столкнулась с несравнимо большими проблемами. Там все же сказывалась еще и близость к Французскому королевству, которое в первое десятилетие схизмы составило главную опору Александра III. Южнее Альп, где мероприятия Империи именно в начале шестидесятых годов были особенно концентрированными, вопрос церковно-политической ориентации клира нельзя рассматривать вне подоплеки его тесной связи с борьбой городов. К ней добавлялся — в той же мере, как и в остальных частях Империи, — еще и личностный момент, проблема отношения отдельных епископов к государю. В центральноитальянских землях в начальные годы схизмы, не в последнюю очередь благодаря мерам, предпринятым имперским легатом Райнальдом фон Дасселем, налицо было содействие со стороны верных Империи, расположенных к Виктору клириков, которые защищали право императора распоряжаться этой частью страны в церковно-политическом отношении.
Штауфен ни на йоту не отклонялся от своего высказанного в 1160 году решения. В июне 1161 года синод в Лоди вновь объявил о признании Виктора IV. Позиции Империи в Средней Италии и в окрестностях Рима становились все сильнее, что даже вынудило Александра III в конце того же года оставить Рим. Роковой для государя стала поддержка папы городом Генуей, предоставившим в его распоряжение корабли, которые доставили его во Францию, в изгнание. Именно в дни величайшего политического триумфа Штауфена, когда он в марте 1162 года сумел окончательно покорить «ломбардскую метрополию», его противнику-папе удалось бежать на запад. В итоге, оказавшись на вершине власти, император одновременно потерпел поражение, чреватое тяжелыми последствиями. Он предъявил претензию королю Людовику VII Французскому за принятие папы в землях, находящихся под его властью. После этого при содействии проштауфеновских кругов Французского королевства еще в мае 1162 года было заключено соглашение, предусматривавшее личную встречу обоих монархов на границе Империи с целью завершения схизмы[523].
Впрочем, Барбаросса отнюдь не помышлял о действительно объективном арбитраже. Из его разосланных имперским князьям приглашений на эту встречу явствует, что речь при этом недвусмысленно должна была идти об утверждении папы Виктора IV. Когда впоследствии встреча на Соне в конце лета 1162 года была фактически сорвана — Александр III, в соответствии со своим принципом не признавать судебного приговора о его папском статусе, на нее не явился — впервые явно обнаружилась неудача императорской церковной политики в отношении схизмы. Фридрих сам вынужден был затем сказать, что с этим срывом переговоров по церковному вопросу удача отвернулась от него[524].
Правда, начатые в 1163 году переговоры с Александром III, не приведшие ни к каким позитивным результатам, демонстрируют гибкость штауфеновской политики, то, что император был не только готов проявить терпимость к отдельным представителям высшего духовенства своей державы[525], но и вполне склонен к компромиссу, примирению в трудные времена. Впрочем, позиции, занятые сторонами в схизме, уже слишком устоялись, чтобы позволить таким путем прийти к соглашению. Ситуация затем решительным образом обострилась, когда после смерти Виктора IV в апреле 1164 года при преобладающем влиянии Райнальда фон Дасселя дело дошло до избрания следующим антипапой (Пасхалием III) Гвидо Кремонского. Император был раздосадован самовольными действиями своего легата, хотя о коррекции политического курса отныне должен был думать намного меньше, чем до сих пор. Райнальд в эту эпоху выполнял все более определяющую роль, выступая мотором имперской политики. К проведенным им весной 1165 года переговорам с английским королем восходит также и новая внешнеполитическая ориентация на королевство Плантагенетов. Установление этих отношений на западе, понимаемое одновременно как мера против Французского королевства[526], составило решающую базу для Вюрцбургской клятвы, сформулированной на Троицу 1165 года[527]. Император при этом лично брал на себя обязательства в отношении антипапы и отказывался признать Александра III.
Реализация Вюрцбургской клятвы в кругу духовных и светских имперских князей, которые были приведены к этой присяге, выявила вскоре первые трещины в столь однородной до этого картине восприятия схизмы в Германии. Зальцбургское архиепископство стояло особняком уже с самого начала схизмы, даже такой человек, как Вихман Магдебургский, на время дистанцировался от Империи. Но прежде всего следует учесть позицию архиепископа Конрада Майнцского из рода Виттельсбахов, который — еще до Вюрцбургского дня — открыто перешел на другую сторону, в лагерь Александра III. Впоследствии принесение Вюрцбургской клятвы стали требовать не только в Германии, но и в Италии. Четвертый итальянский поход Штауфена, в который он выступил осенью 1166 года, представлял собой атаку на Южную Италию и державу норманнов и был призван окончательно — на этот раз военными средствами — решить проблему схизмы. В июле 1167 года Барбаросса после ряда значительных успехов прибыл со своим войском под Рим, куда Александр III вернулся уже в конце 1165 года. Поскольку папе удалось бежать из города, поставленная цель не могла быть достигнута. Сразу после этого в войске императора вспыхнула внушившая ему ужас римская малярия, которой были унесены многие выдающиеся князья, в том числе Райнальд фон Дассель, герцог Фридрих Ротенбургский, сын Конрада III, и другие. Барбаросса вынужден был смириться с самым жестоким поражением, с ударом судьбы, отягчившим все его правление.
Переговоры с противоборствующим папством начались зимой 1167–1168 года, когда император вел в Верхней Италии безнадежные арьергардные бои против враждебных ему коммун, объединившихся с весны 1167 года в Ломбардскую лигу. Посредниками в этих контактах[528] были конверс-картезианец Дитрих Сильв-Бенитский, находившийся в родстве со Штауфеном, епископ Павии Петр и цистерцианцы Александр из Сито и Готфрид из Оксера, а также приор Гран-Шартреза Базилий. Когда государь благодаря соглашению с графом Гумбертом Савойским все-таки счел обеспеченным свой заблокированный прежде отход из Италии, он прервал эти переговоры еще до того, как они привели к какому-либо результату. Кончина папы Пасхалия III 20 сентября 1168 года заново пробудила надежды на прекращение схизмы. Уже неоднократно завязывавшиеся контакты с курией фактически были возобновлены. Однако фактор надрегионально действующей власти коммун, заново включенный в великую политическую борьбу эпохи с образованием Ломбардской лиги, не был принят в расчет при этом соглашении. Тесная связь Александра III с ломбардским союзом городов расстраивала в дальнейшем любую попытку заключения мира. Альянс между папством и городами долго еще представлял собой непреодолимое препятствие для примирения с Империей.
Лишь новая мирная инициатива[529] летом 1176 года, когда Штауфен после поражения при Леньяно (29 мая 1176 года) вынужден был проявить готовность к уступкам своим городским противникам, привела в результате к успеху, к концу схизмы. Первые контакты заново устанавливали Дитрих Сильв-Бенитский и два цистерцианца, аббат Гуго из Боннево и епископ Понтий Клермонский. Но достигнуть столь долго преследовавшейся цели позволило в первую очередь то обстоятельство, что переговоры с папством отныне удалось вести при всемерном вычленении ломбардского вопроса. В предварительном соглашении в Ананьи в ноябре 1176 года было достигнуто решающее смягчение противоречий. После дальнейшей фазы интенсивных переговоров, не в последнюю очередь и о выборе места для проведения миротворческого съезда, в Венеции в июле 1177 года было восстановлено взаимное согласие между Imperium и sacerdottum. Венецианский мир прекратил продолжавшуюся почти два десятилетия ожесточенную борьбу императора и папы, причем Штауфену удалось придать своим позициям вполне благоприятный вид. В решении вопроса о епископах-схизматиках он отчасти одержал верх, отчасти вынужден был продемонстрировать готовность к компромиссу, а также предоставил папе военную поддержку при его возвращении в Рим. В то же время были достигнуты не только перемирие в Ломбардии (на шесть лет) и мир с Сицилийским королевством (на пятнадцать лет), но и, прежде всего, сохранены притязания Империи на наследство Матильды, что указывало в будущее, став существенным успехом политики Барбароссы. То, что он отнюдь не был готов отказаться от имперских прав в отношении папства, доказывает предпринятый им сразу после пребывания в Венеции объезд Средней Италии, где он, к неудовольствию Александра III, явочным порядком заместил вновь учрежденную должность герцога Сполето[530]. Именно в этой зоне императору удалось еще около 1173/1174 годов за финансовую компенсацию вернуть Империи права, переданные в 1152 году герцогу Вельфу VI. В поздние годы правления Барбароссы и при его преемнике она превратилась в одну из важных позиций имперского господства южнее Альп.
