Айзек Азимов - Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы
Беги к милорду Сеффолку; скажи,
Что, как велел, спровадили мы Хемфри.
Акт III, сцена 2, строки 1–2Как указывалось выше, Хамфри[197] Глостер был арестован 11 февраля 1447 г. Суд над ним так и не состоялся. Утром 28 февраля его нашли мертвым в собственной постели.
Безусловно, было объявлено, что герцог умер естественной смертью; в доказательство предъявили труп, на котором не было следов насилия. Конечно, в пятьдесят шесть лет Глостер вполне мог умереть от сердечного приступа, особенно учитывая тяжелые поражения и огорчения, которые он пережил за последние семь лет.
С другой стороны, избавление от Глостера было до такой степени выгодно его врагам, что в его естественную смерть никто не поверил. Вся страна единодушно решила, что герцога приказал убить Суффолк.
Глостер был популярен и раньше, а после смерти его популярность только возросла. Соответственно упала популярность Суффолка. Поскольку прямых наследников Глостер не оставил, его собственность было легко присвоить. Суффолк, проявив такую же непростительную близорукость, как и Ричард II после смерти Джона Гонта (см. в гл. 6: «…Всю движимость, казну, доходы, утварь»), тут же захватил львиную долю земель Глостера, раздав остальное своим родным и друзьям. А в 1448 г. по настоянию королевы он получил титул герцога.
Конечно, трудно представить себе более необдуманные действия. Люди и так считали Суффолка убийцей, а теперь он стал в глазах народа еще и разбойником, ограбившим убитого. Но окончательно подорвали его репутацию слухи о том, что Суффолк — любовник королевы.
Через три года после смерти Глостера ненависть к Суффолку достигла апогея и грозила вот-вот разразиться восстанием. Этот взрыв и произошел после известия о потере Нормандии.
Однако в пьесе изображено, что Нормандия была потеряна еще до ареста Глостера, а Суффолк стал герцогом сразу после того, как доставил Маргариту Анжуйскую в Англию. Поэтому Шекспиру остается только одно решение (динамичное и одновременно сценичное): причиной падения Суффолка становится убийство Хамфри Глостера.
«Просит вам сказать народ…»Узнав о смерти Глостера, король Генрих падает в обморок, а когда приходит в себя, тут же заявляет, что это убийство. Королева Маргарита в длинном и страстном монологе безуспешно пытается разубедить мужа.
Входит Уорик и публично обвиняет Суффолка в убийстве, после чего оба хватаются за шпаги. Наконец появляется Солсбери (отец Уорика) и сообщает, что у парламента собирается народ. Он говорит Генриху:
Властитель, просит вам сказать народ,
Что, если Сеффолка не обезглавят
Иль не изгонят из страны родной, —
Они его отсюда вырвут силой…
Акт III, сцена 2, строки 243–246Генрих тут же прогоняет Суффолка, приказывая ему покинуть Англию в трехдневный срок.
На самом деле это произошло не сразу после смерти Глостера, а через три года. Когда в январе 1450 г. собрался парламент, палата общин потребовала ареста Суффолка. 17 марта он был приговорен к пятилетней ссылке и получил предписание покинуть Англию до 1 мая.
«Бофорт умирает…»Но Суффолк — не единственный из врагов Глостера, кого ждет смерть. Не успевают огласить решение о высылке Суффолка, как входит придворный и сообщает:
…кардинал наш Бофорт умирает,
Недугом тяжким он сражен внезапно.
Акт III, сцена 2, строки 369–370Король торопится к нему, и, когда кардинал Бофорт с трудом произносит последние слова, Генрих говорит:
Лорд-кардинал, коль думаешь о рае,
Приподними хоть руку в знак надежды.
Кончается, не подавая знака.
Акт III, сцена 3, строки 27–29В пьесе кардинал Бофорт умирает от сознания собственной вины перед убитым Глостером и, как прямо говорит Шекспир, отправляется в ад.
Испытывал кардинал муки совести или нет, неизвестно, но в отличие от Суффолка Бофорт действительно умер сразу после Глостера. Он умер в своем дворце 11 апреля 1447 г., через шесть недель после смерти своего единокровного племянника. В то время кардиналу было около семидесяти лет; это был последний из сыновей Джона Гонта и внуков Эдуарда III.
Теперь последними представителями ветви Ланкастеров, являвшимися прямыми потомками Джона Гонта по мужской линии, оставались лишь Генрих VI (правнук Гонта от его первой жены) и Эдмунд Сомерсет (правнук Гонта от его третьей жены), а также сыновья Гонта.
«…От воды умру я»Однако отправиться в ссылку Суффолку толком так и не пришлось. Народный гнев против него все нарастал, и у многих (особенно в Лондоне) вызывало возмущение то, что Суффолк избежит смерти и отправится в ссылку, из которой еще может вернуться. Казалось, что беспорядками охвачена вся Англия. Чтобы избежать народного восстания, судно, на котором Суффолк отплыл 1 мая, перехватил военный корабль. Герцог перешел на борт военного корабля, и 5 мая его казнили — видимо, по приказанию властей, которые решили пожертвовать им, чтобы избежать худшего. В то время Суффолку было пятьдесят четыре года; этот возраст плохо согласуется с любовными сценами, где Шекспир изображает его рядом с двадцатилетней королевой.
В пьесе судно, везущее замаскированного Суффолка (что должно было уберечь его от ярости толпы по дороге в порт), действительно останавливает военный корабль. Герцога передают человеку, который называет себя Уолтером Уитмором.
Суффолк потрясен; он объясняет свой испуг так:
Мне страшно это имя — в нем погибель.
Один мудрец мой гороскоп составил
И говорил, что от воды умру я.
Акт IV, сцена 1, строки 33–35Это намек на предсказание, полученное на спиритическом сеансе (который на самом деле состоялся за девять лет до ссылки Суффолка). В Средние века имя Уолтер часто произносили как Уотер, так что его распространенная сокращенная форма была Уот (например, Уот Тайлер). Широкое распространение имени Уот привело к возникновению распространенной фамилии Уотсон.
Итак, Суффолку было суждено умереть не только «by water» — «от воды» (то есть в море), но и «by Water» (от руки человека по имени Уолтер).
«Как честолюбивый Сулла…»Ясно, что Суффолку грозит смерть, но он отказывается просить пощады. Герцог спрашивает командира захватившего его корабля, почему он должен умереть, и получает ответ: он был жаден и присвоил значительную часть королевской казны, был любовником королевы и убил Глостера.
Командир корабля говорит Суффолку:
Возвысился ты хитростью бесовской,
И, как честолюбивый Сулла, ты
Пресыщен, сердце матери пожрав.
Акт IV, сцена 1, строки 83–85Сулла один из римских полководцев, в последний век существования Римской республики он способствовал уничтожению ее конституции и проложил путь к созданию империи. В 82 г. до н. э. Сулла повел армию против своих врагов, которые тогда владели городом Римом. Он был первым полководцем, штурмовавшим Рим силами римской армии, и именно в этом смысле пресытился, пожрав сердце собственной матери. Более того, после победы Сулла конфисковал движимое и недвижимое имущество своих врагов и за счет этого обогатился сам и обогатил своих сторонников. Все это напоминает то, как Суффолк получил владения Глостера.
«Разбойник, гладиатор…»Суффолк все еще бросает вызов своим врагам. Он говорит, что многие великие люди погибли от рук ничтожных убийц:
Разбойник, гладиатор, римский раб
Зарезал Туллия; бастардом Брутом
Заколот Юлий Цезарь; дикарями —
Помпей, а Сеффолка убьют пираты.
Акт IV, сцена 1, строки 135–138Туллий — это Цицерон, которого убили солдаты, посланные Марком Антонием. А Брута многие считали незаконным сыном Юлия Цезаря. Помпей был убит не свирепыми дикарями, а цивилизованными жителями Египта эпохи Птолемеев.
Суффолк называет своих убийц пиратами, потому что те захватили его судно в открытом море.
После смерти Суффолка два дворянина, сопровождавшие его в поездке, отвозят его тело обратно в Лондон.
«Подонки Кента, мразь…»Настала пора описать восстание Джека Кеда (или Джона Кеда), которого Йорк отправил в Кент перед своим отъездом в Ирландию (см. в гл. 12: «Джон Кед…»).
После смерти Суффолка у Ланкастеров не осталось никого, кроме Сомерсета, который благодаря своей неудаче во Франции был почти так же непопулярен, как и Суффолк, кто мог бы руководить недалеким королем.
Поэтому многие возлагали надежды на Ричарда Йорка. Он хорошо зарекомендовал себя во Франции и был последним способным администратором периода окончания Столетней войны; более того, он сумел добиться успеха и в Ирландии. Ему удалось усмирить тамошних повстанцев и продемонстрировать такую смесь решительности с мягкостью, что в ходе последовавших за этим гражданских войн симпатии большинства ирландцев были на стороне партии Йорка.
