Наталия Николина - Массовая литература сегодня
Следуя песенным традициям, Л. Рубальская использует формулы, лежащие в основе лирических песенных текстов.
Я да Ты да Мы с Тобой. Активный субъект лирического переживания – Я. Местоимение употребляется в двусоставных личных предложениях с глаголом-сказуемым, передающим эмоциональное состояние/деятельность. Самые частотные глаголы (любить, разлюбить) употребляются в утвердительных и отрицательных конструкциях в прямых словарных значениях ‘испытывать любовь к кому-либо’ и ‘перестать любить’:
Я еще сказать не смею,
Что я вас уже люблю:
Рана прежняя затянулась —
Больше я тебя не люблю:
Мне хорошо, но я вас не люблю.
Мой золотой, счастье было, да сплыло,
Мой золотой, я тебя разлюбила:
Глагол-сказуемое не любить употребляется параллельно с глаголом-сказуемым не жениться в стандартном контексте:
Я не люблю тебя, Маруся,
Хотя, бывает, и боюсь.
Ты не в моем, Маруся, вкусе,
И на тебе я не женюсь.
Субъект Я может сочетаться со сказуемым, передающим стандартное невербальное выражение чувств:
Я отведу глаза старательно,
Ты не увидишь слез моих.
Эх, мужики, вы все предатели,
И ты, мой друг, один из них.
Предписательная модальность способствует изображению невозможности соединения насилия и искреннего чувства: Я заставить себя, чтоб тебя полюбить, не могу.
Местоимение Я занимает позицию субъекта, переживающего чувство острой обиды, разочарования, сожаления: Я судьбою твоею не стану; Я на тебя держу обиду И не могу никак уснуть.
Косвенный падеж местоимения Я также изображает субъекта лирического переживания. При этом подчеркивается непреднамеренность чувства: Ты мне нравился с первого взгляда; А ваших глаз неведомая бездна Меня влечет своею глубиной. Во всех случаях ТЫ – смысловой объект эмоционального отношения/переживания. Местоимение ТЫ может отражать позицию активного субъекта; Я – позицию объекта эмоционально насыщенного действия/переживания, часто скрывающегося за определенными поступками: Меня ты зельем приворотным напоила; Ты возвращаешься ко мне; Ты ушел от меня; Ты забыл меня; Как ты мне верила тогда, Куда же делось все, куда?
Нередки высказывания, выражающие горестный упрек:
Ты изменяешь мне с женой,
Ты изменяешь ей со мной.
Ты и женой, и мной любим.
Ты изменяешь нам двоим;
Ну что ты ходишь с умным видом?
Решил бы лучше что-нибудь.
ТЫ-позиция передается в рамках известного фольклорного текста, чаще всего это пословица, в которой заключена непреложная истина:
Ты, мой старый друг,
Лучше новых двух —
Поняла я вдруг эту истину.
«Я» в составе неполного предложения, характеризующегося прецедентностью, напоминает о вечном стремлении к взаимности:
Как колокольчики звенят,
Слова далеких дней:
Люби меня, как я тебя,
И помни обо мне.
В отдельных случаях позицию активного субъекта занимает местоимение ВЫ (формула ВЫ и Я), передающее одновременно дистантность и контактность, отдаление и притяжение влюбленных:
Не вы ль в любви клялись мне разве?
Потом оставили не вы?;
Как мне хочется услышать,
Что вы любите меня.
ТЫ/ВЫ мыслится как идеал, мечта: Ты мечтой был моею хрустальною; Вы для меня прекрасный идеал.
Формула МЫ С ТОБОЙ изображает объединение субъектов эмоционального переживания/действия, выражает сопереживание, взаимопонимание:
..любви гремучим ядом
Мы с тобой отравились;
Пустой бокал разбить бы вдребезги на счастье,
Но мы с тобою удержались на краю.
Данная формула заключается в границы устойчивого оборота, усиливающего впечатление всеобщности: Мы в трех соснах с тобой заблудились.
Вариант формулы выражения совместности МЫ С ТОБОЙ – Я/МНЕ С НИМ. Например:
И была я с ним счастливой
В ту недолгую любовь.
Точка зрения любящего может осложняться вербализованной точкой зрения наблюдателя, соответствующей обыденному трезвому взгляду на положение вещей:
Я с тобой теряю время —
Все об этом говорят;
Снова осень сгорела пожаром
На пороге холодной зимы.
Говорят, мы с тобою не пара,
И не можем быть счастливы мы.
Субъект любящий может поступать вопреки сторонней рациональной точке зрения. В борьбе чувства и разума побеждает чувство:
Ты же портишь жизнь – говорят вокруг,
Понимаю я все сама.
Но беру ключи от квартир подруг
И от счастья схожу с ума.
Еще одна разновидность формульности – опора на фразеологию (в широком смысле этого термина). Здесь «формула – это выражение, которое используется в готовом виде» [Кожевникова и др. 1995:107].
Для выражения известной истины используется фразеологизм, пословица, поговорка.
Устойчивое выражение употребляется в готовом виде – как известное утверждение или отрицание: Мы лишь три дня не виделись, А ты сожгла мосты; Никогда нам не быть больше вместе. За семь бед есть один лишь ответ; Снова кругом пошла голова; А у девчонки сразу кругом голова; А я считаю дни с тревогой, Чтоб в подоле не принести; Ты душой не криви, Не беги от любви; Ты ребром вопрос поставил: Мол, душою не криви.
Устойчивое выражение может употребляться в деформированном виде. Так, грамматические трансформации пословиц способствуют усилению личностного начала: Не в свои я села сани. Не хочу судьбы такой ("ср.: Не в свои сани не садись); Что имела, не хранила, Потерявши, плачу ("ср.: Что имеем, не храним, потерявши – плачем).
Лексические замены и вставки создают тематическую определенность, конкретизируют грани изображаемого чувства: То в жар, то в дрожь меня бросало (ср: то в жар, то в холод);… искры счастья сыпались из глаз ("ср: Искры из глаз посыпались).
Устойчивое выражение со значением утверждения употребляется как отрицательное: Обиды время не лечит. Отрицательное суждение – как утвердительное:
Сказал ты: сердцу не прикажешь,
Как это просто доказать!
Ты одного не знаешь даже:
Могу я сердцу приказать.
Устойчивое выражение, передающее известную истину, помещается в антонимический контекст:
Вольной птицей я была,
Стала вдруг невольной.
Случайный мой попутчик!
Случайный мой попутчик!
А мне с ним оказалось надолго по пути.
Случайные связи
Обычно непрочны.
Случайные связи
Обычно на раз.
А нас этой ночью,
Случайною ночью
Связала навечно
Случайная связь.
Добра не ищут от добра,
Но мне дороже зло с тобою.
Пусть эта истина стара,
Но что поделаешь с судьбою?
Ты не герой из моего романа,
Ты не герой,
Ты просто эпизод.
А мой герой,
Он поздно или рано
Ко мне придет,
Он все равно придет.
В текстах Л. Рубальской для обозначения категорий, выработанных житейской практикой, широко используются расхожие обиходные стереотипы: Жизнь свои нам диктует законы; Шерше ля фам – виной всему она одна. Шерше ля фам – она причина всех причин.
Стереотип включается в типовую узнаваемую ситуацию:
Дорогой, подойди к телефону,
Женский голос, наверно, она.
Жаль, что ей неизвестны законы —
Не звонить, если дома жена.
Стереотипное суждение передается от лица одного из родителей:
А папка дочери приданого купил,
Он говорил ей, строго изгибая бровь:
«Хоть ты и взрослая, но все же не глупи.
Сначала замуж, а потом уже любовь!»
Мудрое предписание вкладывается в уста незамужней подруги:
