Елена Первушина - Петербургские женщины XVIII века
Как правило, девочек учила гувернантка, мальчиков — гувернер, либо учителя (или нескольких учителей). Но если семья была небогата, то гувернантка могла учить всех детей до тех пор, пока мальчиков не отдавали в одно из частных или государственных учебных заведений. В гувернантки старались брать француженку («мадам») или англичанку, реже — немку, но люди небогатые могли взять и русскую учительницу, выпускницу мещанского отделения Смольного института, или просто обедневшую родственницу. Положение гувернантки в семье было неустойчивам: она не могла обедать с хозяевами, но не могла и спуститься на кухню и сесть за стол со слугами — там ее тоже не принимали. Обычно она ела со своими воспитанниками в детской.
* * *Осознавая свою ответственность за воспитание детей, женщины хотели получать необходимые советы и разъяснения от ученых и педагогов. Этой задаче служил, в частности, журнал «Детское чтение для сердца и разума», созданный Н. И. Новиковым. Он затрагивал вопросы физического воспитания детей с рождения, рассказывал об играх детей, о гигиене обучения.
Юрий Лотман пишет: «Итак, в 70-90-е годы XVIII века женщина становится читательницей. В значительной мере складывается это под влиянием двух людей: Николая Ивановича Новикова и Николая Михайловича Карамзина. Новиков, посвятивший свою жизнь пропаганде Просвещения в России, создал новую эпоху и в истории русской женской культуры. Разумеется, женщины читали книги и до Новикова, но он первым поставил перед собой цель сделать женщину — мать и хозяйку — читательницей, подготовить для нее продуманную систему полезных книг в доступной для нее форме. Напомним, что еще Сумароков мечтал об идеальном царстве, где „учатся в школах и девки“ (писатель оговаривал — „дворянские“). Педагогические мечты Сумарокова Новиков реализовал с неслыханной энергией и необыкновенным умением. Им была создана подлинная библиотека для женского чтения. Карамзин начал свою просветительскую деятельность в школе Новикова и под его руководством. Вместе со своим другом А. П. Петровым он редактировал новиковский журнал „Детское чтение для сердца и разума“ (1785–1789 гг.).
Читателями журнала — впервые в России — становились дети и женщины-матери. Однако Карамзин вскоре разошелся с Новиковым. Новиков, видя „в литературе в основном прикладную педагогику, считал, что России нужна нравоучительная, полезная книга — дидактика, только притворяющаяся искусством“».
Гости
Антуан Брийа Саварен в своей книге «Физиология вкуса» перечисляет условия для компании, которая хочет хорошо провести вечер.
«Число гостей не должно превышать 12, чтобы разговор всегда мог быть общим.
Гости должны быть так избраны, чтобы их занятия хоть и были различны, но вкусы их непременно сходны.
Они должны быть настолько знакомы между собой, чтобы избежать бесконечных формальностей представлений.
Столовая должна быть блистательно освещена, столовое белье весьма чисто, и воздух комнаты нагрет от 13–16° R (В 1730 г. Реомюр предложил температурную шкалу, названную его именем. Один градус этой шкалы равен 1/80 разности температур кипения воды и таяния льда (т. е. градус Реомюра равен 5/4 градуса Цельсия); шкала практически вышла из употребления. 13–16 градусов Реомюра соответствуют 17–20 градусам Цельсия. — Е. П.).
Мужчины должны быть остроумны, без дерзостей, дамы любезны, без излишнего кокетства.
Кушанья должны быть отличного выбора, но немногочисленны, и вина, каждое в своем роде, превосходного качества.
Порядок блюд должен восходить от более тяжелых к более легким; в винах, наоборот, от более легких к крепким.
Есть должны не спеша, ибо ужин есть последнее занятие дня; гости должны кушать дружно, как путешественники, которые идут к одной цели.
Кофе должен быть горячий, и ликер должен быть выбран весьма тщательно.
Гостиная, в которой гости остаются после стола, должна быть довольно велика, чтобы составить партии игры для тех, которые не могут без этого обойтись, и чтобы достало еще места для беседы.
Гостей надо удерживать приятностью общества и оживлять надеждой, что вечер не пройдет без дальнейших удовольствий.
Чай должен быть крепок, бутерброды достаточно жирны, и пунш приготовлен очень тщательно.
Раньше 11 часов не должно расходиться, но в полночь все должны быть в постели.
Кто был на таком пире, который соединяет все эти условия, тот может хвалиться, что участвовал в его апофеозе; чем более пренебрегают этими правилами, тем менее получают удовольствия».
Вероятно, все эти условия сами собой соблюдались в доме Державина. В 1811–1816 годах здесь проходили собрания литературного общества «Беседа любителей русского слова». Общество возникло по инициативе А. С. Шишова, автора «Рассуждения о старом и новом слоге». Среди членов общества были В. В. Капнист, А. Н. Оленин, граф Д. И. Хвостов, кн. А. Шахов и др. Деятельность «Беседы…» направлялась на утверждение жанров классицизма в русской литературе, сохранение в ней старославянского языка. Посещали собрания и женщины-поэтессы: Е. С. Урусова, А. А. Волкова, А. П. Бунина.
Державин был гостеприимным хозяином и умел наслаждаться жизнью. В стихотворении «К гостю» он приглашает друзей отдохнуть после сытного обеда:
Сядь, милый гость, здесь на пуховом
Диване мягком отдохни;
В сем тонком пологу перловом
И в зеркалах вокруг усни…
Вздремли после стола немножко,
Приятно часик похрапеть:
Златой кузнечик, злая мошка
Сюда не могут залететь.
Случится, что из снов прекрасных
Приснится здесь тебе какой,
Хоть клад из облаков небесных
Златой посыплется рекой,
Хоть девушки мои домашни
Рукой тебе махнут, — я рад,
Любовные приятны шашни,
И поцелуй, в сей жизни — клад.
Лучшими друзьями Державиных были женатые на сестрах Дарьи Алексеевны Василий Васильевич Капнист и Николай Александрович Львов. История замужества Львова и Марии Александровны Дьяковой очень романтична и необычна. Львов — архитектор, рисовальщик и гравер, переводчик (перевел классический итальянский труд «Четыре книги по архитектуре» Андреа Палладио и стихи греческого поэта Анакреонта), историк, фольклорист, геолог, поэт и либреттист, сотрудник журнала «Собеседник любителей российского слова», был в начале жизни очень беден, поэтому Дьяковы категорически противились этому браку. Влюбленные решили обвенчаться тайно. Им помогли в этой затее Василий Васильевич и Александра Алексеевна, о помолвке которых уже объявили. Мария часто сопровождала старшую сестру на предсвадебных визитах, они ездили вместе на балы. Однажды, отправившись на очередной бал с обеими сестрами, Капнист свернул в Галерную гавань, где в маленькой церкви их ожидали Львов и священник. Влюбленные обвенчались, после чего Мария Александровна, как ни в чем ни бывало, вернулась на бал. Брак оставался тайным три года, и когда Львов упрочил свое финансовое положение, все открылось.
«Можно представить себе удивление родителей и всех родных, когда мой отец объявил им, что Мария Александровна и Львов уже два года как обвенчаны и что он — главный виновник этой свадьбы!» — писала в мемуарах Софья Капнист-Скалон.
Впоследствии Львов прославился как усадебный архитектор. Он строил усадьбы с особыми «воздушными» печами, «кондиционерами XVIII века», которые не только обогревали, но и проветривали комнаты. Вершина его карьеры — это строительство Приоратского дворца в Гатчине, предназначавшегося для приора Мальтийского ордена, по заказу императора Павла. Для этого дворца Николай Александрович воспользовался уникальной технологией le Pise (от франц. — из умятой земли), или по-русски землебита. Здания строились необыкновенно быстро и получались необыкновенно прочными: Гатчинский Приорат построили за три летних месяца 1798 года, и он, пережив бомбардировки Великой Отечественной войны, практически не пострадал.
Державины часто гостили в собственной усадьбе Львова, располагавшейся в районе Песков, на берегу Невы. Этим дружеским посиделкам посвящено стихотворение «Русские девушки»:
Зрел ли ты, певец Тииский!
Как в лугу весной бычка
Пляшут девушки российски
Под свирелью пастушка?
Как, склонясь главами, ходят,
Башмаками в лад стучат,
Тихо руки, взор поводят
И плечами говорят?
Как их лентами златыми
Челы белые блестят,
Под жемчугами драгими
Груди нежные дышат?
Как сквозь жилки голубые
Льется розовая кровь,
На ланитах огневые
Ямки врезала любовь?
Как их брови соболины,
Полный искр соколий взгляд,
Их усмешка — души львины
И орлов сердца разят?
Коль бы видел дев сих красных,
Ты б гречанок позабыл
И на крыльях сладострастных
Твой Эрот прикован был.
«Певец Тииский» — греческий поэт Анакреонт, стихи которого переводил Львов. И с этим образом танцующих девушек в русских костюмах мы отправляемся в следующую главу, где нас ждет встреча с женщинами, которые составляли подавляющее большинство женского населения Петербурга, без которых жизнь в городе была бы невозможна, но которых никто не замечал.
