Генри Петроски - Книга на книжной полке
Если мы опишем, как за последние две тысячи лет менялись способы изготовления книги, ухода за ней, ее хранения, перед нами откроется интересный и простой путь к пониманию развития технологии в принципе. Это также поможет нам лучше понимать современные технологии, развитие которых настолько плотно связано с нашим собственным развитием, что мы с трудом замечаем что-то помимо поверхностных изменений, происходящих в повседневной жизни. Если мы научимся лучше понимать механизмы технологической эволюции, то сможем лучше разбираться в том, что происходит с технологией сейчас, и, таким образом, предсказывать, чего ждать от нее в будущем. Такое понимание всегда ценно, вне зависимости от того, занимаемся ли мы инвестициями в ценные бумаги, создаем ли и продаем новые продукты или просто хотим больше узнать о том, как устроен мир.
II. От свитков к кодексам
В древности книги были не похожи на те, к которым мы привыкли. Римские тексты записывались в основном на папирусах, которые сворачивались в свитки и назывались volumina. От этого латинского слова в единственном числе – voluminum – происходит английское volume – «том». И ширина, и длина свитка могла быть разной – так же, как высота и объем нынешней книги. В среднем свиток мог быть в ширину от 23 до 28 сантиметров, а общая длина тома могла превышать шесть – девять метров: одна книга занимала несколько свитков-томов[21].
Такими же были и греческие свитки; подсчитано, что «Илиада» Гомера должна была умещаться примерно на двенадцати свитках[22], а реконструкция версии этой поэмы, датируемой I–II в., занимает «почти триста погонных футов папируса [около 90 м]»[23]. Если бы между словами ставились пробелы, как во всех современных книгах, понадобилось бы еще девять метров папируса. «Поразительно, что такой простой прием, как разделение слов, не вошел во всеобщее употребление до изобретения печати»[24]; впрочем, такое замечание лишний раз показывает, насколько мы привыкли к вещам, которые когда-то были совсем не очевидны и не слишком нужны. Нам неудобно читать словабезпробелов, но «если немного потренироваться, читать текст без разделения слов окажется не так уж сложно»[25].
Античных писцов и ученых часто изображают со свитками, где строки текста идут поперек, занимая всю ширину папируса. Такой свиток можно увидеть на нескольких картинах эпохи Возрождения, где изображен святой Иероним в своей келье. На самом деле так текст располагали в таблицах, официальных указах и так далее. Проза записывалась строками, которые шли параллельно длинной стороне папируса; эти строки формировались в колонки удобного для чтения размера, как на страницах современного журнала.
Латинские и греческие свитки читались слева направо. Когда свиток держали в руках, уже прочитанная часть сворачивалась в левой руке, а еще не прочитанная разворачивалась из правой[26]; примерно так же и мы обращаемся с книжными страницами. Иногда прочитанная часть книги сворачивалась позади свитка (так некоторые перегибают через корешок журнальные страницы), но чаще свитки и сворачивали, и разворачивали с одной стороны. Первым способом сегодня часто пользуются, читая «макулатурную» прессу, вторым – для работы с чертежами на строительстве. Скроллинг, то есть вертикальная или горизонтальная прокрутка текста на экране компьютера, назван так благодаря свиткам (scrolls). Вне зависимости от того, как держали свиток, по прочтении его приходилось перематывать, чтобы можно было прочитать его снова, – то же самое мы делаем с просмотренной видеокассетой.
Иногда конец свитка прикреплялся к палке или деревяшке, длина которой была больше, чем ширина папируса: таким образом папирус не рвался. Зацепляя эту деревяшку за крючки, вбитые в стол, читатель мог зафиксировать свиток в открытом виде, чтобы прочесть или переписать нужный фрагмент, освободить руки для письма и так далее. Для тех же целей использовались камни или другие тяжелые предметы (сегодня мы называем их пресс-папье). Если свиток с деревяшками на концах был коротким, его концы можно было свесить по краям стола: вес деревяшек расправлял папирус и удерживал на месте. Здесь в роли пресс-папье выступают сами деревяшки.
Античный текст читали, сворачивая прочитанную часть позади свитка, как показано на этом рисунке, сделанном с фрески из Помпей
Когда свиток не использовался, его сворачивали и перевязывали веревкой или стягивали ремешком. Особо ценные свитки убирались в футляры – так же, как современные подарочные издания. Свитки, каким-то образом связанные между собой, ставились вертикально в короб, напоминающий современную шляпную картонку; если они были выше, чем сам короб, то сверху они смотрелись как туго закрученные спирали. К свиткам прикрепляли ярлыки, похожие на современные ценники; на этих ярлыках записывалась нужная информация: описание книги, имя автора и тому подобное. Например, в одном коробе могли храниться все свитки, составлявшие книгу, – в таком случае на ярлыках обозначались номера томов. Хранить свитки в коробах было удобно не только потому, что владелец таким образом держал их в одном месте и сберегал от порчи, но и потому, что их было легко перевозить с места на место[27].
Как видно на этом рисунке с фрески в античном городе Геркулануме, иногда свитки хранили в capsae – коробах, похожих на шляпные картонки
Впрочем, не все свитки содержались в футлярах или коробах. В комнате для хранения таких книг могли быть устроены настенные полки, разделенные на отсеки[28]. Античная библиотека с такими «книжными шкафами», из которых торчали концы свитков, должно быть, походила на склад современного магазина обоев. Собрание свитков, составлявшее одну книгу, могло занимать весь отсек, а в соседнем запросто могли храниться книги из одного свитка. Владелец находил их по ярлыкам или запоминал их расположение. Нужно было следить за тем, чтобы не набивать в отсек слишком много свитков, иначе нижние свитки сминались. (Много веков ученые спорили, как хранились древнееврейские свитки: горизонтально или вертикально. В синагогах свитки чаще всего находятся за запертыми дверями ковчега и стоят вертикально, чтобы не получилось, что менее священная книга лежит сверху более священной.) Схожие проблемы возникали при хранении первых книг с богато украшенными переплетами: либо их клали горизонтально, если полки для них были недостаточно высокие, либо ставили на узкие полки, почти вертикально прислоняя заднюю стенку переплета к стене.
Свитки часто хранились на полках, разделенных на отсеки. Понять, каково содержание свитка, можно было по ярлыку на конце
Считается, что в Александрийской библиотеке, которую основали примерно в 300 году до н. э., чтобы собрать в ней экземпляры всех книг на свете, хранились сотни тысяч свитков. Известна история – возможно, выдуманная – о том, как Александрийская библиотека одолжила у Афин произведения Софокла, Еврипида и Эсхила, чтобы снять с них копии. Когда копии были готовы, именно их отправили в Грецию, а оригиналы остались в Египте. Как бы то ни было, хранение огромного собрания свитков наверняка было сложной задачей для александрийских библиотекарей. В небольших частных библиотеках ситуация, конечно, была проще.
Цицерон писал своему греческому другу Аттику{11}, который однажды прислал двух человек, чтобы те вместе с его помощником Тираннионом сделали полки, прикрепили к свиткам ярлыки и привели библиотеку Цицерона в порядок: «После того как Тираннион привел мои книги в порядок, мне кажется, что мое жилище получило разум. В этом деле помощь твоих Дионисия и Менофила была удивительной. Нет ничего красивее, чем твои полки после того, как они снабдили книги ситтибами»[29]. Удовольствие от сооружения и использования полок – тема, которую книголюбы обсуждают уже не одно тысячелетие, равно как и склонность некоторых книговладельцев заботиться о стиле больше, чем о содержании. Но не все так, как Цицерон, радовались виду книг на полках.
Римский государственный деятель и философ Сенека, живший через несколько поколений после Цицерона, так писал о «вреде собирания книг»:
Как можно извинить человека, который покупает книжные шкафы из дорогих пород древесины и, заполнив их трудами неизвестных и никчемных писак, ходит между тысячами своих книг, зевая? Он знает и их названия, и ярлыки, но больше не знает ничего. Именно в домах у самых праздных людей можно найти самые большие библиотеки: ряды книг в них громоздятся до потолка. Сегодня библиотека – непременная часть любого дома, подобно бане. Это можно было бы извинить, если бы причиной была страсть к учению. Но эти библиотеки, полные благочестия и гения, собираются напоказ, чтобы украшать стены[30].
