Александр Васильев - Этюды о моде и стиле
Интересной была работа Баклановой в фильме Штернберга «В доках Нью-Йорка». Фильм этот, один из немногих немых фильмов с участием Ольги, до сих пор находится в видеопрокате в США. Юрий Цивьян писал о нем в «Искусстве кино» за 1988 год, № 1: «В доках Нью-Йорка» в сжатом виде представлена вся эстетическая программа французского «поэтического реализма» 30-х годов. Кто не видел этого фильма, пусть пытается припомнить «Набережную туманов». Действительно, фильм поражает эстетизмом операторской съемки (Харольд Райсон) и такой нехарактерной для Голливуда правдой художественного оформления (Ханс Дрейер). Режиссер Йосеф фон Штернберг добился от Баклановой игры, наполненной впечатляющим драматизмом. Впоследствии актриса вспоминала о работе над этой ролью: «Я старалась проникнуться человеческим содержанием образа и старалась играть это содержание. А он (Штернберг) хотел, чтобы я играла так-то и так-то, но я с этим не соглашалась. «Почему вы велите мне делать так?» — спрашиваю. «Делайте, как я показываю, — говорит он мне. — Не воображайте, что раз вы из Художественного театра, то вы все понимаете». Тогда я стала играть, как он хотел. «Это страшно. Это ужасно!» — закричал он. Мы поссорились, он стал на меня кричать, я разрыдалась, как ребенок, конечно, этого он и добивался! Сцена эта в картине получилась очень хорошо».
Образ, созданный Баклановой, — опустившейся, но способной на всепоглощающее чувство женщины, обитающей в кабаке возле порта, и сегодня тревожит нас. Яркая блондинка, полноватая и стареющая, одетая в полосатую блузку, — такой рисует Бакланова свою героиню. В фильме этом впервые промелькнуло необыкновенное внешнее сходство Ольги Баклановой и другой русской кинозвезды — Любови Орловой. Фильм шел в советском прокате, о чем свидетельствуют строки из письма личного секретаря Немировича-Данченко О. С. Бокшанской к С. Л. Бертенсону. Письмо было отправлено из Москвы 7 марта 1930 года; в нем читаем: «Сейчас здесь идет с О. Баклановой «В доках Нью-Йорка», где Ольга играет хорошо, и, конечно, лучше, чем «стар» Бети Компсон».
Бакланова представляла для советского зрителя pan пей сталинской поры идеал, окутанный ореолом голливудской славы. К тому же Ольга, в прошлом звезда Музыкального театра, играла с Л. П. Орловой на одной сцене. Любовь Орлова тоже начинала в музыкальной студии Немировича-Данченко, реорганизованной тогда в театр, и играла в оперетте «Дочь мадам Анго» роль Герсильи, а с отъездом Баклановой в Америку заняла место премьерши. Воспитавший Бакланову для музыкальной сцены Немирович-Данченко стал работать с Орловой и позднее подарил ей свою фотографию с подписью «Талантливой актрисе и милому человеку Любови Петровне с лучшими пожеланиями Вл. Немирович-Данченко».
Немудрено, что Орлова, вскоре начавшая сниматься в советских фильмах и достойно занявшая место официальной сталинской кинозвезды, немного подражала Баклановой внешне на экране. Но Бакланова была неповторима.
Москва все еще лелеяла надежду на возвращение Баклановой в СССР. Московские журналы распускали о ней самые невероятные слухи. Журнал «Современный театр», № 7 за 1928 год, писал об Ольге, находившейся тогда в самом зените голливудской славы: «Как выяснилось, О. В. Баклановой действительно были сделаны предложения некоторыми кинофирмами, но актриса их отклонила, так как собирается возвратиться в СССР и, помимо своей постоянной работы в МХАТ и музыкальной студии В. И. Немировича-Данченко, намерена сниматься в кинокартинах советского производства».
Звуковое киноВсе сложилось совсем иначе. В 1928–1929 годах Ольга Бакланова начала сниматься в первых звуковых фильмах. Это была эпоха тяжелейших профессиональных испытаний для всех артистов кино без исключения. Звуковое кино — «talkies», как тогда его называли в Америке, оставило за бортом множество звезд немого кино, тембр голоса, акцент или произношение которых не подходили для нового кинорынка. Таким образом, ушли в небытие полька Пола Негри (Аполония Шапулец, 1901–1987), венгерка Лиа де Путти (1901–1931), серб Иван Петрович, русский Иван Мозжухин (1889–1939) и масса других. Но жертвами звукового кино пали не только иностранцы; многие вполне американские звезды не выдержали новых требований, а среди них такие гиганты, как Глория Свенсон, Лилиан Пиш, Клара Боу и Раймон Наварро.
Но Бакланова, опытная театральная и музыкальная актриса, с хорошо поставленным голосом, продолжала сниматься. В те годы Ольга снялась в трех фильмах: «Волк с Уолл-стрит», «Мой любимый человек» и «Опасная женщина» (в русском переводе известен под названием «Женщина, которую надо убить»). Партнерами Баклановой в этих драматических комедиях были Ричард Арлен, Лесли Фентон и Джордж Банкрофт (1882–1956). Последний играл в Голливуде чаще всего роли гангстеров и суровых мужчин. До этого Банкрофт уже снимался с успехом с Ольгой в фильме «В доках Нью-Йорка».
В январе 1929 года Бакланова вышла замуж за русского киноактера Николая Сусанина, с которым она познакомилась в Голливуде. Это был второй брак актрисы; первый, еще в Москве, с Владимиром Зоппи закончился очень быстро. Николай Сусанин был скорее характерным актером и также снялся в Голливуде в нескольких фильмах, среди которых «Последнее задание», «Криминальный кодекс», «Белые плечи» и «Последнее дело Трена». Эмигрантский журнал «Театр и жизнь», № 34 за 1930 год, писал: «Бывшая артистка Художественного театра Ольга Бакланова беспрерывно снимается в картинах. Она создала ряд прекрасных типов в фильмах «Человек, который смеется», «Улица греха», «Забытые лица», «Пристани Нью-Йорка», «Волк с Уолл-стрит», «Женщина, которую надо убить». Пресса говорит о Баклановой как о большой артистке, хотя она еще не стала «звездой». Имя ее уже большими буквами вспыхивает на Таймс-сквер, и она уже прочно стоит в кинематографе Голливуда. Революция в американском кино, вызвавшая замену почти всех немых картин звуковыми, отразилась на положении русских артистов. Меньше всех пострадали Ольга Бакланова, ее муж Н. Сусанин и бывший премьер Московской оперетты М. Вавич».
В те годы много русских актеров подвизалось в Голливуде на маленьких ролях — Миша Ауэр, Борис Чарский, Иван Лебедев, Иван Лынев, Александр Мурский, Борис Раневский, Константин Романов, Екатерина Сорина, Вадим Юрнаев, Михаил Визаров и другие. Блестящий характерный актер и студиец Художественного театра Аким Тамиров (1898–1972) обрел свою небывалую славу немного позже.
Немирович-Данченко писал Бертенсону (на сей раз предусмотрительно из Женевы) 2 августа 1929 года: «Передайте, пожалуйста, Баклановой (хоть по телефону) — в фойе театра я меняю (ввиду ремонта и 30-летия) состав фотографий. Вместо старых и ненужных вывешу всех лучших артистов за 30 лет. Портреты стоят очень дорого, что-то по 100 руб. Бакланову повешу с Гзовской, Барановской и Мих. Чеховым». Фотография эта, как ни странно, чудом сохранилась по сей день в архиве Музея Художественного театра. На ней Бакланова написала: «Дорогому моему учителю! С большой благодарностью за все мое артистическое сейчас и в будущем. Моему первому и единственному незабываемому учителю низкий поклон. Ольга Бакланова. Голливуд».
В декабре 1929 года Бакланова и Сусанин отплыли в Лондон на съемки фильма о Бетховене, выйти на экраны которому не было суждено. А 31 декабря 1929 года закончился контракт артистки с компанией «Парамаунт». Вернувшись из Англии в Голливуд, Бакланова и Сусанин стали работать с компанией «Метро Голдвин Майер». На этой студии Бакланова снялась в двух фильмах — «Воспрянь и улыбнись» режиссера Ланфельда и «Ты тут?» Мак Фаддена. Грей Тукей, приятельница актрисы, подарившая архиву музея МХАТ альбом о Баклановой, называет эти фильмы совершенно неудачными. 21 августа 1930 года у Ольги Баклановой родился сын Николай Сусанин, подаривший впоследствии Ольге внучку и трех внуков, живущих сейчас в США.
И в 1929-м, и в 1931 годах Бакланова возвращалась на американскую сцену, играя в водевилях, в которых пела с огромным успехом. В одном из них — «Прощальном ужине» по пьесе австрийца Шницлера — партнерами Ольги были ее муж Николай Сусанин и Михаил Визаров. Естественно, играли они все с русским акцентом, что, очевидно, публике было забавно. Во время гастролей Никиты Балиева с «Летучей мышью» в Нью-Йорке публика тоже требовала исключительно русского акцента.
Иное дело в кино. В 1931 году, когда Бакланова снялась в фильме «Прекрасный любовник» режиссера Бомонта, ее акцент уже стал резать слух.
Год спустя, в 1932 году, Ольга снялась в самой лучшей, на наш взгляд, из своих американских картин — фильме «Монстры» режиссера Тода Броунинга (1880–1962). Уроженец Кентукки, режиссер Броунинг начал свою карьеру в кино еще в 1913 году, сняв большое количество немых криминальных фильмов. Особенно прославившийся постановкой фильма «Неизвестно» 1927 года, режиссер стал специализироваться на фильмах ужасов. Его картина «Монстры» с Ольгой Баклановой в главной роли своим сюжетом впечатляет и сегодня. Актриса играет в нем экзотическую честолюбивую циркачку, выступающую под куполом на трапеции и известную под кличкой «Пава поднебесья», настоящее имя которой по фильму — Клеопатра. Она явно иностранка, несколько вульгарная красавица, в которую влюбляется цирковой карлик. Бродячий цирк, показанный в фильме, специализируется на «ошибках природы» — всякого рода монстрах, которые вместе с труппой карликов участвуют в аттракционах. Труппой «уродов» руководит стареющая итальянка Петроли, собравшая в ней женщину с бородой, безногого карлика, бегающего на руках, гуттаперчевых уродцев, безрукого и безногого негра, гермафродита, сиамских близнецов и прочие «редкости» кошмарного вида. Бакланова (Клеопатра), по фильму любовница Борца-силача, все же решает выйти замуж за карлика, узнав о его богатом наследстве. В день свадьбы, отпразднованной в труппе монстров, Клеопатра пытается отравить мужа-карлика, подсыпав яду в шампанское. Артисты-уродцы, ничего не подозревая, решают принять гимнастку в их труппу, отчего Клео с яростью отказывается, выгоняя всех. Сцена гнева превосходно сыграна Баклановой и волнует нас и сегодня. Узнав об отравлении, монстры решают мстить, и в дождливую ночь они нападают и зверски убивают силача-любовника, а Клеопатру — «Паву поднебесья» бесчеловечно уродуют, превращая ее в кудахчущую курицу.
