Человек читающий. Значение книги для нашего существования - Хисген Рюд

Следующим важным шагом к нашей современной письменности было возникновение алфавита. Алфавит основан на понимании трех базовых элементов: что произносимые нами слова состоят из звуков (гласных и согласных фонем), что передавать эти звуки можно с помощью зрительных символов (графем) и что можно установить четкие правила соотношения между фонемами и графемами. Начиная с греческого алфавита подразумевалось, что одной букве, грубо говоря, соответствует одна фонема. Но на практике это редко оказывается реальным, так как букв обычно оказывается слишком мало, чтобы для каждой фонемы имелась собственная. В наше время существуют языки, в которых число графем равно числу фонем, например испанский, финский, турецкий и итальянский. Существуют также языки, в которых соотношение между графемами и фонемами крайне неоднозначно, например венгерский, французский и английский. Для передачи множества фонем эти языки используют различные комбинации графем. В английском алфавите 26 букв, а фонем 46^{23}.

Другие способы кодирования информации

Письменность не только дала возможность кодировать речевые высказывания, но и вдохновила человечество на другие, аналогичные изобретения.

Музыкальная нотация

Хотя греки предпринимали попытки записывать мелодии еще в III в. до н. э., более или менее четкая система музыкальной нотации возникла лишь через тысячу лет, в эпоху Каролингского возрождения (VIII–X вв.). Вместе с папой римским короли государства франков стремились объединить Европу и унифицировать католическое богослужение. До этого в Риме и в Аахене псалмы пелись в разные моменты церковной службы и в разных тональностях. Папе римскому это не нравилось, и потому его епископы придумали способ добиться исполнения гимнов в один и тот же день, в одно и то же время и с одинаковым звучанием. Для этого они изобрели так называемую невменную систему нотации: так началась история нот в Западной Европе. Графемы-невмы указывают, как надо петь определенный слог: сколько его тянуть, ударный он или нет, идет ли мелодия вверх или вниз. На нотном стане, состоящем из 4 линеек, невмы могли быть расположены на линейке, над ней или под ней.

Шифровки

Для тех, кто не научился читать, любой письменный текст — шифровка. Даже если неграмотный человек владеет соответствующим языком, он все равно не сможет прочитать написанный на этом языке текст. Уже вскоре после изобретения письменности люди придумали способы шифровать тексты так, чтобы его не смог прочитать ни один, даже грамотный, человек, если текст ему не предназначен. Более «шикарное» название для этого понятия — «криптография» (от греческого kryptós — «тайна» и graphein — «писать»). Самая древняя дошедшая до нас шифровка — текст, выбитый на камне в Египте около 1900 г. до н. э. В Древнем Риме при Юлии Цезаре шифровки часто использовались для передачи тайных сообщений. Историк и биограф Светоний (~ 69 — ~ 122) рассказывает о том, как Юлий Цезарь (100–44 до н. э.), будучи полководцем, слал депеши своим генералам:

Если он сообщал что-либо конфиденциальное, то записывал это шифром, то есть так изменял порядок букв алфавита, что нельзя было разобрать ни одного слова. Если кто-либо хотел дешифровать послание и понять его значение, то он должен был заменить первую букву алфавита четвертой, а именно, подставлять букву D туда, где написана буква A, и так далее, с другими буквами^{24}. (Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей).

Такую шифровку путем подстановки букв называют «шифр Цезаря». Однако известно, что Юлий Цезарь использовал и другие, более сложные методы шифрования. Трудно сказать, насколько нужны были эти шифры, ведь большинство врагов Древнего Рима не умели читать и писать.

Спустя два тысячелетия режиссер Стэнли Кубрик (1928–1999) использовал шифр Цезаря в своем фильме «Космическая одиссея 2001 года» (1968). Своенравный и враждебный компьютер HAL — это, собственно говоря, IBM.

Вначале шумеры писали и читали сверху вниз, позднее стали писать и читать, как мы: слева направо. Как шумерская клинопись, так и китайские иероглифы постепенно стали намного более абстрактными, чем египетские иероглифы с их иконическими изображениями. Даже после начала 2-го тысячелетия до н. э., когда шумерский язык как средство устного общения вышел из употребления, он еще долго продолжал существовать в качестве исключительно письменного языка. И только около I века н. э. клинопись была окончательно вытеснена алфавитом. То алфавитное письмо, какое мы знаем сегодня, было разработано в течение первого и второго тысячелетия до н. э. семитскими народами. Благодаря торговым контактам между соседними государствами идею письма с помощью букв переняли греки, иудеи и арабы, а в итоге и римляне. Техника записи текстов, их хранения и чтения в дальнейшем претерпела существенную эволюцию, но основные формы знаков алфавита изменились незначительно. Хотя алфавиты, произошедшие от этого ближневосточного, во многом различаются, всем им присущи две важные черты: они фиксировали устную речь, придавая ей материальную форму, и они состоят из знаков, которые следует читать один за другим, то есть линеарно.

Линеарность

Как упоминалось в Главе 2, мозг должен привыкнуть к тому, чтобы читать письменный текст по строчкам. Слушание и, соответственно, говорение происходят в реальном времени, которое течет только в одном направлении, от прошлого к будущему. А письмо — это нечто визуальное. Взгляд способен двигаться по любому паттерну: вправо, влево, вверх, вниз. Если мы представим себе, что читаемые нами абзацы — это что-то вроде художественной гравюры, состоящей из случайных черных закорючек на белом фоне, то наш глаз может рассматривать эти закорючки в любых направлениях. Но если мы хотим прочитать текст и понять, что тут написано, — а не просто посмотреть на картинку, созданную природой или человеком, — то мы обязаны скользить глазами по бумаге только в заранее установленном направлении, чтобы правильно расшифровать все знаки и соединить их в слова и фразы. И мы ни под каким предлогом не имеем права отклоняться от этого направления. Чтение принуждает глаза к дисциплине, которая для них совершенно нова.

Материальность: текст как объект

То, что послание, написанное здесь и сейчас, можно прочитать в другом месте и в другое время, долгое время воспринималось как нечто магическое и сверхъестественное. Тот факт, что материальный объект как бы умеет говорить, вызывал трепет и суеверный страх. Предубеждение против письменности характерно не только для «примитивных» народов, склонных к предрассудкам. Благодаря Платону мы знаем, например, что даже его учитель Сократ относился к данному новшеству весьма скептически.

Осуществимость перемещения знаний в пространстве и во времени давала огромные возможности. Эта особенность письменности подчеркивается во всех мифах о ее происхождении и во всех историях. Во многих из них рассказывается о том, как у правителя возникла необходимость передать подробные и точные инструкции своим подданным, находившимся в отдалении. Если в зародышевом состоянии письменность обслуживала исключительно административные нужды, то уже вскоре ее способность играть роль внешней па-мяти стала применяться не только в сфере налогов. В частности, возможность фиксировать денежные суммы и номенклатуру товаров, участвующих в торговых сделках, оказалась бесконечно важной в плане экономики и политики.

В итоге именно материальность такого «говорящего» объекта, как текст, привела к тому, что недоверчивое отношение к письменности сменилось признанием приносимой ею огромной пользы. В отличие от слов, с которыми к тебе обращается человек устно, написанные слова после их восприятия не исчезают. Пожалуй, мы сейчас сказали нечто само собой разумеющееся, но данный факт имел далекоидущие последствия.