Григорий Базлов - Русские гусли: история и мифология
Так или иначе, а упоминанием Галлии или Галиндии автор просто пытается описать направление, сторону, с которой приехал боярин Дюк. То есть со стороны Северной Галии (или балтийской, прусской Галиндии), из славянского города Волына, из Индии (Венедии), через Карелию.
Этноним «Индия» вряд ли может быть найден в пределах Галицко-Волынского княжества, да и по соседству с ним. А на южном побережье балтийского, моря традиционно проживали славянские племена, которых обобщенно соседи-германцы привычно называли виндами (индами) или венедами. Соседи финно-угры (карелы и финны) до сих пор всех русских по привычке называют «венды» или «вене». Иначе говоря, былинная Индия — это Вендия, страна балтийских славян, или как её еще называют — балтийская Русь.
Крупнейшим Венедским торговым городом был город Винета, он же Волын. Скандинавы иначе называли этот город Юмна, или Йом.
Он располагался на острове Волын, отчего на Руси Винету чаще называли Волын или Волынец. Вот мы и нашли город «Волын — Волынец», упомянутый в былине, родину боярина Дюка Степановича.
Современный исследователь Лев Прозоров в своей книге «Варяжская Русь» высказывает мнение, что былинное название «Хвалынское», «Волынское», «Волынческое» море следует соотносить не с Каспийским морем, а с Балтийским или, вероятно, с его частью, омывающей берега острова Волына.[93]
Действительно, общепринятое, но позабытое всеми объяснение того, почему Каспийское море прежде называлось Волынским, выглядит натянутым. Балтика для этого подходит больше. Балтику также называли Варяжским морем и Венедским заливом — всё по названию обитавших издревле на побережье славянских племен венедов и варинов. На этом же основании её могли называть и по имени крупнейшего на Балтике приморского города-порта.
В упомянутой книге Лев Прозоров приводит интересную немецкую легенду, рассказывающую о Винете как о сказочно богатом городе: «Роскошные дома в нем были украшены окнами из цветного стекла. Колонны из белого мрамора и алебастра удерживали навесы над входом в жилище. Позолоченная черепица отражала солнечный свет и до заката наполняла улицы желтым сиянием. Мужчины в Винете носили отороченные дорогим мехом мантии и береты с длинными перьями. Женщины были затянуты в бархат и шелка, тяжелые золотые украшения с огромными драгоценными камнями обвивали их шеи. Девочки пряли на маленьких прялкахзолотым веретеном. Вино пили из золотых кубков, а дыры в стенах затыкались хлебом»[94].
Из былины мы узнаём о городе Дюка Степановича, что он богат необычайно. Былинный Дюк сравнивает Киев со своей «Индией (Винедией) богатой», и сравнение оказывается не в пользу Киева. Вот как рассказывает об этом былина, изданная замечательным русским историком, фольклористом Александром Федоровичем Гильфердингом[95], написавшим, наверное, лучшую книгу по истории балтийских славян:
А у нас ли во Индеи во Богатые
Церкви у нас все каменные,
А известочкой они да обелены,
На церквах-то маковки самоцветные,
На домах-то крышечки золоченые,
Мостовые рудо-желтым песочком приусыпаны,
Не замараешь тут сапожков зелен сафьян[96].
В другом месте посланные князем Владимиром богатыри видят «Индию богатую» так: войдя в дом матери Дюка, они принимают служанку за хозяйку:
Вот зашли они в палаты белокаменные,
Вот сидит жена да стара-матера,
Стара-матера да и вся в золоте.
Они бьют челом, да поклоняются:
«Вы здравствуйте да Дюковая матушка!»
Испроговорила да жена стара-матера,
«Я не есть-то Дюковая матушка!
Я есть-то Дюковой матушки калашница».[97]
Далее богатыри пытаются переписать имущество Дюка Степановича:
Привела их в погреба глубоки
Ко тем ли сбруям лошадиныим
Да тут они писали по три годы (Переписывали сокровища. Г.Б.)
По три годы, да ещё по три дни.
Ещё привела: висят бочки красна золота,
А другие висят чиста серебра,
А третьи висят скатна жемчуга.
Потом вывела на улицу да на широкую:
Течёт-то струйка золоченая,
И тут они не могли и сметы дать.[98]
Хорошо видно, что в былине говорится о родине боярина Дюка как о необыкновенно богатом крае.
Изделия Винетских мастеров. Археологические находки. Правда, похожи на новгородские?
Как же описывали Волин Венету соседние народы и современники?
Вот что пишет о нем Адам Бременский: «За страной лютичей, которые иначе называются вильцами, протекает река Одер… В устье её… славнейший город Юмне… Это поистине самый большой из всех городов, какие есть в Европе. (Выделено мною. Г.Б.) Населяют его славяне и другие народы, греки и варвары. (…) Город этот, богатый товарами всех северных народов имеет всё, что есть приятного и редкого».
А вот как запомнился город Йом (Винету-Волынец) в скандинавской саге о йомсвикингах: «Вскоре там был построен большой, хорошо укрепленный град. Часть города находилась на мысу и окружена была морем. Там была гавань, где могло разместиться триста шестьдесят длинных ладей, да так, что все они находились под прикрытием городских укреплений. Все там было устроено так хитро, что вход в гавань перекрывала большая каменная арка. На входе в бухту были установлены железные ворота, которые запирались изнутри. На вершине арки стояла башня, в которой были установлены катапульты».
План Винеты — Йомсбурга[99]
Современный историк В.В. Фомин так описывает размеры и уровень развития города: «Уже в IX в. Он занимал площадь в 50 гектаров, — и его население в Х веке составляло порядка 5-10 тысяч человек (В Лондоне в то время, проживало около 5 тысяч человек. — Г.Б.) (Для сравнения шведская Бирка, которую обычно не только как крупнейший торговый центр Швеции, но и всего балтийского Поморья, в середине IX в. Быларасположена на территории 12 га, а датский Хедебю в пору своего расцвета — Х в. — занимал площадь 24 га, и число его жителей насчитывало несколько сотен человек, может быть, даже более тысячи) BXI в. Балтийская торговля, достигшая цветущего состояния, была сосредоточена именно в Волине (около него обнаружена почти треть всех кладов Поморья), и он, в чем были тогда твердо убеждены на Западе, уступал только одному Константинополю».
Как мы видим, самонадеянность богатого боярина Дюка, была небезосновательна. Волын-Винета был действительно крупнейшим городом региона и, по мнению современников, уступал своим богатством и размерами только Константинополю. Хорошо известно, что территория современной северо-западной России была населена славянами именно с балтийского Поморья уже в V веке. Впоследствии культурные, политические, экономические и военные связи северной Руси с балтийской Русью сохранялись и поддерживались — этому масса исторических и археологических свидетельств.
Стоит упомянуть и об имени главного героя былины. Некоторые исследователи решительно отказывали Дюку в славянском происхождении его имени. Но давайте обратимся к источникам…
В датской саге о короле Гаральде Гильдетанде, который жил предположительно в VII веке, рассказывается о его войнах с балтийскими славянами: «…он ходил на славян, победил их и такое оказал уважение к храбрости князей славянских, Дука и Даля, что не захотел их убивать, а велел увезти в плен и потом принял в свою дружину»[100].
Датские викинги
Из этого отрывка, ясно, что в VII веке у балтийских славян существовало имя Дук, которое, учитывая особенности записи латинскими буквами, вполне могло звучать точно так, как в былине — Дюк. Мы, конечно, не собираемся доказывать, что князь, взятый в плен датским королем, был именно тем былинным Дюком Степановичем. Мы хотим только обратить внимание на то, что это имя было распространено среди влиятельных и знатных людей балтийской Руси. Сохраненное скандинавской сагой славянское имя князя Дюка укрепляет нашу убежденность в том, что былинный Дюк приехал в Киев не из Галицко-Волынского княжества, а из знаменитого, богатейшего города, расположенного на острове Волын в Балтийском море.
