От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав
Перед этим я дал телеграмму в Москву, что нашел уран и тяжелую воду. Атомное дело большое, а американцы говорят, что они имеют сверхмощную бомбу, а мы пока мало знаем.
Абрам Павлович рассказал московские новости, говорит, что атомному делу хозяева придают важнейшее внимание. Документы пошли в ход, и начинается освоение. Спросил, что у меня имеется, я ему рассказал, что из допросов немцев я узнал, что немцы были близко к изготовлению атомной бомбы. В Норвегии, а затем и в Германии уже добывали тяжелую воду, откуда-то они достали уран. Я ему сказал, что уран и тяжелую воду я забрал и отправил на днях в Москву. Видимо, с ним разошлись, так как он ехал два дня поездом.
В конце разговора я ему советовал съездить в соляные копи, около Галле, где имеются большие выработки (залы), там мы нашли сложную аппаратуру, поставили охрану, надо давать команду на вывоз аппаратуры в Москву.
В заключение я ему продемонстрировал кусок урана, который лежал у меня в столе в кабинете. Я взял уран в руки и, чиркая по урану гвоздем, показал, как искры железа от гвоздя, сгорая под действием урана, раскаленными падали на пол.
Абрам Павлович разволновался, заохал и говорит:
– Брось немедленно уран, убери из кабинета и не притрагивайся руками, потому что можешь заболеть радиоактивной болезнью или еще хуже…
По возвращении из соляных копей, где мы были, Завенягин мне сказал, что это очень ценные приборы и он заберет. Я дал команду на погрузку. Я Завенягину рассказал, что американцы выслали на розыск в 1944 году атомных дел специальную комиссию „Алсос“, которая имела целью захватить всех ученых по ракетам ФАУ-1 и 2 и особенно атомщиков-немцев, так как боялись, что немцы обогнали в разработке атомной бомбы американцев.
Вот эта „Алсос“ и следовала вместе с наступающими войсками союзников и успела забрать 18 ученых-атомщиков во главе с руководителем Вернером Гейзенбергом. Они нашли все разработки и документы по ядерной физике. Все эти ученые попали не к нам, так как боялись последствий. Незначительная часть их ушла к англичанами и французам».
Обращали в Москве внимание и на культурные ценности. 26 июня датировано постановление ГКО «I. Обязать Комитет по делам искусств при СНК СССР (т. Храпченко) вывезти на базы Комитета в г. Москву для пополнения государственных музеев наиболее ценные художественные произведения живописи, скульптуры и предметы прикладного искусства, а также антикварные музейные ценности в количестве не более 2 000 единиц с трофейных складов в г. Дрездене».
Американцы тем временем продолжали привлекать и использовать немецких спецслужбистов.
Генерала абвера Гелена, находившегося в лагере для военнопленных в Аугсбурге, американские военные власти поначалу разочаровывали: они не были настроены на конфронтацию с СССР. «Почти все, с кем мне приходилось говорить, придерживались мнения, что Советский Союз в настоящее время находится якобы в стадии перехода от коммунистического к либеральному государству. О Сталине все отзывались положительно, как о Дядюшке Джо, и не имели ни малейшего представления относительно экспансионистских целей Советов».
Допрашивавший его в течение трех недель американский офицер счел Гелена неинтересным собеседником и отправил в тюрьму в Висбадене. «Как-то меня вели по тюремному переходу, и я столкнулся лицом к лицу с бывшим своим шефом, генерал-полковником Гальдером. Мы бросились друг другу в объятия. На американцев это произвело большое впечатление, и отношение ко мне с тех пор заметно улучшилось… На следующий день после того, как меня включили в число пленных, представлявших особый интерес для американцев по военным или политическим соображениям, мной занялся капитан Хальштедт… В отличие от всех его коллег, с которыми я встречался до этого, он прекрасно знал Россию и, самое главное, не питал никаких иллюзий в отношении политического развития в ней».
Эта встреча оказалась решающей для дальнейшей реализации всех замыслов Гелена. Хальштедт, по словам Гелена, обо всем информировал своего непосредственного начальника генерала Зайберта, а также начальника штаба командования американскими вооруженными силами в Европе генерала Уолтера Беделла Смита. Отдел абвера, которым ранее руководил Гелен, был практически воссоздан.
Вскоре у Гелена оказался гораздо более влиятельный и заинтересованный собеседник – Аллен Даллес.
В середине мая 1945 года глава европейской резидентуры УСС со штаб-квартирой в Берне Аллен Даллес отправился на родину. Путь его лежал через Лондон, где он был принят Черчиллем. Тот поздравил его с успешной работой в Швейцарии и даже назвал Даллеса героем.
Тепло он был принят и в Вашингтоне. Глава УСС Донован посоветовал ему сделать операцию «Восход солнца» – деятельность американской резидентуры в Швейцарии – достоянием общественности. Само собой, с соблюдением определенной осторожности при описании переговоров с генералом Вольфом о капитуляции германских войск на севере Италии, чтобы не повредить отношениям с Москвой.
Даллес стремительно писал воспоминания, которые сразу же публиковались в нескольких газетах и журналах. Значительно позже Даллес напишет полноценные мемуары.
С окончанием войны в Европе разведывательный центр в Швейцарии потерял свою значимость. Донован считал более удачным местом для штаб-квартиры своей резидентуры в Европе столицы крупнейших стран и американский сектор Берлина. При этом Донован, как и Трумэн, сочли необходимым иметь в Европе несколько «станций». Донован направил Даллеса в Берлин, но не как координатора разведывательной деятельности в Европе, а лишь как руководителя одной из «станций» УСС. Даллес появился в Берлине 20 июня 1945 года.
Перед Даллесом были поставлены две схожие, но противоречившие друг другу задачи. Первая – собирать доказательства нацистских преступлений для судебных процессов над главными немецкими военными преступниками. Вторая – наладить сотрудничество с формально ликвидированными вместе с падением Германии нацистскими разведывательными службами, то есть с теми же военными преступниками.
Среди ее руководителей – Гелен, которого и передал в распоряжение Даллеса начальник штаба Эйзенхауэра генерал Смит, будущий посол США в Москве.
Материалы Гелена были оценены Даллесом как ценнейшие. Там содержалась обширная информация о советском тыле, размещении оборонных и иных промышленных предприятий, советской железнодорожной сети, морских портах, аэродромах, немецкой агентуре на территории СССР и многое другое.
По решению Даллеса Гелен и шестеро его ближайших сотрудников были отправлены на американском самолете в Вашингтон, где началось формирование руководимой им германской разведывательной группы, получившей название «Организация Гелена».
«Совершенно неожиданно, – писал Гелен, – мне предложили срочно обзавестись штатской одеждой и чемоданом и через три дня вылететь в Соединенные Штаты… В начале августа нас посадили в самолет начальника штаба американских вооруженных сил в Европе генерала Беделла Смита. Мы вылетели совсем незаметно, других пассажиров не было. Для всех нас то была первая поездка в Соединенные Штаты…».
Пускать союзников в Вену советское руководство не спешило. Толбухин вернулся в Вену, как и обещал Сталин, но мало что изменилось. В одобренном Черчиллем 9 июня сообщении Форин-офиса выражалось недовольство тем, что советские военные, разрешив исследовательскую миссию союзников в Вене исключительно в пределах Старого города, требуют ее завершения к 10 июня, а «маршал Толбухин ведет себя обструкционистски».
Черчилль возмущался в послании Трумэну 9 июня: «Маршал Толбухин приказал, чтобы наши миссии выехали из Вены 10 или 11 июня. Им не позволили ничего осмотреть за пределами города, и союзникам разрешается пользоваться только одним аэродромом. Это – столица Австрии, которая по соглашению должна быть разделена, как и сама страна, на четыре зоны; но, кроме русских, там никто не имеет никакой власти, и мы лишены там даже обычных дипломатических прав…
