Елена Гуськова - Агрессия НАТО 1999 года против Югославии и процесс мирного урегулирования
Американцы продолжали работать с другими лидерами страны, считая Б. Тадича более гибким и склонным к компромиссам. Депеши показывают, как Б. Тадич постепенно от «нет» независимости Косову перешёл к готовности признать сей факт. На этом пути были и его отчёты американскому посольству о совещаниях, и присоединение к программе НАТО «Партнёрство во имя мира», и принятие Миссии ЕВЛЕКС в Косове, и согласие с планом Пан Ги Муна по Косову из 6 пунктов, а также согласие на новый переговорный процесс. Из депеш видно, что президента крайне волновала собственная политическая карьера, ведь в случае признания Косова избиратель повернётся к нему спиной. Более того, он боялся судьбы убитого премьер-министра З. Джинджича.
Первые изменения в позиции президента американцы подметили, когда Б. Тадич сказал, что его приоритетом является защита сербов в Косове (а не борьба против независимости). Потом, в июле 2007 г., Тадич заявил, что не позволит Косову помешать усилиям Сербии интегрироваться в ЕС и НАТО. А затем более откровенно: «Тадич… уверял, что справился с собой и принял неизбежность независимости…»[803]. Помощник американского госсекретаря Даниел Фрид писал в Вашингтон из Рима в октябре 2006 г.: «[Тадич] сообщил, что не будет преградой усилиям международного сообщества принести региону стабильность, даже если это предполагает некую форму независимости Косова»[804]. В июле-сентябре 2007 г. во многих сообщениях американских дипломатов отмечается желание Тадича «отвернуться», пока Европа будет решать вопрос Косова, а также подчёркиваются его сомнения, как объяснить народу потерю края, когда это произойдёт.
Видя, что сербы с трудом продвигаются в направлении полного отказа от Косова, американцы разработали план под скучным названием «Стратегия К-1». О нём ничего не было известно, пока депеши американских дипломатов не стали достоянием общественности. Цель плана — заставить Белград признать Косово и сделать это мирно, без потрясений и серьёзных последствий. Стратегия включала в себя четыре фазы.
На первой США должны были помочь прийти к власти в Сербии «демократическому» руководству (на выборах в январе 2007 г.), которое признает независимость края. Вашингтон рекомендовал в предвыборной кампании делать упор на реалистическую политику в отношении Косова. Ставка делалась также на молодёжь: для нее проводились концерты, дискуссии, семинары, интернетпрезентации. Молодежь призывали голосовать за будущее, за демократию. Деньги на поддержку ДС шли из неправительственных организаций, гуманитарных фондов, западных посольств и т. д.
На втором этапе задачей становилось «управление последствиями» отторжения Косова, что означало убедить общество в неизбежности потери. Для этого рекомендовалось активное использование СМИ, которые должны заполниться позитивными статьями о светлом будущем, о решении насущных жизненных вопросов. Поскольку США и их политика не очень популярны в Сербии, «Стратегия» предполагала, что убеждать сербов должны не иностранцы, а «прогрессивные» сербы, что и было сделано. О том, что Косово потеряно, говорили писательница Биляна Срблянович, политики Вук Драшкович, Чедомир Йованович и другие.
На третьем этапе предполагалось задобрить Сербию рядом денежных дотаций и широко обсудить в обществе, как улучшить жизнь с их помощью. В общей сложности планировалось предоставить Сербии около 60 млн долларов (из них более 20 млн — для Санджака и южных областей, 1 млн — для Дома молодёжи).
Четвёртый этап должен ориентировать Сербию на будущее (евроатлантические интеграции), а не на прошлое (Косово). Как пишет Н. Врзич, «и отдали мы прошлое за будущее»[805], причём бесперспективное и ложное. Судя по депешам, ещё в начале 2006 г. и американцы, и европейцы знали, что ЕС не может в обозримом будущем предложить Сербии вступить в Евросоюз. Ангела Меркель открыто сказала Б. Тадичу еще в ноябре 2006 г., что Сербии придётся ждать решения не меньше 10 лет. А Михаел Флугер из немецкого МИДа извещал США, что Германия «не желает видеть» Сербию в ЕС[806].
Хотя Б. Тадич в 2007 г. упорно повторял, что для Сербии нет альтернативы ЕС и это никак не связано с признанием Косова, западные политики (дипломаты Великобритании, Франции, Германии, США), как видно из депеш, не уставали повторять руководству Сербии, что это две взаимозависимые вещи. По прошествии двух лет после самопровозглашения независимости Косова этот вопрос западным дипломатам пришлось изложить уже в письменном виде (январь 2010 г.) на совещании политических директоров министерств иностранных дел США, Германии, Франции, Италии и Великобритании. По предложению Франции, решение о сербской кандидатуре в ЕС должно было зависеть от взаимного признания Сербии и Косова. И во многих последующих дипломатических документах эти два вопроса больше не разделялись.
Единственной страной, которая искренне и без компенсаций готова была помочь Сербии, оказалась Россия. Даже американские послания показывают, что позиция Москвы по вопросу Косова была последовательной и бескомпромиссной. При этом из документов видно, что сербская дипломатия была крайне скептична в отношении взглядов России. Так, посол Сербии в России Елица Курьяк говорила американцам, что «не является оптимистом по вопросу шансов Сербии задержать Косово», а также «не верит, что Москва подорвёт свои отношения с США и Европой из-за блокады консенсуса по вопросу окончательного статуса Косова». Она считала, что Сербия станет жертвой русской прагматичной внешней политики. 2 марта 2007 г. американские дипломаты советуют Даниелю Фриду перед его поездкой в Белград: «Вы могли бы попытаться ему [Тадичу] всадить в голову, что русское вето в Нью-Йорке было бы плохим результатом для Сербии и для самого Тадича, который бы тогда столкнулся с иными дипломатическими шагами и более нестабильной и опасной косовской действительностью»[807].
Тем не менее, 23 мая 2007 г. Россия в Совете Безопасности воспротивилась плану Ахтисаари о надзорной автономии в Косове. Официально Белград благодарил Москву за принципиальную позицию, но в депеше от 12 июля 2007 г. упомянутый американский дипломат Фрид пишет, что ему «Тадич сказал, что Сербия очень много потеряет от русского вето в Совете Безопасности, описывая сценарий, который закончится односторонним провозглашением независимости Косова, сопровождаемой американским и европейским признанием и увеличением дистанции между США и Сербией»[808].
Напомним позицию Москвы. Она предполагала, что «форсировать решение о суверенизации Косово контрпродуктивно, что план Спецпосланника Генсекретаря ООН М. Ахтисаари не может служить платформой для выработки окончательного решения СБ ООН по Косово, так как в его основе лежит противоречащее международному праву, в том числе Уставу ООН, ущемление суверенных прав одного из государств-членов, а это не только создает очевидный прецедент для мировой практики, но и чревато предсказуемыми негативными последствиями для региональной и международной стабильности»[809]. США пытались повлиять на Россию и даже предлагали министру иностранных дел Сербии Вуку Еремичу «тихо попросить правительство России поддержать резолюцию» в Совете Безопасности, но Еремич отказался сделать это[810].
Принципиальная позиция России не оставила США другого пути, кроме как инициировать одностороннее провозглашение независимости Косова. Даниель Фрид писал: «Независимость Косова неизбежна и огромную цену будет платить любая нация, которая встанет на этом пути»[811]. Несмотря на столь жёсткие заявления, у США с этого момента всё пошло наперекосяк. И самое важное — ряд стран отказался признавать Косово без резолюции СБ.
США предполагали признать Косово в декабре 2007 г., сразу после окончания переговорного процесса между Белградом и Приштиной, но не позже января 2008 г. Однако в эти планы вмешались события в Сербии, а именно — планировавшиеся на 3 февраля 2008 г. президентские выборы. Понимая, что шансы Б. Тадича победить на выборах крайне снизятся, если Косово провозгласит свою независимость, соратники президента и он сам по разным каналам стали просить американцев и европейцев отложить признание Косова до окончания выборов в Сербии. Их убеждали, что Тадич является «самым прозападным лидером в регионе, поэтому его победа будет означать, что Сербия останется на пути евроатлантических интеграций»[812]. США не возражали, но предложили Тадичу список того, что он не должен делать в случае провозглашения независимости края[813] (т. н. «красная линия»), и Тадич согласился. Вашингтон был уверен, что после провозглашения независимости Косова Тадич будет соотносить все свои действия с позицией США[814].
