Валерий Гитин - Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2
КСТАТИ:
«Решения проблем могут умирать. Сами же проблемы остаются вечно живыми».
Гаральд Геффдинг
Экзотический персонаж. Правитель ацтеков Монтесума II Младший (1466—1520 гг.).
Став главой государства, он сосредоточил в своих руках гражданскую, военную и религиозную власть.
Сразу же после инаугурации Монтесума приказал отстранить от дел всех тех, кто служил его предшественнику, абсолютно всех, включая курьеров, слуг, старейшин общин и т.п.
Все бы ничего, но только там, в доколумбовой Мексике, «отстранить от дел» означало — «ликвидировать», что и было сделано со всем тщанием.
Монтесума поставил перед собой задачу объединения всех племен, населяющих огромную страну под верховенством ацтеков. Понятное дело, эти племена вовсе не сгорали от желания обрести статус рабов, поэтому «святое дело объединения» сопровождалось постоянными военными походами, многими тысячами погибших защитников племенной независимости и столь же многими тысячами пленных, предназначенных для жертвоприношений грозным ацтекским богам.
ФАКТЫ:
Мексиканские жрецы доколумбового периода в отправлении религиозных обрядов достигали такого уровня холодной жестокости, который в свое время потряс даже испанских конкистадоров, людей далеко не милосердных и знакомых с методами европейской инквизиции.
Храмы были уставлены страшными идолами, окрашенными человеческой кровью. Капища бога Вицлипутли украшались черепами принесенных ему в жертву людей. Полы и стены этих капищ были покрыты толстым слоем засохшей крови. Перед статуей этого божества всегда лежало человеческое сердце, еще хранившее тепло своего бывшего обладателя. Понятно, что сердца постоянно обновлялись… Жрецы носили одеяния, сшитые из человеческой кожи. Обряд жертвоприношения проходил следующим образом. Главный жрец направлялся к жертвеннику, держа в руке большой нож, выточенный из куска кремния; за ним шел второй жрец с деревянным ошейником, а еще четверо жрецов замыкали процессию.
Четверка замыкающих останавливалась по обе стороны большого пирамидального камня. На этот камень клали человека таким образом, что вершина пирамиды давила ему на поясницу, и тело получало изгиб, облегчающий вспарывание живота.
Четверо жрецов держали жертву за руки и за ноги, пятый надевал ей на шею деревянное кольцо, а затем главный жрец каменным ножом вспарывал живот и, вырвав из груди жертвы сердце, посвящал его Солнцу.
Процедура была многочасовой, так как Солнцу требовалось посвятить не менее полусотни сердец.
Мы привыкли читать о жестокостях испанских конкистадоров, но ради элементарной справедливости следует заметить, что те жестокости, с которыми они столкнулись при первом же знакомстве с мексиканскими религиозными обрядами, не шли ни в какое сравнение с их собственными.
Во время одного из самых первых своих завоевательных походов Монтесума неожиданно приказал главному военному вождю срочно возвратиться в столицу и обезглавить всех воспитателей его детей, компаньонок многочисленных жен, а также других дворцовых женщин, чтобы тут же заменить их новыми. Зачем? А чтобы проверить, насколько оперативно и точно исполняются его приказы, не более того.
Вот этого уже не требовали религиозные правила. Это была сугубо частная инициатива человека, наслаждающегося безграничной властью над себе подобными.
Он покорял соседние племена с какой-то болезненной жестокостью, которая вызывала изумление даже у его сподвижников, отнюдь не страдающих альтруизмом.
Монтесума часто (и совершенно добровольно) исполнял обязанности главного жреца при жертвоприношениях (то есть именно он вспарывал живот жертвы).
Однажды, после усмирения непокорного племени уэшотцинков, было устроено массовое жертвоприношение военнопленных, поразившее всех приближенных Монтесумы своей неоправданной жестокостью и нарушением установленного ритуала. Пленных разделили на три группы. Первая была принесена в жертву обычным способом (рассекание груди и вырывание сердца). Вторую группу сначала поджаривали на медленном огне, а затем уже лишали сердец, а третью расстреливали из луков. Монтесума был очень доволен, но в народе пошли разговоры о том, что жертвоприношение — вовсе не казнь, так что был утрачен священный смысл древнего ритуала. Конечно, эти разговоры велись глухим шепотом, но сам факт их возникновения был симптомом, на который следовало бы обратить внимание. Но Монтесуме было не до того: поступили сведения о появлении каких-то таинственных пришельцев, в которых жрецы, посоветовавшись, признали богов, покинувших Мексику много столетий назад и пообещавших вернуться когда-нибудь. Это был отряд испанских конкистадоров.
Испанцы повели себя так, что очень скоро утратили ореол божественности и стали восприниматься лишь как жестокие и алчные незваные гости. И вот тут-то великий вождь, военачальник и жрец Монтесума II продемонстрировал полный паралич воли и элементарного достоинства первого лица государства. Он призвал своих соотечественников смириться и покорно принять власть завоевателей, за что был этими же соотечественниками побит камнями, до смерти, разумеется.
КСТАТИ:
«Кто кажется страшным, тот не может быть свободным от страха».
Эпикур
Еще один страшный человек с правами казнить и миловать — внук Ивана III и Зои Палеолог, великий князь «Всея Руси» Иван IV, прозванный Грозным (1530—1584 гг.).
Если рассматривать эту личность в контексте всех реалий его эпохи, то мы не увидим ничего из ряда вон выходящего ни в злодействах, ни в тех деяниях, которые историки традиционно считают положительными. Обыкновенный деспот эпохи Возрождения, четко вписывающийся в рамки понятия «типичный представитель самодержавной власти».
И он никак не более Грозный, чем, скажем, Генрих VIII или Карл IX, просто таков сложившийся стереотип. А то, что его образ был так горячо любим Сталиным, увидевшим в нем своего рода предтечу, можно объяснить, во-первых, тем, что он свой, отечественный, и, во-вторых, недостатками сталинской эрудиции. Например, Филипп II, «король-паук», покровитель испанской инквизиции, замучил и отправил на тот свет гораздо больше безвинных людей, а Генрих II был куда более взбалмошным и преуспевшим в садистских проявлениях, о чем, возможно, не читал ни Сталин, ни кто-либо из его пролетарско-местечковых референтов.
А грозный Иван Васильевич, как и все представители этой социальной группы, в детстве мучил животных, издевался над слугами и ставил первые сексуальные опыты над подневольными женскими телами.
16 января 1547 года его венчали на царство, и с этого венчания титул царя на Руси стал считаться легитимным, так как был подтвержден специальной грамотой Константинопольского патриарха. Грамота, правда, была получена лишь через четыре года после акта венчания на царство, но — как говорится, лучше поздно, чем никогда. Вскоре Иван женился на Анастасии Романовой, с которой прожил тринадцать лет, не отмеченных особо важными событиями, если, конечно, не считать таковыми страшный пожар, уничтоживший практически всю Москву, кроме Кремля, и, как последствие пожара — уничтожение всех родственников царя по материнской линии, обвиненных в поджоге, причем уничтожал не кто-нибудь, а народ, убитый горем, оставшийся без крова и кипящий жаждой мести виновникам несчастья, которые, конечно же, должны быть, иначе, если таковые не отыщутся, тогда вообще… безнадега… выходит, Божья кара, а она не бывает несправедливой… нет, лучше все-таки отыскать супостатов…
Универсальная формула реакции масс на негативное явление.
В окружении царя появились новые люди, которые, конечно же, по моде всех времен и народов, были рано или поздно казнены.
При этом нестерпимо терзают алчное воображение земли, лежащие вокруг, лежащие в общем-то плохо, а посему сам Бог велел их подобрать под царскую руку, а то как-то непрестижно звучит, если честно: «Царь Московского княжества»…
16 июня 1552 года Иван выступил в поход на Казань, столицу татарского ханства, а 2 октября, после осады и штурма, город был подвергнут ужасной резне. А, собственно, кто и когда видел иную, не ужасную резню? Резня как резня, что уж тут поделать…
В 1556 году московское войско захватывает Астрахань и, естественно, всю территорию Астраханского ханства и поволжские степи до самого Каспийского моря.
Затем начинается вялотекущая Ливонская война, которая в начале своем отмечена была взятием Нарвы и еще двадцати городов, а затем забуксовала, потому что Дания, Польша и Швеция осознали, что произойдет после того, как азартный русский царь покончит с относительно слабым Ливонским орденом, и укрепили линию сдерживания его молодых амбиций. Нормальный процесс мировой Истории, которой скучно без конфликтов…
