Мирослав Морозов - Воздушная битва за Севастополь 1941—1942
«В последующем, в период развития наступления, в течение 3—4 дней (имеется в виду период с 7 по 11 июня. — М. М.) немцы придерживались тактики массированных ударов по одному из участков фронта в течение всего дня, выделяя только одну треть самолетов для ударов по городу и объектам в тылу. Напряжение при этом поддерживалось в среднем 550—600 самолето-налетов в сутки.
Затем, когда планы немцев, рассчитанные на скорое овладение Севастополем, были нарушены стойкостью защитников города, авиация немцев, не снижая среднего напряжения — 600 самолето-налетов, перешла к тактике последовательных ударов одиночных самолетов по объектам нашего тыла, выбирая цели (группа строений, лощины с кустарником, линии связи, береговые батареи, огневые позиции ЗА, аэродромы), а также ударов небольших групп по бухтам южного берега Северной бухты. Распределение средств было 50% самолето-вылетов на линию фронта и 50% на указанные выше цели.
Наши аэродромы неоднократно подвергались бомбардировкам немцев. Наиболее интенсивно бомбились аэродромы бухты Матюшенко и аэродром Херсонесский маяк. На Херсонесский аэродром произведено 7 налетов, и по бухте Матюшенко было три мощных бомбовых удара.
Тактика истребителей остается прежней, т. е. блокирование наших истребителей».
Переход к новой тактике позволил Рихтгофену более экономно расходовать свои силы и средства без снижения эффективности, и именно в последовавший вслед за этим решением период севастопольская оборона и получила то смертельное ранение, которое в конечном итоге привело к падению «черноморской твердыни». Обратной стороной медали стало еще большее истощение пилотов немецкой бомбардировочной авиации. Новая тактика предусматривала индивидуальное прицеливание и сбрасывание каждой бомбы калибром от 250 кг и более, в то время как раньше они сбрасывались сериями. Это означало, что каждый экипаж Ju-88 совершал в день до 25—30 атак с пикирования с высоты от 3500—4000 м до 800 м, что действительно находилось на пределе человеческих возможностей.
12 июня бои закипели с новой силой. Немцы наступали и на Северной стороне, и вдоль Ялтинского шоссе. Их пехота неохотно шла в атаку, при первой же необходимости вызывая на поддержку артиллерию и авиацию. Только после того, как последние наносили по оборонительным позициям разрушающий удар, их занимали наземные части. Именно так в тот день немцы овладели опорным пунктом, оборонявшим хутор Капигай. В тот же день противник окончательно овладел станцией Мекензиевые горы и деревней Камары.
В тот день 3-я ОАГ сосредоточила свои усилия на наступающих войсках 30-го корпуса. Снова все повторилось: сравнительно большие группы советских самолетов (за день слетали 20 Ил-2, 12 И-16 и 4 И-153 в штурмовом варианте, в сопровождении 33 Як-1, 5 И-16, 4 И-153) еще на подходе к линии фронта вступали в бой с превосходящими группами перехватчиков, но, несмотря на это, прорывались к цели и наносили свои удары. Залогом успехов стала тщательная проработка заданий на земле, деление истребителей прикрытия на несколько групп и их хорошее взаимодействие в бою. По итогам дня советская сторона потеряла в воздушных боях только «як» лейтенанта Шаренко, немецкая — «мессершмитт», который совершил посадку на своей территории (потерян на 30%). В то же время ударами штурмовиков были уничтожены два танка, 22 автомашины, две минометные батареи и до двух батальонов пехоты. Девять Ил-2 получили повреждения различной тяжести от зенитного огня, а десятый упал в море перед посадкой на Херсонесе, по-видимому, в результате ранения пилота (мл. лейтенант Дубровский погиб). Такие относительно безнаказанные действия советской авиации заставили штаб VIII авиакорпуса вновь взяться за организацию работы перехватчиков. Конкретными нововведениями стали: организация непрерывного наблюдения за всеми севастопольскими аэродромами специально выделенных наземных наблюдателей, которые засекали подготовку к взлету — прокрутку моторов — по тучам песчаной пыли, начинавшей подниматься над аэродромами. Имея прямую связь с аэродромом подскока «мессершмиттов» Польди (Poldi; по-видимому, так немцы называли аэродром Кача) и действовавшими в боевых порядках наступающих войск зенитными батареями, наблюдатели концентрировали их действия против русских. Батареи открывали заградительный огонь как по взлетающим самолетам, так и навесной траекторией по взлетной полосе, истребители большой группой шли наперехват. Впервые эта схема была апробирована немцами уже на следующий день.
Вечером центр тяжести борьбы в воздухе сместился на морские просторы — немецкий самолет-разведчик обнаружил приближение к Севастополю крупного конвоя. Фактически же их было два: крейсер «Молотов» в охранении эсминца «Бдительный» и вышедший ранее конвой транспорта «Грузия» (4857 брт), куда кроме судна входили тральщики «Т-404», «Т-409» и пять (по другим данным, три) сторожевых катеров. Крейсер с эсминцем, вышедшие из Новороссийска много позже, благодаря высокой скорости догнали «Грузию» и в момент начала налета обгоняли ее, двигаясь в 4 — 5 милях восточнее. Эта случайная встреча заставила противника разделить свои силы и помешала добиться успеха, организовав одновременные налеты с различных направлений.
Атаки вражеских бомбардировщиков и торпедоносцев начались в 20.28. Первыми на крейсер устремились шесть пикирующих бомбардировщиков. Самостоятельно маневрируя, «Молотов» и «Бдительный» уклонились от сброшенных на них бомб. Затем два пикировщика атаковали крейсер с правого борта и один — эсминец с левого борта. Одновременно «Молотов» с правого борта, то есть с темной части горизонта, атаковали четыре торпедоносца. Один из них якобы удалось сбить. От торпед корабли уклонились. Через шесть минут после этой атаки крейсер с горизонтального полета безрезультатно бомбили бомбардировщики. И наконец, еще через четыре минуты последовала новая совместная атака двух торпедоносцев и двух бомбардировщиков. Отвернув от торпед и бомб, корабли избежали прямых попаданий, но от близких разрывов бомб в их корпусах образовались течи, временно вышли из строя и некоторые вспомогательные механизмы. Об ожесточенности боя говорит хотя бы тот факт, что за 29 минут боя (с 20.28 до 20.57) крейсер израсходовал 96 100-мм, 147 45-мм, 406 37-мм снарядов и 1082 12,7-мм патронов. После боя «Молотов» ушел далеко вперед и в 00.52 13 июня прибыл в Севастополь. На его борту находились 2998 солдат 138-й отдельной стрелковой бригады, 28 орудий, 8 минометов, 150 т боеприпасов, продовольствия и медикаментов, на борту «Бдительного» — 343 бойца маршевого пополнения и 40 т боеприпасов. Задолго до рассвета корабли успели покинуть гавань и счастливо избежать нескольких налетов авиации на обратном пути.
Хуже пришлось «Грузии». С 20.25 в течение получаса ее атаковали около 40 бомбардировщиков, сбросивших примерно 150 авиабомб. Во время отражения налета с транспорта вели огонь пять 45-мм пушек, два пулемета ДШК и шесть спаренных 12,7-мм пулеметов «Кольт». Интенсивный огонь вели корабли охранения и два самолета СБ, сопровождавшие конвой до 21 часа. Прямых попаданий в «Грузию» не было, но тройка «юнкерсов» из III/LG1 смогла добиться близких разрывов двух 250-кг авиабомб в 10 м от кормы. Хотя теплоход и не получил прямых попаданий, как об этом доложили немецкие пилоты, в результате взрывов разошлись швы в кормовой части корпуса и в туннели гребных валов начала поступать вода.
Руль заклинило в положении «право на борт», но с помощью бойцов, находившихся на судне (транспорт перевозил 708 человек маршевого пополнения и 526 т боеприпасов), команде удалось поставить его в нулевое положение. Все компасы вышли из строя, кормовой пулемет «Кольт» сорвало с тумбы. Взрывной волной за борт сбросило трех красноармейцев, которых подобрал сторожевой катер.
В 20.45 «Грузия» подверглась атаке 12 торпедоносцев, сбросивших около 20 торпед. Одна из них прошла под днищем в районы ходового мостика, а от остальных транспорт уклонился. Проходя над судном, «хейнкели» поливали его палубу пулеметным огнем. Осушительная система не справлялась с откачкой воды из туннелей гребных валов. В помощь команде выделили 70 красноармейцев, которые отливали воду ручными помпами и ведрами. В 40 милях от подходной точки фарватера № 3 «Т-409», включив кильватерный огонь, повел за собой транспорт. К 22 часам трюмы № 3 и 4 оказались заполненными водой, в воде работали также гребные валы. В 03.30 затопило румпельное отделение, иллюминаторы кают 2-го класса оказались в воде, но, несмотря на это, «Грузия» продолжала идти своим ходом и в 04.30 вошла в Севастопольскую бухту. С трудом развернувшееся в Южной бухте на траверзе Минной пристани судно встретил буксир «СП-2» и начал принимать концы для буксировки. В этот момент «Грузия» была внезапно атакована одиночным разведывательным Ju-88, который добился прямых попаданий двух SC-500 в машинное отделение. Транспорт сразу же начал погружаться кормой с быстрым нарастанием крена на правый борт. Вслед за этим взорвались котлы или часть боеприпасов. Разломившись пополам, теплоход быстро пошел ко дну, большая часть находившихся на нем людей погибла. Из перевозившихся боеприпасов в последующие дни при помощи водолазов удалось спасти только 38 тонн. Гибель на борту «Грузии» примерно 500 тонн снарядов поистине нокаутировала советскую оборону. На береговых батареях еще оставалось некоторое количество снарядов, но полевая и особенно зенитная артиллерия расстреляли почти все, что имелось к началу штурма.
