Николай Валентинов - Встречи с Лениным
Обзор книги Николай Валентинов - Встречи с Лениным
Валентинов Николай
Встречи с Лениным
H. ВАЛЕНТИНОВ
ВСТРЕЧИ С ЛЕНИНЫМ
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие М.Карповича
"Конфидансы" предисловия
Переход через границу. Катя Рерих
Встреча с Лениным. Мой большевизм
Попытки узнать Ленина
Ленин спортсмен. История с ручной повозкой
Два признания
Ленин пишет "Шаг вперед - два шага назад".
Гнев Крупской
Семен Петрович и профессор С. Н. Булгаков
Столкновение с Плехановым.
Первая стычка с Лениным
Н.Нилов в руках Ленина
Бурное столкновение с Лениным.
Я взбунтовался
Две встречи. Полный разрыв с Лениным
Заключение
{5}
ПРЕДИСЛОВИЕ
Почти полстолетия тому назад, когда автор этих воспоминаний был еще совсем молодым человеком, судьба свела его на некоторое время с Лениным и притом в таких условиях, которые позволили ему наблюдать будущего вождя русской революции и творца советского режима изо дня в день и в атмосфере близкого общения.
Николай Владиславович Вольский (Валентинов), уроженец города Моршанска, Тамбовской губернии, тогда еще студент, стал революционером в 1898 году, когда ему было 24 года. То было время идеологической борьбы между народничеством и недавно появившимся на русской сцене марксизмом, и вместе со значительной частью тогдашней русской молодежи Н. В. примкнул к последнему. В своих воспоминаниях он очень хорошо вскрывает те психологические мотивы, которые привели его и его сверстников к марксизму, а некоторых из них, включая самого Н.В., позднее - и к большевизму (это было непосредственно после раскола социал-демократической партии на съезде 1903 года). В 1904 г. Н. В., которому угрожал арест, бежал заграницу, где и произошла его встреча с жившим в эмиграции Лениным. Приехал он в Женеву убежденным "ленинцем", но после года общения с Лениным навсегда порвал и с ним лично, и с большевизмом. Рассказ его об этом разрыве столь же интересен и поучителен, как и то, что он говорит о своем обращении в большевистскую веру.
Н. В. Валентинов ушел от Ленина и от большевиков задолго до того, как большевики показали свое {6} подлинное лицо, - ушел потому, что не мог примириться с их идейной нетерпимостью и с их отрицанием объективной правды. В этом сказалась одна из характерных его черт: духовная независимость и связанная с нею неспособность подчинить себя какой бы то ни было партийной "линии", если она расходится с объективной правдой, как он эту правду понимает. Вернувшись в Россию, Н. В. примкнул к меньшевикам, но, по его собственному признанию, меньшевиком он был "плохим". Опыт 1905 года сделал из него "ревизиониста", т. е. заставил его предпринять критический пересмотр многих из основных положений марксизма. В течение этих предреволюционных лет, Н. В. Валентинов занимался, главным образом, публицистической работой и печатался в целом ряде периодических изданий, включая такие крупные по масштабам того времени газеты, как "Русское слово" и "Киевская мысль". Здесь нужно отметить еще одну характерную особенность Н. В. Валентинова: широкий диапазон его умственных интересов. Он много писал по экономическим вопросам, и экономика стала его профессиональной специальностью. Но он в такой же мере интересовался и вопросами текущей политики, и проблемами социологического характера.
Кроме того, он серьезно занимался философией, а перед самой революцией начал писать широко задуманную работу по истории русской культуры. Готовясь к этой работе, он не только погрузился в изучение печатных источников, но, в силу своей любви к конкретности, предпринял еще ряд "исследовательских поездок" по России. Написанные части этой книги, к сожалению, погибли в революционные годы.
Летом 1917 года Н. В. Валентинов ушел из меньшевистской организации и с тех пор больше ни в какую политическую партию не входил. Сейчас его можно охарактеризовать как беспартийного демократа и умеренного (эволюционного) социалиста, но для {7} полной точности и то и другое определение требовало бы дальнейших пояснений, так как Н. В. Валентинов прежде всего человек своеобразный. Чтобы закончить свою биографическую о нем справку, скажу еще, что после октябрьского переворота он провел в России больше десяти лет, и в эпоху НЭПа, в течение семи лет, был редактором "Торгово-промышленной газеты", органа Высшего Совета Народного Хозяйства. В тот сравнительно либеральный период советского режима такие вещи были еще возможны. Работа в газете, в постоянном контакте с ВСНХ, дала ему такое основательное знакомство с советской экономикой, какого он, по собственному своему заявлению, ни из каких книг получить не мог бы.
В 1928 году Н. В. удалось выехать в Париж, где он и проживает в настоящее время. За последние 25 лет Н. В. напечатал большое количество статей в различных русских эмигрантских изданиях (обычно под псевдонимом "Н. Валентинов" или "Е. Юрьевский"), а также сотрудничал во французской прессе.
***
О Ленине, как известно, существует огромная литература, но лишь сравнительно незначительная ее часть носит биографический характер. Изучались преимущественно его идеи и деятельность, а личность этого человека, сыгравшего такую роковую роль в истории России, оставляли в тени. Не только в официальной и официозной советской литературе, но и в книгах или статьях, написанных вне России, облик Ленина, за редкими исключениями (укажу, например, на вышедшую на английском языке биографию Ленина, написанную Д. Н. Шубом), оставался лишенным конкретных индивидуальных черт. Воспоминания Н. В. Валентинова восполняют этот пробел в гораздо большей мере, чем {8} какая-нибудь другая книга о Ленине, появившаяся до сих пор. Автор прав, когда говорит, что может сообщить о Ленине то, о чем никто другой не писал. Это объясняется как обстоятельствами, при которых произошла его встреча с Лениным, так и особенностями личного его подхода к Ленину. Случилось так, что ему был открыт вход в такие "уголки ленинской жизни", куда многим другим последователям Ленина доступа не было. К Ленину Н. В. Валентинов в то время относился с огромным интересом и из его воспоминаний видно, с какой жадностью он к нему присматривался. Ленин занимал его не только как политический деятель, но и как человек. Вместе с тем, при всем своем (первоначальном) увлечении Лениным, он всё-таки не утратил духовной независимости, не стал слепым поклонником Ленина и сохранял способность зоркого наблюдения со стороны. Вот почему со страниц его книги Ленин встает перед нами таким живым.
Читая воспоминания Н. В. Валентинова, мы ясно видим и наружность Ленина, видим, как в выражении его лица отражается та или иная эмоция, видим его характерные жесты, как видим и обстановку его комнаты. Мы узнаем подробности о распорядке его дня, о его интересе к спорту и физическим упражнениям. Перед нами возникает непривычный образ Ленина "гимнаста" и "альпиниста", неутомимого ходока по горам. В более "духовном" плане - мы узнаем об эстетических вкусах Ленина, о том, что он любил в русской музыке и в русской классической литературе.
Особый интерес имеют воспроизведенные Н. В. Валентиновым автобиографические признания Ленина, Укажу для примера тот разговор, в котором Ленин, защищая Н. В. Валентинова от упреков в дворянском происхождении, сказал, что он и сам "помещичье дитя", и не без ностальгического чувства вспоминал о "красоте старых липовых аллей". Или ценное по своей {9} точности показание Ленина, что он "начал делаться марксистом" в январе 1889 г. Или, наконец, подобный, рассказ Ленина, тогда же записанный по свежей памяти Воровским, но потом так и не напечатанный, о том решающем влиянии, которое оказало на формирование его революционных взглядов чтение Чернышевского.
Много интересного рассказывает Н. В. Валентинов и о методах работы Ленина. Я имею в виду те страницы, где он говорит о том, как Ленин писал свой антименьшевистский памфлет "Шаг вперед, - два шага назад", или о том, как Ленин в два с половиной дня "ознакомился" с философией эмпириокритицизма путем "перелистывания" принесенных ему Н. В. Валентиновым объемистых томов.
Отмечает Н. В. Валентинов и ряд существенных психологических черт Ленина его непоколебимую уверенность (уже в то отдаленное время!) в своем неоспоримом праве на "дирижерскую палочку", ту ярость, которую он проявлял в спорах даже на отвлеченные философские темы; и, в особенности характерные для него, циклы перехода от крайнего нервного напряжения (ленинского "ража", по определению Н. В. Валентинова) к более или менее длительной депрессии. Восстанавливая образ Ленина, Н. В. Валентинов его при этом не идеализирует. Если Ленин становится для нас живым, то от этого он не делается более привлекательным. В каком-то смысле фигура его начинает казаться еще более жуткой.
Н. В. Валентинов подробно передает содержание многих своих бесед с Лениным, причем делает это в форме диалогов. Как бы предупреждая возможные сомнения насчет точности такой передачи разговоров, происходивших почти пятьдесят лет тому назад, автор указывает, что всё, что ему тогда говорил Ленин, как и всё, что он высказал Ленину, резко запечатлелось в его памяти. Если принять во внимание крайнюю {10} напряженность тех переживаний, которые вызывало в нем общение с Лениным, то этому заявлению легко можно поверить. Конечно, и сам Н. В. Валентинов не станет настаивать на стенографической точности своих ретроспективных записей. Я убежден, однако, что не только дух и общее содержание этих бесед, но и оттенки мысли обоих собеседников, и даже характерные для каждого из них обороты речи, переданы им достаточно точно. Сама же разговорная форма узаконена многовековым ее употреблением в мемуарной литературе. Н. В. Валентинов пользуется ею с большим искусством: все приводимые им тирады и реплики Ленина звучат действительно "по-ленински". Это придает рассказу Н. В. Валентинова необычайную живость, не лишая его вместе с тем характера достоверного и крайне ценного свидетельства.
