Романюк Константинович - По землям московских сел и слобод
"Лештоков дом" в Немецкой слободе также перешел в казну, и его после пожара начали в 1753 г. перестраивать для размещения там Сената. Елизавета подолгу жила в Москве, и здесь же находились некоторые высшие правительственные учреждения, для которых подыскивались подходящие здания в городе. Главной резиденцией императрицы был Головинский дворец в Лефортове, и посему Сенат надобно было поместить поблизости. Дом Лестока переделывал в 1753 - 1757 гг. ведущий московский архитектор князь Дмитрий Ухтомский: к прямоугольному старому зданию, стоявшему в глубине двора, он пристроил перпендикулярно два боковых корпуса и соединил их с домом вытянутыми переходами. В плане новый дворец стал похожим на усадьбу с большим парадным курдонером и парком со стороны заднего фасада, типичную для более позднего периода развития русской архитектуры. Внешне же это был барочный дворец с обильным пышным декором - множеством ваз, статуй, колонок, круглых оконлюкарн, балясин, картушей. Еще в 1763 г. Сенат занимал это здание, а позднее в нем находилась Канцелярия конфискации.
В начале XIX в. дворец принадлежал цесаревичу Константину, второму сыну императора Павла. В пожар 1812 г. дворец сгорел и был отдан для размещения отделения Московского кадетского корпуса для маленьких кадетов, открытого там в 1830 г. С 1867 г. тут находилась военная учительская семинария, с 1885 г. - Троице-Сергиевский резервный батальон, ас 1911 г. - Фанагорийский полк. По рассказам современников, полк попал сюда совершенно случайно. Как-то Николай II в беседе с командующим московским военным округом спросил его, где размещается прославленный Фанагорийский полк. Командующий, думая польстить царю, ответил: "Конечно, в Москве", хотя тот в продолжении 20 лет стоял в Ярославле - вот и пришлось срочно переводить фанагорийцев в Москву. До большевистского переворота над портиком здания можно было увидеть надпись: "11-й Гренадерский фанагорийский генералиссимуса князя Суворова Его Императорского Величества Великого князя Дмитрия Павловича полк", а перед самим зданием, в саду, стоял бюст прославленного полководца.
Возвратимся теперь к началу Немецкой улицы. На ее четной стороне обращает на себя внимание здание с тонкими лепными украшениями и полуротондой в центре (N 38). У искусствоведов оно зовется "домом Карабанова", по фамилии владельца - бригадира Федора Леонтьевича Карабанова, купившего этот дом в 1790 г. у жены бригадира В. В. Енгалычева. На этом месте еще в 1760-х гг. находились три небольших участка - первогильдей-ского купца Петра Никласа, мундкоха (то есть придворного служителя, заведующего кухней) Михаила Любимова и вдовы купца Томаса Янсена, которые были приобретены содержателем шелковой мануфактуры Андреем Наврозовым. Возможно, что именно он, богатый купец и фабрикант, построил этот особняк в 1780-х гг. Из Карабановых, владевших особняком, наиболее известен сын бригадира Федора, майор Павел Карабанов, прославившийся в Москве замечательной коллекцией разных редкостей.
Уже в самом начале XIX в. - в 1801 г. - здание перешло к вдове богатого заводовладельца Ивана Яковлева-Собакина и в продолжение XIX в. не подвергалось значительным перестройкам. До советской власти здание принадлежало Н. А. Занковскому, владельцу фирмы "ЭНЗЕ", производившей техническую новинку того времени - фотографические пластинки. Правда, не надеясь особенно на благоприятную конъюнктуру в торговле этими новомодными предметами, фирма занималась еще и такими товарами устойчивого спроса, как готовое платье и ювелирные изделия.
Недалеко от "дома Карабанова", в тени разросшихся деревьев прячется небольшой памятник - прямоугольный постамент с изваянной скульптором Е. Ф. Белашовой головой юного Пушкина (1967 г.). Позади памятника - типовое школьное здание постройки 1936 г., на стене которого находится мемориальная доска со следующей надписью: "Здесь был дом, в котором 26 мая (6 июня) 1799 г. родился Пушкин". Доска была перенесена сюда с флигеля дома N 57 на дом N 40 (тогда он имел N 10), стоявший по красной линии Немецкой улицы, а потом на здание школы. Но, несмотря на столь категоричный текст, начертанный на граните, дом, в котором, как предполагалось, родился Пушкин, находился отнюдь не на месте школы.
Еще до советской власти раздавались голоса, ратовавшие за перенос мемориальной доски с дома N 57, ввиду того, что в метрической записи было вполне ясно записано, что Александр Пушкин родился "во дворе" И. В. Скворцова, т. е. в доме, находившемся на его собственном участке. Для обоснования переноса было необходимо найти документ, подтверждающий право на владение Скворцовым собственным земельным участком. Такой, казалось бы, нашли: выяснилось, что он приобрел участок по Немецкой улице, на месте современного дом N 40. Однако покупка эта состоялась 15 июля 1799 г., т. е. более чем через полтора месяца после рождения Пушкина, и, следовательно, во время совершения метрической записи он ему не принадлежал. Несмотря на это несоответствие, доску все-таки перенесли на дом N 40, которую открыли 6 июня 1927 г. во время торжественного митинга, посвященного 128-й годовщине со дня рождения поэта. С тех пор мнение о том, что Пушкин родился именно здесь, постепенно утвердилось и, несмотря на то, что оно не было обосновано документально, сделалось общепринятым.
Теперь несколько слов об истории участка N 40 по Немецкой улице. Он принадлежал Якову Рованду, тому самому английскому банкиру, который владел большими каменными палатами напротив. В те времена для богатых владельцев было в обычае приобретать недалеко от основной усадьбы небольшой участок земли, на котором стояли избы для солдатского постоя, где жили дворовые, находились амбары с различными домашними запасами, отхожие места, погребы и другие хозяйственные строения. Вот такой двор (нынешний N 40) Рованд приобрел в 1771 г. у душеприказчиков золотых дел мастера Ивана Абрамовича Ориота. В 1799 г. Яков Рованд решает распродать свои владения в Немецкой слободе и переехать в другую часть города, на Большую Лубянку. Он 15 июля 1799 г. продает Ивану Васильевичу Скворцову небольшой хозяйственный участок, в котором искатели места рождения Пушкина помещают его колыбель.
Состояние построек на участке требовало ремонта, и перед зимним сезоном Скворцов просил выдать ему разрешение "старые разные строения починкою исправить и кровли перекрыть все тесом". К прошению прилагался план участка, на котором были изображены два небольших деревянных строения по улице, вероятно, избы дворовых, и одно каменное (в таких обычно были кладовые) в глубине.
Сам Скворцов вскоре продал этот участок - уже в декабре 1800 г. он стал принадлежать купцам "Василью большому и Василью меньшому Андреевым детям Злобиным", позднее "московской купеческой жене" А. В. Щекиной, уступившей его в 1846 г. мещанину 3. В. Ананьеву, который в следующем году строит по улице (там, где когда-то стояли деревянные постройки Скворцова) двухэтажный дом.
Ближайшей к хозяйственному участку банкира Рованда была большая усадьба (N 42 - 46) на углу Лефортовского переулка с каменным жилым домом по линии Немецкой улицы. В 1792 г. она была приобретена у вдовы генерал-майора В. И. Черткова тайным советником Афанасием Николаевичем Зубовым и принадлежала ему до 1818 г., кода он уступил этот участок с "обгорелым каменным домом" генерал-лейтенанту барону Г. В. Розену, а тот через два года перепродал его мещанке Авдотье Филипповой. В 1874 г. владелец этого участка Ю. И. Клейненберг по собственному проекту перестраивает старые дома, включая их в существующее трехэтажное здание под N 44.
В 1820-х гг. усадьба поделилась на три части (старые NN 12, 14 и 16, а современные NN 42, 44 и 46), на которых во второй половине XIX в. были построены небольшие доходные дома с торговыми помещениями на первом этаже и недорогими квартирами на верхних. В самом Лефортовском переулке (N 8, во дворе) сохранилось здание старообрядческой Никольской церкви, выстроенное в 1912 г. архитектором Н. Г. Мартьяновым.
За Лефортовским переулком, который в начале XIX в. носил название "Плетешки", находился участок, также поделившийся в послепожарное время на три части, из которых две выходили на Немецкую улицу. Принадлежали они незнатным и небогатым владельцам и были застроены небольшими зданиями также во второй половине XIX в. Перед переворотом октября 1917 г. владельцем дома N 48 был купец второй гильдии Иван Зотов, а N 50 - провизор Юлий Мартинсон.
Далее мы выходим к Аптекарскому переулку, получившему название от одной из первых московских частных аптек, основанной по указу Петра 1 в 1701 г. Ранее, до этого указа, аптеки были только казенные и обслуживали царский двор. Новые аптеки предписывалось открывать "на больших проезжих и пространных и многолюдных улицах без всякого утеснения..., виноградного и иного какого нелекарственного питья в тех аптеках не держать". Первая привилегия на открытие, как тогда говорили, "партикулярной" аптеки была выдана Готфриду Грегориусу в Ново-Немецкой слободе.
