Джон Джулиус Норвич - История папства
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Вигилий
(537-555)
Всего через пятнадцать лет после кончины Льва Великого, который стал первым епископом, удостоившимся погребения в соборе Святого Петра, Западная Римская империя обрела свой конец; однако отречение от престола ее последнего императора, жалкого ребенка-правителя с обоими именами в уменьшительной форме Ромула Августула[21], происшедшее 4 сентября 476 года, едва ли было замечено большинством его подданных и мало изменило их жизнь. Почти столетие Западная Римская империя находилась в состоянии, близком к хаосу, над ней властвовали военачальники-варвары, сменявшие один другого. Последний из них, скир[22] по имени Одоакр, не претендовал на верховную власть для себя самого; все, чего он просил, был титул патриция, в ранге которого он предполагал управлять Италией от имени императора Зенона, царствовавшего тогда в Константинополе.
У Зенона, однако, появилась идея получше. В течение всего его правления ему досаждал Теодорих, предводитель остготов, широко распространившихся по землям к северу от Черного моря. Главной целью для Теодориха в молодости было обретение постоянного места для проживания своего народа. В борьбе за выполнение этой задачи он потратил двадцать лучших лет жизни, время от времени воюя также и с империей — споря, заключая сделки, льстя и угрожая поменять фронт. Эти постоянные колебания между дружбой и враждой продолжались в течение долгого времени без выгоды для обеих сторон; и, вероятно, в какой-то момент в конце 487 года состоялось соглашение Теодориха и Зенона, в соответствии с которым первый должен был повести весь свой народ в Италию, свергнуть Одоакра и начать управлять страной в качестве короля остготов, признавая верховенство Восточной Римской империи. В начале 488 года началось большое переселение: мужчины, женщины и дети с лошадьми и вьючными животными, крупным рогатым скотом и пастухами медленно пересекали равнины Центральной Европы в поисках более богатых растительностью и более мирных пастбищ.
После того как они прибыли в Италию, Одоакр начал оказывать им жестокое сопротивление, но Теодорих неуклонно преодолевал его, а затем заключил с ним соглашение на очевидно выгодных для того условиях: оба должны были совместно управлять из Равенны, где им предстояло делить между собой дворец. Якобы для утверждения договора 15 марта 493 года Теодорих пригласил Одоакра, а также его брата, сына и воинов на пир в свою часть дворца. Когда скир занял свое место, подобавшее его положению, Теодорих выступил вперед и одним страшным ударом меча разрубил Одоакра от ключицы до бедра. С его свитой быстро разобрались окружившие ее телохранители готского короля, а брата скирского вождя поразили стрелами, когда он бежал через дворцовый сад. Жену Одоакра бросили в тюрьму, где она позднее умерла от голода. Его сына отправили в Галлию, а затем казнили. Когда наконец вопрос со скирами разрешили, Теодорих Остготский сбросил кожи и меха, которые являлись традиционной одеждой его народа, облекся в императорский пурпур и начал править.
После такого не обещавшего ничего хорошего начала тридцать три года, проведенные им на троне, оказались временем процветания и мира. Лишь одно отдаляло императора от папы — бескомпромиссная приверженность Теодориха арианству. К несчастью, конец его правления совпал по времени с кампанией императора Юстина по искоренению ереси раз и навсегда. Это явилось реакцией на то, что в 524 году Теодорих заключил в тюрьму одного из главных советников Юстина, философа Боэция, которого впоследствии приказал задушить; и через два года он отправил папу Иоанна I (523-526) во главе делегации в Константинополь для увещеваний. Эта поездка, ставшая первым путешествием папы за Босфор, явилась, с точки зрения Иоанна, огромным успехом: император простерся перед ним и устроил ему пышный прием, во время которого папа восседал на более высоком престоле, чем патриарх. Однако для Теодориха это было поражение, поскольку Юстин категорически отказался разрешить тем еретикам, которых насильно обратили в «истинную» веру, вновь придерживаться их прежних еретических взглядов.
Можно не сомневаться, что Теодорих был гигантом; и великолепный мавзолей, который он построил (и который до сих пор стоит в северо-восточном пригороде Равенны), наглядно демонстрирует наполовину классические, наполовину варварские тенденции в архитектуре, колосс, стоявший на основании двух цивилизаций. Ни один германский правитель, занимавший престол на руинах Западной Римской империи, не имел и доли политического видения и способностей государственного деятеля, какими обладал Теодорих; и когда он умер 30 августа 526 года, Италия потеряла своего величайшего из правителей раннего Средневековья, равного которому не было вплоть до времен Карла Великого.
Уже одиннадцать месяцев спустя, 1 августа 527 года, на трон в Константинополе взошел человек такого же калибра. С самого своего прихода к власти Юстиниан решил вернуть под власть империи весь итальянский полуостров. Римская империя, в состав которой не входил Рим, являлась очевидным абсурдом. Остготское королевство, к тому же еретическое, не вызывало у него ничего, кроме отвращения. Ясно, что его необходимо было уничтожить, и столь же ясно, что человеком, наиболее способным сделать это, являлся величайшим из византийских полководцев — Велисарий.
В 535 году с армией в 7500 человек Велисарий отплыл к берегам Сицилии и овладел ею почти без борьбы. Переплыв через Мессинский пролив на материк, он захватил Неаполь и после тяжелейшей годовой осады овладел Римом. Наконец в Равенне готский король Витигис предложил сдать город и отказаться от короны при одном условии: если Велисарий провозгласит себя императором Запада. Многие честолюбивые военачальники воспользовались бы такой возможностью, но Велисарий, до чрезвычайности преданный своему императору, не имел намерений сделать что-либо подобное. С другой стороны, он увидел в этом предложении идеальную возможность быстро и успешно закончить войну. Он принял его; ворота Равенны распахнулись, имперская армия вступила в город.
Витигиса, его семью и крупнейших готских аристократов увели в плен, где они, надо думать, предались горьким размышлениям о вероломстве вражеского военачальника, который обманул их. Однако когда Велисарий вернулся на корабле в Константинополь в мае 540 года, было не видно, чтобы его мучили угрызения совести. Ведь не коварством ли являлось предложение, сделанное самими готами? И во всяком случае, разве не они, готы, подняли мятеж против законной власти императора? Захватив обманом Равенну, Велисарий избавил обе стороны от страшного кровопролития. Кроме того, он достиг своих целей. Благодаря ему вся Италия перешла в руки империи.
Однако ненадолго. Готы восстановили свою монархию и возобновили борьбу; и молодой готский король по имени Тотила обратился к своим подданным — как готам, так и италийцам — с призывом объединиться и изгнать византийцев с земли Италии. В начале лета 544 года Велисарий отправился обратно в Италию. Однако к этому времени он оказался в очень сложном положении. Юстиниан всегда ревниво относился к своей власти и популярности — накопленные к тому времени богатства полководца подверглись конфискации, хотя позднее ему их вернули[23], и на сей раз Велисарию доверили только горстку неопытных воинов, еще меньше запасов и предоставили весьма скромные полномочия. Он делал все, что мог, но не сумел помешать Тотиле осадить Рим и в декабре 546 года взять город. После нескольких месяцев бесплодной борьбы в разных районах полуострова стало ясно, что обе стороны оказались в патовом положении — ни одна из них не была достаточно сильна, чтобы одолеть другую. В начале 549 года Велисарий вернулся в Константинополь. После той славы, которую принесла ему первая италийская кампания, вторая обернулась для него несколькими годами разочарования и крушением надежд.
* * *Во время осады Тотилой Рима произошло одно неожиданное событие: был похищен папа. Папа Вигилий (537-555) принадлежал к числу римских нобилей; в 536 году он сопровождал в качестве диакона папу Агапита I (535-536) в Константинополь во время неудачной миссии с целью убедить Юстиниана прекратить италийскую кампанию. Они оставались в византийской столице до тех пор, пока Агапит не скончался неожиданно; и Вигилий, который самонадеянно считал, что станет его преемником, был шокирован, когда получил из Рима весть об избрании папой некоего Сильверия (536-537). Он уже приложил некоторые старания, чтобы втереться в доверие к горячей стороннице монофизитства императрице Феодоре, и даже заключил тайное соглашение с ней о том, что Велисарий, находившийся тогда в Италии, отстранит Сильверия и поставит на его место Вигилия. В свою очередь, он обещал отказ от принципов, заложенных решениями Халкидонского собора (см. выше), и провозгласил о принятии монофизитского учения. Велисарий сделал, как ему приказали — поспешно вернул Вигилия в Рим для его коронации, а Сильверия отправил в изгнание в Анатолию.
