От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав

И, конечно, Мао Цзэдун не уставал обращать внимание на военные действия, которые Чан Кайши вел против коммунистических отрядов. Так, Мао писал 11 октября 1944 года: «Китайский народ не должен забывать, что в то время, как Чан Кайши заверяет, что не развяжет гражданской войны, он уже направил войска численностью в 775 тысяч человек, которые заняты сейчас исключительно тем, что окружают или атакуют 8-ю армию, новую 4-ю армию и народные партизанские отряды в Южном Китае». 22 декабря в беседе с Владимировым Мао заявил, что создаст в Особом районе свое правительство. «Пусть тогда Чан Кайши попляшет в своем Чунцине! И Особому району плевать, признают ли такое правительство Советский Союз(!), Соединенные Штаты и Великобритания… Все признают! Хоть на сто первый год, а признают! Никуда не денутся – признают!»

В отношения СССР с западными союзниками в Восточной Азии ворвался и корейский вопрос.

В Токио считали Корею своей колонией, которую постепенно намеревались превратить в часть самой Японии путем полной японизации ее населения. Нельзя сказать, что корейский народ не сопротивлялся. Наиболее значимыми корейскими партизанскими объединениями в 1920-1930-е годы были Армия независимости Кореи, отдел управления Армией северных дорог, Армия народного собрания и Корейская революционная армия. Все эти отряды базировались на территории Китая.

Несколько корейских партий, также действовавших на территории Китая, в 1932 году объединились в Корейский объединенный союз антияпонского фронта. В середине 1935 года он был преобразован в Корейскую национальную революционную партию, руководство которой до 1937 года находилось в Нанкине. Существовало также эфемерное Временное правительство Республики Корея в Шанхае, которое с 1926 по 1948 год возглавлял Ким Гу, имя которого стало известно еще в 1896 году, когда он убил японского чиновника.

К 1936 году, когда Маньчжурия была полностью оккупирована японцами, активные действия корейских партизан там прекратились.

Японские колониальные власти подвергли жестоким репрессиям всех, кто выступал за независимость Кореи. К 1937 году на территории Кореи не осталось организаций, боровшихся против оккупационного режима, за исключением подпольных коммунистических ячеек, создававшихся Коминтерном и самими корейскими коммунистами.

Командиром небольшого партизанского отряда, действовавшего в районе корейско-китайской границы, был Ким Сон Чжу, впоследствии изменивший свое имя на Ким Ир Сен (Восходящее Солнце). Самой известной операцией, которую провели около двухсот партизан под его командованием, стала атака в июне 1937 года в районе пограничного городка Почхонбо, где был уничтожен жандармский пост и несколько японских военных объектов.

В феврале и марте 1936 года представители корейских партизанских отрядов дважды встречались для создания единого антияпонского фронта. По инициативе Ким Ир Сена и под его руководством была создана Лига возрождения родины, поставившая целью свержение японского колониального господства, создание корейского правительства и национальных вооруженных сил.

В конце 1930-х годов японские войска активизировали наступление против корейских партизан в Маньчжурии. В декабре 1940 года Ким Ир Сен с группой партизан, представлявших остатки Объединенной Северо-Восточной антияпонской армии, перешел реку Амур и оказался на территории СССР. Возле Хабаровска и Уссурийска были созданы две базы корейских и китайских партизан, действовавших в Маньчжурии.

С июля 1942 года Ким Ир Сен состоял в штате РККА, став в звании капитана командиром 1-го стрелкового батальона 88-й отдельной стрелковой бригады, состоявшего во многом из корейцев. Планировалось с началом военных действий забросить их в тыл японцам.

Япония использовала Корею и как источник ресурсов, и как промышленную базу. При этом большая часть природных ресурсов приходилась на север полуострова, где сооружались химические предприятия, машиностроительные заводы, электростанции.

Корея служила для Японии главным источником угля, железной руды и других металлов. Сооружались новые рудники, развивалась транспортная система, появились военные заводы, гидроэлектростанции. Но этот промышленный подъем не приносил дохода местному населению: его заставляли больше работать за меньшую плату.

После начала полномасштабной войны с Китаем японцы создали при канцелярии генерал-губернатора Управление ресурсов, которое занялось переводом корейской экономики на военные рельсы, что означало еще более активное разграбление Кореи. В апреле 1938 года вышел закон «О всеобщей мобилизации во имя государства», легализовавший этот грабеж: так, крестьяне были обязаны продавать японским властям четко определенное количество сельскохозяйственной продукции по фиксированным крайне низким ценам. Начав с изъятия 40 % продукции, японцы постепенно довели эту пропорцию до 70 %.

Более миллиона корейцев были отправлены на тяжелые работы в Японию и на угольные шахты Южного Сахалина.

Усилилась японизация корейского населения, которому внушалась идея единства японской и корейской наций. С октября 1937 года во всех школах Кореи утро начиналось с коллективного произнесения Клятвы верноподданного Его Императорского Величества, где говорилось о готовности стойко переносить все тяготы и лишения ради блага Великой Японии. В 1938 году корейцам была дарована привилегия – служить в японской армии, где им доставалось еще больше, чем в обычной жизни. Тогда же в Корее было запрещено преподавание на корейском языке в школах, использование его в официальных учреждениях.

С 1940 года корейцев начали принуждать менять имена и фамилии на японские. Это вызвало серьезное недовольство и среди корейцев, и среди японцев. Корейцы принудительную смену имени рассматривали как отрыв от родовых корней и оскорбление предков. Японские националисты были возмущены тем, что корейцам, людям второго сорта, разрешили носить «благородные» японские имена и фамилии. Формально акция оказалась успешной – к 1940 году имена сменило уже около 85 % корейцев. Жили японские имена не долго и были забыты сразу после крушения оккупационного режима.

Другим инструментом японизации стало насаждение синтоистского культа, исповедование которого объявлялось обязательным для каждого жителя Кореи. Первое число каждого месяца считалось «патриотическим днем», когда корейцам предписывалось в обязательном порядке посещать синтоистские храмы.

Японские власти организовали также «подразделения несгибаемых» из корейских девушек и женщин в возрасте от 12 до 40 лет: более 200 тысяч сексуальных рабынь направили в японскую армию в качестве «женщин-успокоительниц» (по-корейски – ианфу) для ублажения японской солдатни.

Инициатором армейских борделей был японский генерал-лейтенант Ясудзи Окамура, который видел в создании «станций утешения» путь к снижению количества изнасилований на оккупированных территориях. Однако надежды не оправдались: за услуги «женщин для утешения» надо было платить, а многие солдаты предпочитали сэкономить. Японцы сознавали, что вовлечение женщин в проституцию, к тому же – насильственное, является делом недостойным. А потому, желая «сохранить лицо», при отступлении просто убивали всех ианфу (кроме японок), а «станции утешения» сжигали.

С 1942 года продолжительность рабочего дня для корейцев увеличилась до 11–12 часов, продовольствие распределялось по карточкам. Значительную часть зарплаты приходилось отдавать на покупку облигаций государственного займа, отказ от чего мог закончиться тюрьмой.

В мае 1942 года в Корее была введена всеобщая воинская повинность. Корейцам стали усиленно внушать, что американские дьяволы желали превратить их в рабов.

На Тегеранской конференции Сталин в беседе с Рузвельтом положительно отозвался о решениях Каирской конференции по Дальнему Востоку, отметив, что Корея должна обрести государственный суверенитет, а оккупированные Японией Маньчжурия, Формоза (Тайвань) и Пескадорские острова возвращены Китаю.